H. Т. Райт - Воскресение Сына Божьего

Μф 28:10/Μκ 16:7.

Ин 20:29.

Ин 21:13 параллельно 6:11; 21:14. См. главу 17 ниже.

Мф 17:1–9/Мк 9:2/Лк 9:28–36.

О последних см. выше, с. 82–92.

См. Мк 9:9.

См., например, Lemcio 1991; обсуждение в NTPG 142, гл. 13, 14.

Такое непосредственное пониманиие текста, просто исходя из данных самого уровня прочтения, затрудняется из–за нивелирования изначальных «видений» земного Иисуса последующим христианским переживанием воскресшего Владыки, как это делается, например, в Coacley 2002, гл. 8.

Именно так в Wedderburn 1999, 37.

Кратко об этом в Williams 2000, 195.

Многие издания Нового Завета содержат такие ссылки. Греческий текст в издании Нестле–Аланда дал этому хорошее начало; Оксфордское издание 1898 года Исправленного перевода Библии (Revised Version [Oxford edition]) остается в этом смысле непревзойденным на фоне последующих англоязычных переводов.

1 Макк 14:8, 11–15. Что касается библейских отголосков, см., например, Пс 66:6 и описание царствования Соломона в 3 Цар 4:20–34, а также, если говорить о писаниях пророков, связанных с обоими отрывками, например, Ис 17:2, Мих 4:4, Соф 3:10. См. также различные библейские тексты о праведниках, помогающих бедным, хранящих законы, наказывающих нечестивых; а также об украшении святилища, в данном случае снова Соломоном (3 Цар 7:40–51).

Ин 20:9. См. Menken 2002, который предлагает весьма неудовлетворительное объяснение, что якобы христология Иоанна завершилась крестом, так что после этого ему уже не нужно опираться на Писание (см. ниже, глава 17).

См. также Пс 103:30, Иез 37:9, Прем 15:11. Из других отрывков Ин: 20:17 перекликается с Пс 21:23 («Возвещу имя Твое братьям моим»); 20:28 с LXX Пс 34:23 («Господь мой и Бог мой»); различные оттенки к образу «пастыря» из Ин 21:15–19 вызывают в памяти, например, 2 Цар 5:1, Пс 22:1; 11:71сл. (хотя, конечно, невозможно указать на овец или пастыря, не пробудив в уме прилежного читателя ассоциации с Писанием).

Лк 24:7, 26, 46.

См. ниже, гл. 16, об одном возможном отголоске Писания; но это все равно отголосок, а не ключевой момент, который мог бы дать толчок для создания всей истории.

Crossan 1991, гл. 15. Тем не менее, позднее Кроссан предположил (1998, 568–573), что традиция экзегетики (которую он называет «мужской») была модифицирована в стиле «ритуального оплакивания», относящегося к «женской традиции плача», и что одним из важнейших изменений тут было устранение экзегезы с поверхности текста. «Нет никаких свидетельств о существовании повествования о страстях и воскресении, — пишет он (571), — которое бы не предполагало, не впитывало, не воплощало экзегезу как свою скрытую основу и главное содержание» (курсив оригинала). Это необычное заявление заставляет выдвинуть встречное контрутверждение: нет никаких свидетельств о существовании позднейших экзегетических подходов к воскресению (представленных традицией от Павла до Тертуллиана), которые бы не предполагали, не впитывали, не интегрировали, не воплощали историю как свою видимую основу и главное содержание.

Это мнение популяризируется, например, в Wickens 1977; Pageies 1979, 3–27; Gager 1982.

Может показаться, что Ин 20:31 представляет тут исключение: как говорит Иоанн, воскресение должно убедить вас, что Иисус является Мессией и что, если вы верите в него, вы «будете иметь жизнь во имя его». Но тут, как и вообще у Ин, «жизнь», хотя она и продолжается после смерти тела, есть то, что верующий имеет уже сейчас. Можно подумать, что другое исключение представляет рассказ Мф о святых, вставших из могил. Этот эпизод загадочен во многих аспектах (см. ниже, гл. 15), в частности, тем, что он не указывает на то, что случится со всеми праведниками в свое время. Третье исключение действительно является абсолютным исключением: это пространное окончание M к, где говорится «кто уверует и крестится, спасен будет, а кто не верует, осужден будет» (16:16). Ничего подобного в аутентичных повествованиях нет.

Подобным образом, и в повествовании о вознесении (в Лк и Деян) никто не говорит, как я однажды прочел в черновике киносценария: «Он ушел на небеса, и однажды мы тоже попадем туда». Как консультант фильма, я выразил свой несогласие, и сценарий был изменен.

1 Петр 1:3сл.

Рим 1:3сл.; 15;12. См. выше с. 267–271, 292сл., 620сл.

Суждения в Dodd 1967, 34.

Perkins 1984, 137: несмотря на апокалиптические образы во всех других текстах, тут Иисус все еще Иисус.

Прем 3:7, см. выше с. 190–192.

Лк 24:42сл., 39, 16, 31, 36, 51. О том, что его не узнают, см. Polkinghorne 1994, 114. Об отличии «реальности» от «видения» у Луки см., например, Деян 12:9, 11.

Ин 20:27, 19, 26, 17; 21:12.

Мф 28:16–20.

Lewis 1960 [1947], 152. В Coakley 2002, 135, 140сл., обращается на это внимание, но, на мой взгляд, не делается из этого безупречно верного вывода.

Антидокетическую теорию принимает как нечто само собой разумеющееся, например, Хофман (Hoffman 1987, 60). Гоулдер (Goulder 1996, 56сл.) во многом с ней заигрывает. См. резюме по этой теме у Перкинса (Perkins 1984, ПО, п.). Напротив, Муддиман (Muddiman 1994, 132) справедливо отвергает ее как «наиболее неправдоподобную» (в Muddiman, 132–134 кратко повторяется ход мысли из этого раздела настоящей книги).

О том, что из этого следует, см. Polkinghorne 1994, 115, где автор цитирует Baker 1970, 253–255: Иисус — не ослепительное видение, но и не ожившее мертвое тело.

См., например, Bode 1970, Osiek 1993, Lieu 1994. Из последнего см. особенно 2002, гл. 8. Бокам (Bauckham 258сл.) приводит длинный список ученых, поддерживающих точку зрения, которую я тут кратко изложу, разбирая слабость доводов оппонентов.

Современный обзор о роли женщин в пасхальных повествованиях см. Corely 2002, гл. 8.

См., например, Trites 1977, 54сл.; O'Collins 1995, 94; 2002, 268–277. Относительно свидетельства у раввинов см., например, M. Шевот 4:1, M. Рош ха–Шана 1:8, В. Т. Бава Кама 88а. Иосиф добавляет к закону о свидетелях (Втор 19:15) следующий комментарий: «Свидетельство женщин, ввиду их легкомыслия и пристрастия, не должно быть принимаемо во внимание» (Иуд. древности 4.219).

Мк подчеркивает, что Иосиф Аримафейский — «знаменитый член совета» (15:43, ср. Лк 23:50 — «добрый и правдивый»). Они бы желали сказать то же самое о тех, кто первыми пришел ко гробу.

О иной роли женщин в Евангелии от Петра см. Verheyden 2002, 466–482.