Анатолий Белов - Секты, сектантство, сектанты

В объединениях протестантского типа вопросы нравственности были выдвинуты на первый план еще в пору их зарождения. Здесь сказалась прямая преемственность от тех протестантских направлений, которые возникли в период Реформации. Выступив с критикой аморализма, распутства, скупости, корыстолюбия католических церковнослужителей, протестанты противопоставили им «скромную», «строгую», граничащую с аскетизмом жизнь, какую якобы вели первые христиане, последовавшие за Иисусом Христом, сделавшие его своим идеалом высокоморального поведения. «Мирской аскетизм» отчетливо проявился в кальвинизме, особенно в его английской разновидности — пуританстве. Впоследствии идею «трезвого образа жизни» унаследовали баптисты, адвентисты седьмого дня, евангельские христиане и последователи других протестантских течений, которые принято относить к сектам.

Идея нравственного самосовершенствования нашла отражение и в вероучении сект русского происхождения, хотя и в гораздо меньшей степени. Сказалось то обстоятельство, что в отличие от многих сект протестантского типа большинство сект русского происхождения, как говорилось, было выражением политического протеста под религиозной оболочкой. Этот протест зачастую выражался в крайних формах аскетизма, нередко выливался в изуверство (например, скопчество), ибо только таким путем, как полагали некоторые сектантские вожди, можно бросить вызов «миру, погрязшему в грехах». Нужно учитывать и то, что сплошь и рядом во главе этих сект стояли малообразованные люди, которые не могли подняться до детальной разработки учения о самосовершенствовании и прибегали к прямолинейным проповедям и призывам. А темный, забитый люд слепо следовал за своими духовными наставниками.

В наши дни, когда еще продолжают существовать разного рода пережитки прошлого в сознании и поведении людей — пьянство, хулиганство, тунеядство, различные проявления аморализма, они дают возможность для религиозной спекуляции на том, что «мир»-де не может избавиться от зла и пороков без религиозной веры, и не просто веры, а той, что проповедуется в сектантских общинах. Сектанты противопоставляют свой образ жизни, свое повседневное поведение образу жизни и поведению неверующих, особо подчеркивая, что они следуют евангельским заповедям, налагают запрет на употребление спиртных напитков, курение, нетерпимо относятся к любым проявлениям аморализма.

Надо признать, что многие сектанты искренне убеждены, что действительно вера в бога определяет нравственность человека, что она делает его «хорошим». Белорусские исследователи приводят высказывания членов общин евангельских христиан-баптистов, свидетельствующие о внутренней убежденности верующих в том, что религиозная вера — единственный путь к нравственному самосовершенствованию, к преодолению безнравственности. «Я стал евангельским христианином-баптистом, чтобы не быть „свиньей“ (не пить), и вера укрепляет меня в хорошем»; «верующий никогда не сделает плохого, так как он думает: на меня смотрят все как на верующего, как же я могу что-нибудь плохое сделать, это же нашему обществу, всем нашим верующим позор»; «в моральном кодексе строителя коммунизма все хорошо, но осуществить его человек без бога не может»; «неверующий может быть плохим, а верующий нет, так как своей волей нельзя удержаться от плохого, а страх божий сдерживает, помогает пересилить себя».

Ответы такого рода в целом типичны для последователей христианских сект. Обращает на себя внимание то, что значительная часть сектантов считает «добродетельную мораль» наиболее привлекательной стороной религии. Так, при опросе сектантов украинскими исследователями на вопрос «что привлекает вас в религии?» назвали «добродетельную мораль» 35,9 % евангельских христиан-баптистов, 45,4 % адвентистов седьмого дня и 27,3 % пятидесятников. Показательно, что в вопроснике были предложены и такие ответы на вопрос: «вера во всемогущего бога» и «обещание вечной загробной жизни». Но все же многие сектанты предпочли выбрать «добродетельную мораль» в качестве самого привлекательного для них момента в религии [106] «Вопросы научного атеизма», 1966, вып. 2, с. 102. . Сугубо же религиозные идеи оказались у них на втором плане.

Члены сектантских объединений, видящие в религиозной нравственности панацею от существующего в мире зла, считающие свой моральный кодекс единственным надежным средством для нравственного совершенствования всего человечества, не дают себе труда проанализировать религиозные этические доктрины. Они слепо следуют предписаниям руководителей и идеологов сектантских объединений, воспринимая лишь чисто внешнюю сторону религиозной нравственности, которая часто выглядит довольно привлекательной, гуманной. Так, например, сектанты придают особое значение десяти библейским заповедям, соблюдение которых, по их словам, сделало бы всех людей высоконравственными, навсегда покончило бы с аморализмом. Заповеди рассматриваются сектантскими проповедниками как непременная составная часть процесса самосовершенствования. В «Основах вероучения адвентистов седьмого дня» они именуются «законом божьим», они-де «являются основными моральными предписаниями для всех людей всех времен».

Разумеется, и заповедь «не убивай», и заповедь «не кради», и заповедь «не прелюбодействуй», которые внешне выглядят крайне привлекательно, выдаются за божественные установления, а потому исполнение их обязательно для каждого члена сектантской общины. С другой стороны, объявляя заповеди божественными, сектантские идеологи рассматривают их как вечные и неизменные нормы морали.

Однако марксистско-ленинская наука давно отвергла подобные утверждения, убедительно показала, что никаких вечных нравственных норм нет. Мы, писал Ф. Энгельс, «отвергаем всякую попытку навязать нам какую бы то ни было моральную догматику в качестве вечного, окончательного, отныне неизменного нравственного закона» [107] Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. т. 20, с. 95. .

Нравственность является одной из форм общественного сознания, а следовательно, находится в прямой зависимости от общественного бытия, изменяется вместе о изменением бытия и в классовом обществе всегда носит классовый характер. «…Нравственность, взятую из внечеловеческого, внеклассового понятия, — говорил В. И. Ленин, — мы отрицаем. Мы говорим, что это обман, что это надувательство и забивание умов рабочих и крестьян в интересах помещиков и капиталистов» [108] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 309. .

Что касается библейских заповедей, которые якобы получены от бога, то научные данные свидетельствуют об их земном происхождении, о том, что они сложились задолго до возникновения христианства и лишь впоследствии получили религиозное обоснование, были взяты на вооружение господствующими классами для защиты своих интересов. Христианская мораль сложилась в классово-антагонистическом обществе и, естественно, носит классовый характер. Она освятила эксплуататорский строй, в течение многих столетий служила интересам власть имущих. Утверждения же о ее надклассовом характере преследовали цель затуманить истинный смысл, сущность христианской нравственности.