Жан Кальвин - Наставление в христианской вере, т.3

Они отвечают, что таким образом невозможно истолковать слова Апокалипсиса: «И всякое создание, находящееся на небе и на земле, и под землёю и на море, и всё, что в них, слышал я, говорило: Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава и держава во веки веков» (Отк 5:13)ь. Я охотно соглашаюсь с ними. Но о каких созданиях, по их мнению, здесь идёт речь? Более чем очевидно, что в этом отрывке имеются в виду даже те создания, которые не имеют ни души, ни разума. Это означает лишь то, что все создания, от вершины небес до центра земли, каждое на своём месте, прославляют своего Создателя.

Я ничего не стану отвечать на то, что они выводят из истории Маккавеев (2 Мак 12:43), дабы не создавалось впечатления, что я признаю эту книгу канонической. Они говорят, что св. Августин считал её таковой. Но с какой степенью достоверности? — спрашиваю я. Евреи, говорит св. Августин, относились к истории Маккавеев не так, как к книгам Закона, Псалмов и Пророков. Сам Господь называет их свидетельствами о Себе и провозглашает, что исполнилось всё написанное о Нём в Законе, Псалмах и Пророках (Лк 24:44). Однако Церковь, добавляет св. Августин, приняла Книги Маккавейские, и не без пользы, лишь бы их читали со здравым смыслома. Св. Иероним прямо заявляет, что это не те книги, которые обладают достаточным авторитетом, чтобы принять их за основу и почерпнуть из них какое-то учение или правило верыь. Из толкования Символа веры, которое приписывают св. Киприану и которое, несомненно, имеет весьма древнее происхождение, кто бы ни был его автором, следует, что в те времена эти книги не считались каноническими0. Но я не настроен попусту спорить. Ведь сам автор этих книг показывает, в какой степени заслуживает уважения его труд, когда в конце просит простить его, если он что-либо изложил превратно (2 Мак 15:39). Очевидно, что просящий о снисхождении и извинении тем самым заявляет, что написанное им не следует воспринимать как суждение Св. Духа.

Кроме того, единственное, на что они обращают внимание в этих книгах, — это восхваление благочестия Иуды Маккавея за его надежду на окончательное воскресение, выразившуюся в принесении жертвы за умерших в Иерусалиме. Но автор этой истории, кем бы он ни был, не делает из набожности Иуды вывода, будто тот желал своим предложением искупить чьи-то грехи; он лишь желал, чтобы те, от имени которых он жертвовал, были причислены к верующим, которые умерли, защищая истинную веру. Этот акт был не свободен от неразумного усердия. Но те, кто в наше время совершает жертвоприношения, положенные по Закону, — сумасшедшие вдвойне, ибо все тогдашние священнодействия окончились с пришествием Христа.

9. Схоласты считают своей неприступной крепостью следующие слова св. Павла: «Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, — каждого дело обнаружится; ибо день [Господень] покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытывает дело каждого, каково оно есть... У кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем, сам спасется, но так, как бы из огня» (1 Кор 3:12-13, 15)*.

О каком огне, вопрошают они, говорит св. Павел, если не об огне чистилища, которым очищается наша скверна, дабы мы вошли в Царство Божье чистыми?(1 Я отвечаю: даже многие из древних толковали это место по-другому, считая «огнём» крест и горести, которыми Господь испытывает своих верных, чтобы очистить их от всякой скверныа. И это гораздо правдободобнее, нежели воображать тут чистилище, хотя я и не принимаю этого толкования, так как считаю, что у меня есть более ясное и основательное.

Но прежде чем его изложить, я спрошу их, необходимо ли пройти через этот огонь чистилища апостолам и святым. Я убеждён, что они ответят отрицательно. Ибо было бы слишком нелепо признать, что люди, которые имеют столько сверхдолжных заслуг (mйrites superfluz), что могут, как это себе воображают схоласты, поделиться ими со всею Церковью, нуждались в очищении. Но ведь св. Павел говорит, что обнаружатся* не дела каких-то отдельных людей, но дело каждого, а следовательно, и апостолов. Это не мой довод, а св. Августина, приведённый им при опровержении толкования, которое сейчас отстаивают наши противники. Более того, св. Павел не говорит, что испытываемые огнём будут страдать за свои грехи; он говорит, что те, кто строил Божью Церковь, будучи верен до последнего предела, получат свою награду после того, как их дело будет испытано огнёмь.

Прежде всего мы видим, что апостол, употребив метафору или сравнение, назвал учения, выдуманные людьми, деревом, сеном и соломой. Основание для такого сравнения очевидно, ибо, как огонь, едва загоревшись, тотчас пожирает дерево, так и человеческие учения не смогут устоять, как только подвергнутся испытанию. Существенно, что это испытание будет призведено Св. Духом. Развивая сравнение и связывая отдельные его части, св. Павел называет испытание, которое производит Св. Дух, огнём. Золото и серебро, несомненно, выдержат испытание огнём, благодаря чему можно судить об их чистоте; так и Божья истина, подвергнувшись самому суровому духовному испытанию, станет от этого лишь ещё более авторитетной. И как дерево, сено и солома, брошенные в огонь, тотчас пожираются им и обращаются в золу, так и человеческие изобретения, не укоренённые в Слове Божьем, не смогут выдержать испытания Духом и будут ниспровергнуты и уничтожены.

Итак, если учения, противоречащие Писанию, сравниваются с деревом, сеном и соломой, поскольку они, как дерево, сено и солома, сжигаются огнём и обращаются в ничто и поскольку это производит сам Дух Божий, то отсюда следует, что Дух и есть тот огонь, которым они испытываются. Это испытание, в соответствии с традицией Писания, св. Павел называет днём

Господним; Писание всегда использует это выражение, когда речь идёт о явлении Господом своего присутствия людям, какой бы вид оно ни принимало. Лик Бога сияет более всего тогда, когда нам открывается его истина.