Филип Шафф - История христианской Церкви Том II Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. Χ.)

Хорт помещает написание «Разговора» между 142 и 148 г.; Фолькмар относит его к 155 г.; Кейм — к промежутку между 160 и 164 г.; Энгельгардт — к 148 г. или позже.

Об этих антиеретических произведениях см. в Harnack, Zur Quellenkritik des Gnosticismus (1873), Lipsius, Die Quellen der ältesten Ketzergeschichte (1875), Hilgenfeld, D. Ketzergesch. des UrChristenthums (1884, p. 21 sqq.).

Oratio ad Graecos, λόγος προς "Ελληνας.

См. выше, §170.

Cohortatio ad Graecos, λόγος παραινετικός πρός Έλληνας. Основано на труде Юлия Африкана, как доказал Дональдсон и, независимо от него, Шюрер в «Zeitschrift für Kirchengesch», Bd. II, p. 319.

Об этих сомнительных и поддельных трудах см. в Maranus, Otto, Semisch, Donaldson, Harnack U.c. 190–193).

См. Otto, De Justiniana dictione, Proleg. LXIII–LXXVI. Мнение Ренана интересно, но вряд ли справедливо. Он говорит (р. 365): «Justin n'était un grand esprit; il manquait a la fois de philosophie et de critique; son exégèse surtout passerait aujourd'hui pour très défectueuse; mais il fait preuve d'un sens général assez droit; il avait cette espèce de crédulité médiocre qui permet de raisonner sensément sur des prémisses puériles et de s'arrêter a temps de façon a n'être qu'a moitié absurde» {Иустин не был великим мыслителем; ему недоставало и философских, и критических способностей; его толкования в наше время посчитали бы совершенно неприемлемыми; но здравым смыслом как таковым он обладал; он отличался некоторым умеренным легковерием, позволяющим здраво рассуждать на основании наивных предпосылок и вовремя останавливаться, чтобы не дойти до полного абсурда}. На следующей странице Ренан пишет: «Justin était un esprit faible; mais c'était un noble et bon coeur» {Ум Иустина был недостаточно силен; но сердце у него было благородное и доброе}. Дональдсон справедливо замечает (II. 15 sq.), что погрешности в стиле и рассуждении, в которых уличают Иустина и других апологетов, характерны и для Плутарха и других их современников и что более образованные и способные авторы не могли бы представить те же самые темы в более облагороженной и совершенной форме.

απομνημονεύματα τών αποστόλων — определение, характерное для Иустина, встречающееся в его апологиях и «Разговоре», но нигде больше; взято оно, без сомнения, из Memorabilia о Сократе Ксенофонта. Четыре раза он называет их просто «Воспоминания», четыре — «Воспоминания апостолов» (или об апостолах); один раз «Воспоминания, составленные апостолами», составляющие единое Евангелие (τό εύαγγέλιον, Dial., с. 10) и «называемые евангелиями» (α καλείται ευαγγέλια, Apol. i. 66, важный отрывок); однажды, цитируя Марка, — «Воспоминания Петра». Долгое и тщательное сопоставление этих воспоминаний с нашими каноническими евангелиями позволило убедиться в их идентичности, несмотря на сомнения автора «Сверхъестественной религии» (Supernatural Religion). Возможно, Иустин пользовался чем–то вроде согласования евангелий, подобного тому, которое составил его ученик Татиан.

Одна несомненная цитата из Иоанна (Ин. 3:3–5) обсуждается в т. i, §83. Если он и не цитировал слова Иоанна, то явно руководствовался его мыслями.

См. список цитат и аллюзий из Писания у Иустина в издании Отто, 579–592. Наиболее многочисленны цитаты из Пятикнижия, Исайи, Матфея и Луки. Из языческих авторов он цитирует Платона, Гомера, Эврипида, Ксенофонта и Менандра.

Дональдсон (II. 148) делает из его самаринского происхождения и одной — двух попыток привести этимологию еврейских слов (Apol. I. 33) вывод, что он немного знал еврейский язык, но на самом деле это было очень поверхностное знакомство: в любом случае, он никогда не опирается на еврейский текст.

Он называет христианскую религию (Dial., с. 8) μόνη φιλοσοφία ασφαλής τε καί σύμφορος, sola philosophia tuta atque utilis.

τελευταίος νόμος καί διαθήκη κυριωτάτη πασών, novissima lex et foedus omnium firmissimum. Dial., с. 11.

Очень отличается от принципа Гегеля: все разумное действительно, а все действительное разумно.

Он называет их άχρηστοι (бесполезными), Apol. I. 46, ссылаясь на частое смешение Χριστός и χρηστός, полезный, благой. См. Apol. I. 4: Χριστιανοί είναι κατηγορούμεθα τό δε χρηστόν μισεΐσθαι ού δίκαιον. Но Иустин знал настоящее происхождение имени Χριστός, см. Apol. II. 6.

В целом об отношениях платонизма и христианства см. в Ackermann, Das Christliche im Plato (1835, англ. перевод Asbury, с предисловием Шедда, 1861); Baur, Socrates und Christus (1837, новое издание — Zeller 1876); Tayler Lewis, Plato against the Atheists (1845); Hampden, The Fathers of the Greek Philosophy (1862); Cocker, Christianity and Greek Philosophy (1870); Ueberweg, History of Philosophy (англ. перевод 1872) и прекрасная статья профессора У. С. Тайлера из колледжа Амхерста в третьем томе Schaff — Herzog, Rel. Encycl. (1883, p. 1850–1853). Об отношениях Иустина с платонизмом и язычеством см. von Engelhardt, I.c., 447–484.

Разновидность эклектизма, основанного на мистическом рационализме. — Прим. изд.

1 Кор. 15:22. — Прим. изд.

См. Donaldson, III. 27 sqq.

Он сам рассказывает о своем обращении, Ad. Gr., с. 29, 30. Производит впечатление следующий отрывок (29): «Я уделял самое пристальное внимание этому вопросу [поиску истины], и случилось мне наткнуться на некие варварские писания, слишком древние в сравнении с греческими мнениями и слишком божественные, чтобы сравнивать их с заблуждениями; и я был склонен поверить им, потому что язык их был непритязательным, авторы безыскусны, они заранее знали о будущих событиях, давали прекрасные советы и провозглашали, что правление вселенной сосредоточено в руках одного Сущего. И, когда душа моя узнала о Боге, я понял, что читаемое мною ранее вело к осуждению, но эти писания ведут к концу рабства этого мира и спасают нас от множества правителей и десяти тысяч тиранов, ибо дают нам не то, чего у нас ранее не было, но то, что мы получили, но из–за заблуждений не могли удержать».

Πρός "Ελληνας, Oratio ad Graecos. Лучшее критическое издание — Ed. Schwartz, Leipzig 1888. О рукописях см. также в Otto, Proleg., и Harnack, Texte, etc. Bd. I Heft. I, p. 1–97. Английский перевод — В. P. Pratten, в «Ante–Nicene Library», III. 1–48; Am. ed. II, 59 sqq. Цитаты, приведенные далее, взяты из этого перевода, сравненного с греческим текстом.

Τό δια τεσσάρων. Евсевий, Η. Ε. IV. 29, и Феодорит, Fab. Haer. I. 20, упоминают «Диатессарон». См. также Mösinger, вступление к его изданию Ephraem's Com. (Venet. 1876); Zahn, Tatian's Diatessaron (1881); и издание арабского перевода Чаской (Ciasca, 1888), упоминаемое в §131.

Рассказ Филиппа Седета, диакона Златоуста, сохранившийся у Никифора Каллиста, совершенно недостоверен. В нем Афинагор представлен как первый руководитель Александрийской школы при Адриане и как учитель Климента Александрийского — явная хронологическая ошибка. В нем говорится, что он адресовал свою «Апологию» Адриану и Антонину, а это противоречит написанному в ней. Но в одном месте у Мефодия, в De Resurrectione, есть цитата из «Апологии» Афинагора (с. 24), с указанием его имени.