Ольга Чигиринская - Христианство

Во-вторых, христиане иконам не поклоняются. Христиане иконы почитают. Греческое слово «проскинезис», которым издревле обозначали отношение к иконам, обозначает предельное уважение, испытываемое человеком к человеку. Поклонение обозначалось словом «латрея».

Мусульмане довели вторую заповедь до совершенной стерильности, запретив создавать не только изображения святых, но и вообще любые. Господь отнюдь не требует от нас такого выхолащивания жизни. Вторая заповедь должна удерживать людей от идолослужения так же, как первая удерживает от язычества.

3. Третья заповедь запрещает произносить имя Божье по любому поводу, кроме одного – молитвы. Никому из нас не понравилось бы, если бы его окликали все время, по делу и не по делу. Обращение к человеку только по делу – признак уважения к нему. Бог достоин, конечно же, большего уважения.

Кроме того, имя – тоже своего рода икона, только словесная. Икону не вешают и не швыряют где попало, Божье имя не произносят попусту.

4. Четвертая заповедь напрямую велит нам посвятить Богу один день недели. Христиане сделали таким днем воскресенье в знак того, что Господь, воскресив Христа, завершил дело Творения и закон прежней, «ветхой» субботы над Ним и над Его церковью теперь не властен.

5. Пятая заповедь переводит нас из плоскости отношений с Богом в плоскость отношений между людьми, начиная с тех, кто для нас должен быть «первыми после Бога» – с родителей.

Казалось бы, эти отношения можно полностью «отдать на откуп» светскому закону – ведь в любом обществе необходимо запретить воровство, убийства, преступления против семьи и брака, этого требует разум. Но Богу было важно, чтобы отношения в обществе были делом не только разума, но и совести. Непочтение к родителям Он запрещает здесь не как преступление, а как грех, разрушающий грешника.

6. Шестая заповедь запрещает убийство. Радикальные протестантские движения трактовали ее как полный и абсолютный запрет на лишение кого-либо жизни, и на основании этого отрицали армейскую службу, суд, право на самооборону Такая трактовка вытекает из незнания оригинального текста Торы. Иврит, на котором написано Пятикнижие Моисеево, четко различает понятия «рецах» – «убийство», то, что в детективах называют «убийством первой степени», и «лехамит» – убийство на войне, при самообороне или защите других людей. Шестая заповедь запрещает именно «рецах».

7. Седьмая заповедь запрещает вступать в сексуальные связи, которые не могут быть освящены брачным союзом. Это в равной степени касается и гетеросексуальных связей, в которых одна сторона уже состоит с кем-то в браке или связана чем-то другим (близким родством, обетом безбрачия), и гомосексуальных связей. Отношения брака возможны только между мужчиной и женщиной – такого мнения держится большинство христианских деноминаций.

8. Восьмая заповедь запрещает воровство и грабеж, утверждает безусловное уважение к собственности человека как к продукту его труда.

9. Девятая заповедь показывает, как снисходителен Господь к нашей слабости. Он мог бы заповедать «Не лги» – и люди навсегда стали бы узниками этой заповеди, потому что жить в нашем мире и совсем не лгать невозможно. Но Господь безусловно запрещает лгать только в том случае, когда ложь напрямую повредит ближнему.

10. Десятая заповедь бьет в корень пяти предыдущих грехов. Убийство, кража, прелюбодеяние – вытекают в первую очередь из желания завладеть чужим. Исполняя десятую заповедь, ты без труда исполнишь шестую, седьмую и восьмую.

Христианское нравственное богословие различает «грех к смерти» («смертный грех») и «грех не к смерти» («грех обыденный»). «Грех к смерти» означает, что человек, совершивший этот грех и умерший без раскаяния, погубит свою душу. Второй («грех обыденный») – что умерший после совершения такого греха очищается Богом и причисляется к сонму святых.

В Средние века разрабатывались подробные руководства для кающихся – «пенитенциалии», – в которых ученые богословы рассматривали сотни отдельных грехов, раскладывая их как бы по кучкам: это смертный грех, это не смертный. Сейчас принято опираться на более общее определение, восходящее к посланиям апостола Павла: «Ибо если мы, получив познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи» (Евр 10:26). То есть смертный грех как бы уничтожает, аннулирует жертву Христа, в силу которой Бог прощает нам грехи, совершенные по нашей слабости. Человек, согрешающий смертным грехом, отвергает эту жертву сознательно.

Глядя со стороны, трудно сказать, смертно согрешил человек или нет. Ведь квалификация смертного греха требует соблюдения трех условий:

1) грех должен касаться серьезных материй;

2) совершаться с полным осознанием греховности;

3) совершаться с полным согласием.

Серьезными материями считаются нарушения Десяти заповедей, и это единственное из трех условий, о котором могут судить посторонние, а не сам грешник. Остальное – согласие и осознание – дело его разума и совести, и судить об этом может только Бог.

«А как же быть с язычниками и атеистами, которые не знают закона Моисея? – спрашивают критики христианства. – По-вашему получается, что они все обречены на гибель только потому, что не верили в единого Бога и не знали Моисеевых заповедей!»

Ну, во-первых, незнание Моисеевых заповедей сразу снимает вопрос о полном осознании греховности. А во-вторых, заповеди, начиная с четвертой, повторяют нравственный минимум, более или менее общий для всех народов. Как сказано у апостола Павла, «ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Рим 2:14, 15).

А как же быть с «семью смертными грехами», которые обозначают не какие-то конкретные поступки, а скорее общее нравственное состояние человека: гордость, скупость, зависть, гнев, похоть, обжорство (пьянство), лень (уныние)?

Впервые в христианских текстах этот список встречается у св. Иоанна Кассиана Римлянина как список «коренных пороков», которые порождают все остальные грехи. Много позже, в эпоху Возрождения, возобновилась мода на античное, в том числе и на определенную симметрию чисел. Сколько всего церковных Таинств? Семь. Сколько прошений в молитве «Отче Наш»? Семь. Сколько слов (точнее, фраз) распятый Иисус сказал на кресте? Семь. Сколько ключевых христианских добродетелей? Семь: четыре человеческие – благоразумие, мужество, справедливость, воздержанность (взяты из античной философии) и три божественных: вера, надежда, любовь (взяты из послания апостола Павла к коринфянам, 13:13). Вот пусть смертных грехов тоже будет семь, для симметрии – и взяли список св. Иоанна Кассиана.