Джеймс Данн - Единство и многообразие в Новом Завете Исследование природы первоначального христианства

Я тешил себя мыслью, что материал можно будет представить в гораздо более популярной форме, наподобие книги Э. Кеземана (Ernst Käsemann. Jesus Means Freedom; англ. пер., 1969). Но в отсутствие справочного аппарата и доказательств слишком легко пройти мимо спорных утверждений или отстранить их. По зрелом размышлении я предпочел держаться объема, который включает достаточно деталей, чтобы показать обоснованность моих собственных заключений и необходимое подкрепление со стороны моих ученых собратьев. Вместе с тем, поскольку книга охватывала такую большую область, невозможно было надеяться, что я смогу (будь то в тексте или в примечаниях) опровергнуть любое возражение или обсудить любое альтернативное толкование. Поэтому я попытался достичь не вполне приемлемого компромисса — ограничив примечания минимумом, но предложив достаточно разнообразную библиографию, которая позволит самим студентам самостоятельно справиться с альтернативами и сделать собственные выводы.

Поскольку книга в первую очередь предназначается студентам, я ограничил библиографию главным образом трудами на английском языке или переводами на английский. Исключения я сделал лишь для классических исследований и для некоторых выдающихся современных трудов. По той же причине я избегал употребления греческого языка как в тексте, так и в примечаниях. Хотя, изучая Новый Завет, без практического знания языка оригинала далеко не продвинешься, студент, не знающий греческого, вполне способен охватить исторические и богословские вопросы, рассмотренные далее.

Эта книга многим обязана замечаниям и советам других людей. Я хотел бы выразить здесь признательность членам первых семинаров в Эдинбурге и Кембридже и моим студентам, чьи вопросы и возражения на протяжении многих лет помогали уточнять вопросы и исключать слабые места. Особенно велика моя благодарность тем, кто пожертвовал драгоценным временем на отзыв о первом варианте книги в целом или ее частей: доктору Дэвису (Davies) и о. Холлу (Hall), моим коллегам по Ноттингему, профессору Моулу из Кембриджа, который любезно разрешил мне прочесть верстку его Origin of Christology (1977), и особенно Роберту Моргану (Morgan) из Оксфорда и доктору Грэму Стентону (Stanton), профессору лондонского Кингз–колледжа. Но в первую очередь поддержка и внимание моей жены позволили мне выдержать очень напряженный ритм работы там, где более благоразумный человек, вероятно, взял бы более медленный темп. И наконец — но ничуть не в меньшей мере, — я благодарен моей младшей дочери Фионе за то, что в прошлое Рождество она изрезала — "на снежинки, папочка!" — всего лишь шесть страниц рукописи.

Новозаветным единством и многообразием я заинтересовался, как только стал изучать Новый Завет. Меня всегда интриговал характер материала, общего для первых трех Евангелий. В нем есть и единство, и многообразие. С одной стороны, единство: Иисус изображен очень похожим образом и часто с помощью одних и тех же слов. С другой стороны, три этих рассказа, безусловно, отличаются друг от друга как внутренней структурой, так и деталями содержания. Вскоре я понял, что не стоит закрывать глаза на очевидное и либо игнорировать многообразие, либо искусственно приводить тексты к одному знаменателю. Игнорировать или отрицать подобный характер писаний — значит отказываться принимать их такими, какие они есть. А это чревато утратой важного смысла: а именно что благовестие об Иисусе существует в разных формах, отвечая на разные ситуации. Настаивать на каком‑то одном "аутентичном" свидетельстве об Иисусе — значит препятствовать способности благовестия говорить по–разному с разными людьми и тем самым попросту затыкать ему рот [1] Одним из самых полезных опытов в моей преподавательской деятельности всегда были семинары, на которых шла работа с В. Н. Throckmorton's, Gospel Parallels, Nelson 2 1957; 5 1992, когда ставилась задача: (а) как можно точнее перечислить различия; (б) попытаться объяснить эти различия. Было ощутимо, как спадают умственные шоры и растворяются ставни. .

Кроме того, для меня оказались очень важны размышления о христианских истоках, в которые я погрузился, когда начал преподавать соответствующий университетский курс. При таких исследованиях неизбежно сталкиваешься с фактами, которые в свое время подтолкнули Фердинанда Христиана Баура к его знаменитой гипотезе: история раннего христианства как глобальный и длительный конфликт между петринистским христианством и паулинистским христианством [2] F. С. Baur, Paul: The Apostle of Jesus Christ, 1845 2 vols, Williams & Norgate 1873, 1875. Недавно Майкл Гоулдер попытался вдохнуть новую жизнь в тезис Баура: M. D. Goulder, Paul and the Competing Mission in Corinth, Hendrickson 2001. . Павловы послания отражают конфликт между иудеохристианами и Павловой миссией к язычникам. Здесь также было много единства и многообразия: все они проповедовали благую весть об Иисусе Христе, но предъявляли к обращенным разные требования; их объединяло ветхозаветное наследие, но они по–разному понимали его значение для своего христианского ученичества.

Оба этих первоначальных фактора глубоко повлияли на мои исследования. В своей последней книге, Jesus emembered [3] Christianity in the Making: Vol 1. Jesus Remembered, Eerdmans 2003. См. также ниже примечание 44. , я подробно останавливаюсь на единстве и многообразии в преданиях об Иисусе, пытаясь понять, в чем причина такого характера синоптических Евангелий. Изучая Павла, я также уделял особое внимание отношениям и конфликту между иудеохристианами и язычниками. В работах по Павлову богословию я попытался отвести ему достойное место [4] The Theology of Paul the Apostle, Eerdmans/T. & T. Clark 1998; The New Perspective on Paul, Mohr Siebeck 2005; также "Paul: Apostate or Apostle of Israel?", ZNW, 89, 1998 pp. 256–271; "Who Did Paul Think He Was? A Study of Jewish Christian Identity", NTS, 45, 1999, pp. 174–193; "The Jew Paul and his Meaning for Israel", in U. Schnelle and T. Söding, eds., Paulinische Christologie: Exegetische Beiträge, H. Hübner FS, Vandenhoeck & Ruprecht 2000, pp. 32–46, перепечатано в T. Linafeit, ed., A Shadow of Glory: Reading the New Testament after the Holocaust, Routledge 2002, pp. 201–215. , а также объяснить, как и почему христианство выкристаллизовалось из среды иудаизма второго храма [5] The Partings of the Ways between Christianity and Judaism and their Significance for the Character of Christianity, SCM Press 1991; также "Two Covenants or One? The Interdependence of Jewish and Christian Identity", in Geschichte — Tradition — Reflexion: Festschrift für Martin Hengel. III. Frühes Christentum, ed. H. Lichtenberger, J. С. В. Mohr 1996, pp. 97–122 = "Zwei Bünde oder Einer? Die wechselseitige Abhängigkeit der jüdischen und christlichen Identität", in P. Fiedler and G. Dautzenberg, hrsg., Studien zu einer neutestamentlichen Hermeneutik nach Auschwitz, Stuttgarter biblische Aufsatzbände 27, Kath. Bibelwerk 1999, pp. 115–154. .

Тем не менее книга "Единство и многообразие в Новом Завете" [6] Unity and Diversity in the New Testament, SCM Press 1977. была моей главной попыткой пролить свет на обозначенный в ее заглавии феномен, а также продумать его значение. На мой взгляд, ее рано сдавать в архив, и я с готовностью откликнулся на предложение CM Press подготовить третье издание, как минимум доработав библиографические ссылки и написав новое предисловие.