Филип Шафф - История христианской Церкви Том II Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. Χ.)

Hist. Eccl. IV. 3.

Конгрегация армянских христиан. См. том 3, §145. — Прим. изд.

В связи с этой находкой было много написано; ее упоминает Harnack, Texte und Untersuchungen, I, p. 110, note 23. Первая часть наиболее важна. См. французский перевод — Gautier, «Revue de théol. et de philos.», 1879, p. 78–82; немецкий перевод — Himpel, «Tübing. Theol. Quartalschrift», 1880, воспроизведен в Harnack, pp. 111–112. Статья Aristides в первом томе Smith and Wace (p. 160) устарела. Бюхлер и Ренан сомневаются в подлинности документа; Готье, Бонар, Гимпель и Гарнак отстаивают ее; но Гарнак предполагает присутствие некоторых добавлений, таких как термин theotokos в отношении Девы Марии. Армянская рукопись датирована 981 г., перевод, по–видимому, сделан с греческого текста V века. Во времена Евсевия труд был еще хорошо известен в церкви. Второй фрагмент, который мехитаристы также приписывают Аристиду, представляет собой гомилию более позднего периода, очевидно, направленную против несторианства.

Фраза, заключенная в скобки, является повторением и, скорее всего, посленикейской интерполяцией.

См. выше, §38, и Harnack, l .c. I. 115–130.

Тертуллиан ( Adv. Valent. 5) первым называет его philosophus et martyr, Ипполит (Philos. VIII. 16) — «Иустином Мучеником»; Евсевий (Η. Ε. IV. 12) — «искренним поклонником подлинной философии», который «под видом философа провозглашал Божественное слово и защищал веру в своих писаниях» (IV. 17).

Dial. с. Tryph. Jud., с. 2–8. Его обращение случилось до восстания Бар–Кохбы, от которого бежал Трифон, когда Иустин встретился с ним. Архиепископ Тренч воспроизвел эту историю в замечательных стихах (Poems, Lond. 1865, p. 1–10).

Этим городом может быть Неаполь Флавиев или, что вероятнее, Ефес, где, согласно Евсевию (IV. 18), происходит разговор с Трифоном. Есть также мнение, что действие происходило в Коринфе или Александрии. Но все это лишь предположения.

Apol. II . 12, 13.

Тиллемон и Маран (в издании Migne, col. 114) из его описания крещения (Apol. I. 65) делают вывод, что он крестил сам, а следовательно, был священником. Но Иустин говорит в этом фрагменте от имени всех христиан («Мы, омыв его таким образом» и т.д.), как и во всей своей «Апологии»; кроме того, крещение не было действием, которое совершали только священники, его могли совершать и миряне. Столь же непоследователен вывод, который Маран делает из вопроса префекта к соратникам Иустина (в рассказе о его мученичестве): «Christianos vos ferit Justinus?»

τρίβων, τριβώνιον, pallium, грубый плащ, который носили философы, а позже — монахи (ряса), как знак упорной учебы, непритязательной жизни или того и другого.

Φιλόσοφε, χαίρε!

Я добавлю сюда оценку Прессенсе (Martyrs and Apologists, p. 251): «У истины никогда не было свидетеля более непредвзятого, более смелого, более достойного ненависти безбожного века и одобрения Небес. Широта его сердца и ума не уступали пылу его рвения, и все это основывалось на христианском милосердии. Красноречие Иустина шло из его сердца; от природы он не был одарен редким гением, но опыт, приобретенный еще в юности, просвещенный откровением, стал для него источником многих плодотворных идей и дал церкви наследие мысли, которое, созрев и развившись в Александрии, стало фундаментом великой христианской апологетики. За исключением прекрасного учения о Слове, семя которого присутствует в каждом человеке , в богословских идеях Иустина было мало оригинального. Его толкования тонки и местами наивны; доказательства иногда неудачны, но, когда говорит его сердце, он предстает перед нами во всем своем моральном величии, его искренние благие слова оживают и говорят нам многое. Если бы он остался язычником, он мог бы провести жизнь как эрудированная посредственность. Христианство воспламенило и оплодотворило его гений, и больше всего нам нравится видеть в его произведениях сияние его души».

Точно год написания установить невозможно. «Первая апология» адресована «Императору (αύτοκράτορι) Титу Элию Адриану Антонину, Пию, Августу Цезарю; и Вериссиму, его сыну, философу [то есть Марку Аврелию {усыновленному им}]; и Луцию, философу [?] — родному сыну Цезаря [то есть Цезарю Элию Веру {Коммоду}] и Пия по усыновлению; и священному Сенату — и всему римскому народу» и т.д. Стиль обращения, принятый в курии, нарушен; возможно (как предполагают Моммсен и Фолькмар), обращение добавлено позже, но никто не сомневается в его правильности в целом. Что касается титула «Вериссим», который Марк Аврелий перестал употреблять после своего усыновления Антонином в 138 г., и отсутствия титула «Цезарь», который он принял в 139 г., то раньше критики делали из этого вывод, что апология была написана вскоре после смерти Адриана (137), и Евсевий в своей «Хронике» относит ее к 141 г. Ранняя дата подтверждается тем фактом, что в «Разговоре», написанном после апологий, восстание Бар–Кохбы (132 — 135) представлено как еще продолжающееся или, по меньшей мере, случившееся совсем недавно (φυγών τόν νυν γενόμενον πόλεμον, ex bello nostra aetate profugus, с. I; см. также гл. 9). Но, с другой стороны, Марк Аврелий не считался соправителем Антонина до 147 г., а, судя по самой книге, Иустин обращается к двум правителям. Более того, Луций Вер родился в 130 г. и на восьмом году жизни не мог считаться «философом»; однако Евсевий читает это место как «сын философа кесаря»; что касается термина φιλόσοφος, то он использовался в самых разных значениях. Большим весом обладает тот факт, что первая апология была написана после Syntagma против Маркиона, пользовавшегося популярностью в Риме в 139 — 145 г., хотя эта хронология тоже не совсем точна. Иустин говорит, что пишет через 150 лет после рождества Спасителя; если это не просто круглая дата, она помогает установить время написания. По этой причине современные критики выбирают дату 147 — 150 г. (Фолькмар, Баур, фон Энгельгардт, Хорт, Дональдсон, Холланд), или 150 (Липсиус и Ренан), или 160 (Кейм и Обэ). Малая апология была также написана при Антонине Пии (так считают Неандер, Отто, Фолькмар, Хорт, вопреки Евсевию, IV. 15, 18, и прежней точке зрения, согласно которой она относилась к правлению Марка Аврелия); ибо в ней предполагается существование двух правителей, но только одного императора, в то время как после его смерти было два «Августа», или императора. См. хронологию в Volkmar, Die Zeit Just, des M., в «Theol. Jahrb.», Tübingen 1855 (Nos. 2, 4); Hort, On the Date of Justin M., «Journal of Classic and Sacred Philology», June 1856; Donaldson, II. 73 sqq.; Engelhardt, I.c., 71–80; Keim, Rom. и. d. Christenth., p. 425; Renan, I.c., p. 367 note; Harnack, Texte und Unters., etc. I. 172 sq.