Филип Шафф - История христианской Церкви Том II Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. Χ.)

Πρεσβεία (посольство) περί Χριστιανών, Legatio (также Supplicatio, Intercessio) pro Christianis. Некоторые исследователи воспринимают это название буквально и предполагают, что Афинагор действительно был послан христианами к императору. Книгу часто копировали в XV веке, сохранилось семнадцать ее рукописей; три лучших содержат также трактат о воскресении. Оба труда были опубликованы Генри Стивенсом в 1557 г., после чего часто переиздавались. Возражения против подлинности трудов слабы и опровергнуты.

Евсевий, Η. Ε. IV. 20, и его Chron. ad ann. IX. M. Aurelii. Предполагаемыми предшественниками Феофила были Петр, Еводий, Игнатий, Герон, Корнилий и Ерос. См. Harnack, Die Zeit des Ignat. und die Chronologie der Antiochen. Bischöfe bis Tyrannus (Leipz. 1878, p. 56). Иероним (De Vir. ill. 24; Ep. ad Algas.; Praef. in Com. Matth.), Лактанций (Inst. div. I. 23) и Геннадий из Массилы (De Vir. ill. 34) также упоминают Феофила и его произведения, но более поздние греческие авторы, даже Фотий, похоже, забыли о нем. См. Harnack, Texte, I. 282 sqq. Ренан называет его «un docteur très fécond, un catéchiste doné d'un grand talent d'exposition, un polémiste habile selon les idées du temps» {очень плодотворным ученым, наставником с великим талантом изложения, способным по представлениям того времени полемистом}.

θεοφίλου πρός Αύτόλυκον, Theophili ad Autolycum. У нас есть три рукописи его книг Ad Autolycum, лучшая относится к XI веку, хранится в Венеции. См. Otto и Donaldson, р. 105. Первое печатное издание появилось в Цюрихе в 1546 г. Три английских перевода: J. Betty, Oxf. 1722; W. В. Flower, Lond. 1860; Marcus Dods, Edinb. 1867 («Ante–Nicene Libr.» III. 49–133).

Ad Autol. II. 15 (Migne VI. 1077), где первые три дня сотворения названы τύποι τής τριάδος, του θεού, και του λόγου αυτού, και τής σοφίας αυτού. См. также с. 18 (col. 1081), где указание на Троицу найдено в Быт. 1:26. В евангельском комментарии Феодорита слово trinitas употребляется трижды (см. Zahn, I.c. 143). Среди латинских авторов первым термин trinitas использовал Тертуллиан (Adv. Prax. 4; De Pud. 21).

Ad Autol. II. 22: «Священное Писание учит нас, да и все, руководимые Духом, среди которых Иоанн говорит: "В начале было Слово (Логос), и Слово было у Бога"». Далее он цитирует Ин. 1:3.

По линии царей. — Прим. изд.

По линии священников. — Прим. изд.

Католическое царство Христа, католическое учение, католическая догма {об употреблении слова «католический» см. подстрочное примечание в §2}, священники, первородный грех, монахи, миряне, язычники. — Прим. изд.

Английское написание Sardis, на немецком и французском название пишется как Sardes (греч. α'ι Σάρδεις, но также Σάρδις у Геродота).

Ренан считает, что речь идет об акте самооскопления (L'église chrét. 436): «Comme plus tard Origène, il voulut que sa chasteté fût en quelque sorte matériellement constatée» {Как позже Ориген, он пожелал как–либо подтвердить свое целомудрие материально}. Но святой Иоанн также назван spado у Тертуллиана (De Monog. 17) и eunuchus — у Иеронима (In Es., с. 56). Афинагор использует слово εύνουχία для обозначения мужского воздержания, Leg., с. 33: τό έν παρθενεία καί έν εύνουχία μειναι, in virginitate et eunuchi statu manere.

«Elegans et declamatorium Ingenium», в его утраченной книге Ecstasis, цитирует Иероним, De Vir. ill. 24. Гарнак проводит сравнение между Мелитоном и Тертуллианом; они были похожи тем, что писали на разнообразные темы, и красноречием, но не изяществом стиля.

Евсевий (IV. 26) сначала упоминает его «Апологию веры», адресованную римскому императору, а затем следующие книги: «Два труда "О Пасхе", труды "Об образе жизни и пророках" (τό περί πολιτείας καί προφητών, возможно, две отдельные книги, καί может использоваться вместо τών), труд "О церкви", речь "О дне Господнем" (περί κυριακής), также "О природе (περί φύσεως) или вере (πίστεως) человека", еще один "О сотворении" (περί πλάσεως), труд "О подчинении чувств вере" (ό περί υπακοής πίστεως αισθητηρίων, который Руфин превращает в две книги, "de obedientia fidei; de sensibus", и так же делает Никифор). Помимо этого, трактат "О душе, теле и уме". Также исследование "О крещении"; также "Об истине и вере и [возможно, другой труд] Рождестве Христовом". Его речь "О пророчестве", и также "О гостеприимстве". Трактат под названием "Ключ" (ή κλείς), его труды "О дьяволе" и "Откровение Иоанна". Трактат "О воплощенном Боге" (περί ενσωμάτου θεού, ср. с ένσωμάτωσις = воплощение), и наконец, речь (βιβλίδιον), обращенная к Антонину». Потом он добавляет еще одну книгу под названием Έκλογαί, содержащую отрывки из Ветхого Завета. Некоторые из этих заглавий могут относиться к двум разным книгам, как τα περί του διαβόλου, καί της άποκαλύψεως Ιωάννου. Так понимали это заглавие Руфин и Иероним. См. примечания Гейнихена. Более поздние авторы приписывали Мелитону и другие произведения, такие как «О воплощении Христа» (περί σαρκώσεως Χριστού), «О кресте», «О вере» и два явно поддельных труда, De Passione S. Joannis и De Transitu b. Mariae.

См. Евсевий, IV. 21, 25. Ренан говорит (p. 192): «Jamais peutêtre le christianisme n'a plus écrit que durant le II e siècle en Asie. La culture littéraire était extrêmement répandue dans cette province; l'art d'écrire y était fort commun, et le christianisme en profitait. La littérature des Pères de l'Église commençait. Les siècles suivants ne dépassèrent pas ces premiers essais de l'éloquence chrétienne; mais, au point de vue de l'orthodoxie, les livres de ces Pères du II e siècle offraient plus d'une pierre de l'achoppement. La lecture en devint suspecte; on les copia de moins au moins, et ainsi presque tous ces beaux écrits disaparurent, pour faire place aux écrivains classiques, postérieurs au concile de Nicée, écrivains plus corrects comme doctrine, mais, en général, bien moins originaux que ceux du II e siècle» {Возможно, никогда не писалось столько христианских трудов, как во II веке в Азии. Литературные умения были очень характерны для жителей этой провинции; писательское искусство было весьма распространено, и христианство этим пользовалось. Начали появляться произведения отцов церкви. В последующие столетия никому не удалось превзойти эти первые опыты христианского красноречия; но, с точки зрения ортодоксии, в книгах отцов II века встречалось немало камней преткновения. Они стали подозрительным чтением; их копировали все меньше и меньше, и так почти все эти прекрасные произведения исчезли, уступив место классическим трудам, созданным после Никейского собора, более правильным с доктринальной точки зрения, но в целом гораздо менее оригинальным, чем труды II века}.

Под заглавием «Речь философа Мелитона перед кесарем Антонином, когда он говорил [?] с кесарем, чтобы тот мог познать Бога, и показал ему путь истины, и говорил он так». Эвальд («Gött. Gel. Anz.», 1856, p. 655 sqq.) и Ренан (M. Aur., 184, note) предполагают, что это не апология, а трактат Мелитона περί αληθείας, так как это слово очень часто встречается в тексте. Якоби, Отто и Гарнак приписывают текст другому автору, возможно, сирийскому.