Сергей Бычков - Евангелие от Сергея

— Не пойму, нахмурив брови, — ответил Пилат.

— В моей книге он Сын Бога. Помнишь? Я всё время думал, как это

115

приподнести так, чтобы все поверили, что он действительно тот, за кого он себя выдаёт? Как? И тут меня осенило. Путь Понтий только один-он умерает и воскресает! Каково! Воскрес, кто ж тогда не поверит, что он Сын Бога? Гениально, не правда ли Понтий? Мне кажется, что моя книга переживёт века.

— Я тебя умоляю Лукреций, — завопил Пилат, — мне бы сегодняшний день пережить, а ты века, века. Давай конкретно по делу.

— Зови Марка, сейчас всё обстряпаем, комар носа не подточит.

Вошедший Марк вопросительно посмотрел на Пилата.

— Кто ожидает моего суда? — спросил его Понитий.

— Три разбойника, что были арестованы накануне, одного, который главарь, зовут Варава, а имена его приспешников я не запомнил.

— Всё?

— Ну, и эта делегация во главе с Каиафой. Претащили Иисуса и ждут, что ты решишь.

— Значит так Марк, — начал Лукреций, — Вараву мы освободим. Да не перебивай ты, — заметив протестующую гримассу на лице Марка отмахнулся Лука, — а его друзей и Иисуса Понтий приговорит к распятию.

— Слушай Марк, что тебе говорит Лукреций, — сказал Пилат, — мы всё уже решили.

— Дальше так Марк, — продолжил Лука, — перед казнью ты должен напоить Иисуса в стельку, понял?

— Напоить?..Хорошо, напою, — ответил озадаченный Марк.

— Потом, после того как вы их вздёрните на просушку, поставь охрану к крестам. Да таких чтобы молчали, понял?

— Понял. Такие ребята у меня имеются.

— Как только стемнеет, этих двух прибить, а Иисуса снять с креста и в глубокой тайне отправить в Кесарию на галеру Понтия. Иди и выполняй, а к вечеру мы все детали утресём. Да и скажи Каиафе, что Понтий через пять минут будет судить.

Когда Марк вышел Пилат бросился к Лукрецию:- Спасибо Лука, не знаю, чтобы я без тебя делал. Я никогда этого не забуду.

— Нечего терять время, — отмахнулся Лукреций, — ты иди судить, а я пойду поговорю с Прокулой, а потом присоеденюсь к тебе и мы обдумаем всё до мелочей.

— А можно мне ему отомстить, а Лука, хоть маленько?

— Кому?

— Иисусу. Присосался змеёныш к моей жене. Натурщик хренов. Я хочу

116

перед тем, как он исчезнет в Рим всыпать ему сорок ударов бичом, а?

— Да всыпь, если тебе от этого полегчает, — согласился Лука.

Они разошлись в разные стороны, Лукреций направился на переговоры с Прокулой, а Понтий вышел к народу.

При его появление толпа заволновалась и вперёд вышел Каиафа.

— Уважаемый прокуратор Палестины Понтий Пилат! Сегодня, синедрион приговорил Иисуса из Назарета к смертной казни. Он обвиняется в богохульстве, грабежах и попытке захватить власть в Израиле. Он называл себя царём и сыном бога. Мы просим тебя утвердить смертный приговор синедриона-побить камнями.

Пилат огляделся. Во двор набилось человек двести. Между шестью стражниками стоял осуждённый Иисус. Он смотрел прямо в лицо Пилата и в его глазах Понтий прочитал уверенность человека наперёд знающего, что произойдёт дальше.

— Подожди Иисусик, — ухмыльнулся про себя Пилат, — ты ещё не знаешь что тебя ждёт.

Он отвернулся от Иисуса и обьявил: — Я хочу начать с трёх грабителей, что были арестованы моими солдатами.

В это время из тюрьмы пригнали Вараву и двух его сообщников.

— Как вы знаете, я могу помиловать любого по своему усмотрению, поэтому я решил отпустить с миром…, тут он как хороший актёр сделал паузу. Все застыли ожидая чьё же имя произнесёт Пилат.

— Вараву! — выкрикнул Пилат.

Сторонники Антипы находящиеся в толпе одобрительно загудели, а Понтий внимательно наблюдал за реакцией Иисуса. Он был спокоен, так как не ждал помилования. Чтобы начать своё триумфальное шествие по Израилю Иисусу нужен был только оправдательный приговор.

— Теперь эти двое, — Пилат показал на подручных Варавы, — они совершили убийство нескольких граждан. На них кровь и я приговариваю их к смерти. В толпе послышались возгласы одобрения.

— Теперь этот человек, — показывая на Иисуса произнёс Пилат, — он обвинён синедрионом в тяжёлых преступлениях и я обязан учинить допрос.

Он подошёл к Иисусу и спросил:- Это правда, что ты называешь себя царём Израиля?

Иисус улыбнулся. Долгожданный момент настал.

— Я этого никогда не говорил, — ответил он спокойно, — но я из рода царя

117

Давида.

Упомянув царя Давида он как бы утверждал своё право на корону.

— Не признаётся, — растроенным голосом произнёс Пилат чтобы все слышали, — может быть бич поможет освяжить его память? Всыпать ему сорок ударов.

Это никаким образом не вписывалось в их план и Иисус встревоженно посмотрел на Пилата, как бы спрашивая его:-Что происходит?

— Это тебе за Прокулу, — тихо, чтобы никто кроме Иисуса не слышал, сказал ему Понтий.

Легионеры Пилата схватили Иисуса из рук стражников и потащили его во внутренний дворик. Марк подал ему большущий кувшин.

— Это вино, — сказал он, — если выпьешь всё до дна, прикажу палачу сильно не хлестать. Понял?

Только после этих слов до Иисуса дошло, что его подставили и что живым из этой заварухи ему не выбраться. От этой догадки ему стало сташно и он машинально взял кувшин в руки.

— Пей Иисус, — приказал Марк.

Исус стал пить и лихорадочно думать как себя вести дальше. Призвать толпу собравшуюся во дворе Пилата к востанию? Убьют на месте. Кинуться в ноги к Пилату?

Обдумывая это он и не заметил, как выпил весь кувшин. Солдаты повалили его на скамью и принялись хлестать бичом. Больно!

— Обманул подлец, — подумал Иисус о Марке, — сказал прикажет больно не бить.

Толпа во внешнем дворе услышав свист бича и стоны Иисуса заволновалась, а женщины заплакали.

Отсчитав сорок ударов, солдаты подхватили Иисуса под руки и притащили на суд.

— Так ты царь или нет? — повторил свой вопрос Пилат.

Иисус затравленно молчал. В глубине души он ещё надеялся, что это какая-то странная игра Пилата и что он вот вот одумается и вынесет оправдательный приговор.

— Ну, чтож, молчание знак согласия, — не дав ему время подумать, произнёс Пилат, — распять его вместе с этими двумя.

Женщины заголосили, Пилат повернувшись пошел искать Лукреция, а солдаты под командой Марка притащили кресты и взвалив их на осуждённых погнали к выходу из города на традиционное место казни-холм Голгофу.

118

Толи от вина, толи от потрясения вызванного решением Пилата, Иисус потерял способность сооброжать. Он шагал с крестом на спине по узким улочкам Иерусалима и ему казалось, что это несёт крест не он, а кто-то другой, а он видит эту картину как бы со стороны. Сквозь его плащёвку проступала кровь из ран нанесённых бичом и нести крест было больно. А ещё это крепкое вино и ноги совсем не слушались. Иисус то и дело спотыкался и два раза упал роняя свой крест. Он был пьян. Когда, уже за воротами, Иисус упал в очередной раз и никак не мог подняться, Марк схватил стоящего на обочине мужика и приказал ему нести крест Иисуса. Это был Симон Кореянин. Он возвращался со своего поля и к своему несчастью остановился поглазеть на процессию.