Феодор Студит - Том V. Преподобный Феодор Студит. Книга 1. Нравственно-аскетические творения

Таким именно путем вас приводит и собирает вместе Святой Дух, и благодаря этому ваше братство растет, цветет, все больше и больше укрепляется и распространяет для наделенных тонким чутьем боговдохновенный, паче, чем всякое миро, аромат. Посему поспешим, поспешим, братия, будем еще и дальше проявлять свою настойчивость и бодрость, будем одно исполнять, а другое исправлять, к первому стремиться, <890>а второе отталкивать, к тому прилагать все свои усилия, (392)дабы Бог, видя трудность этого для нас, облегчил нашу работу, а против этого укреплять свое мужество, дабы совсем уничтожить врага, сеющего боязливость. Что же разумеется под первым и вторым? Первое – добродетели, каковы слезы, молитва, коленопреклонения, воздыхание, умиление, стихословие, чтение, работа, бдение, молчание, обращение духа к Богу, печаль, потупленный взор, воздержание от смеха, а также тот порядок жизни, когда каждый брат, подобно пчеле, летает туда и сюда и вместе с прочими собирает и приносит мед с цветов добродетели. Второе же – неразумные и тщеславные пожелания, уход с одного послушания и переход на другое, <891>потому что-де первое низко, а второе почтеннее, то тяжелее, а это легче и полезнее, то только притупляет, а это делает человека более умным. У меня недостанет и времени, чтобы перечислить и назвать в отдельности каждое из этих безрассудных и вносящих несогласие желаний. Одни, не имея для того дарований и сноровки, хотят заниматься каллиграфским искусством или, вернее, искусством тешить свои страсти, другие из самых низших и неловких стремятся в библиотекари, иные, не имея соответствующих достоинств, ищут священного сана, еще иные хотят чаще читать, а также проповедовать, потому что они честолюбивы, жадны до славы и не хотят возблагодарить Бога за то, чем они уже незаслуженно владеют.

Ибо чем они были прежде? Почему они не хотят видеть, какой с ними совершился переход? Из неразумных они стали вполне разумными, из грубых – благовоспитанными (если только они благодушно относятся к мерам воспитания), из невежд – образованными (если они внимают учению). Есть затем некоторые и такие лица, которые ищут усиленных подвигов, дабы казаться богоподобнее, а по моему мнению, чтобы лишь стать еще безумнее и горделивее. <892>Какие же это подвиги? Усиленное против остальных братий воздержание, ношение (393)власяницы, особенное, большее сравнительно с другими, молчание, держание во рту камня, множество поклонов. В общежитии все это святыми отцами запрещено, так как это уязвляет других братий, вытекает из чувства горделивости, возбуждает зависть и нарушает единодушие и согласие.

Яже ти повеленна, говорит мудрый [1118], сия разумевай (Сир. 3:22) [1119]и не проси у Господа владычества, ниже от царя седалища славы (Сир. 7:4) – не стремись стать чересчур праведным и не выдумывай лишнего. Будь доволен тем, что тебе приказано и заповедано, стяжай и обогащайся тем, что дает большую выгоду и что вместе с тем не вызывает вражды и гнева в братстве, но что возбуждает только радость и соревнование, а именно – безропотностью, независтливостью, послушанием, поверженным долу самомнением, довольством и покорностью <893>во всем, что дают или приказывают, – в пище, питии [1120], одежде, обуви, послушаниях, чтениях, псалмопениях, указаниях, выходе из монастыря, как бы все это и когда ни делалось, чтобы ты здесь сиял и блистал, подобно светилу или звезде, и первенствовал, как духовный князь. Бог мира, сподобивший вас пройти одну недельную часть ристалища святого поста, да сподобит вас дойти и до конца духовных подвигов, чтобы, получив победные венцы, мы могли отпраздновать и заключение поста – Пасху. Ему подобает всякая слава, честь и поклонение с Отцом и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Братия мои, отцы и чада. Вот мы понемногу уже проходим священное время (394)поста и теперь вступаем в третий круг духовной арены. Смотрите за собой, исполняется ли у нас все, что нужно и должно: стяжали ли мы беспрекословное и нелицемерное послушание, полюбили ли сокрушенное благоговение и постоянную молитву, <895>обогатились ли мы смягчающими Бога слезами и таким воздыханием, которое Он слышит, есть ли у вас сокровище непреткновенной веры и непостыдной надежды, соблюли ли мы мягкую безропотность, посильное воздержание, сохранили ли мы себя от резких возражений, обидных слов, соперничества, распрей, клеветы, самочиния, своеволия?

Ибо воздержание требует всего этого, и если мы так исполняем его, то мы действительно бежим по ристалищу благочестия и успешно выполняем свое состязание для того, чтобы получить в награду нетленные и вечные блага. А если оказывается совсем обратное (и нужно молиться, чтобы этого не было), именно: если мы склонны к ослушанию, гибнем в гордости, впадаем в ропот, погрязаем в сплетнях, расслабляемся самочинием, низвергаемся от соперничества, сокрушаемся упрямством, ненавистью, гневом и прочими мерзкими страстями, – то мы, хотя бы и постились в пище, все-таки наш пост был бы Богу не угодным, а скверным, гнусным и заслуживающим только отвержения.

<896>Поэтому, чада возлюбленные, вы все (и вторые после меня, и экономы, и благочинные, наставники, надсмотрщики, будильщики, особенно келари, трапезари, библиотекари, канонархи, а главным образом – рабочая братия) усвойте и соблюдайте во всем заповеди и оправдания Господни. О рабочих я, окаянный, часто слышу не совсем хорошие вести: оказывается, они позволяют себе препираться, прекословить и упрямиться, и это не в отношении к каким-либо простым лицам, а в отношении к самим экономам. Я, с одной стороны, берегусь обличить их, а с другой – боюсь об этом и замолчать, остерегаюсь наказать (395)их сильнее, но опасность, чтобы не расшатать дела, вынуждает меня употребить эти меры. Столкновение этих чувств давит меня. Но пусть эти лица бросят свои постыдные дела, чтобы пощадить как себя, так и меня. Ибо это действительно позор – не слушаться, противиться данным распоряжениям и говорить: «Я не буду этого делать, если мне <897>не дадут того-то», или: «Если мне не прибавят вот этого, так я не возьмусь за такое-то дело». Вы, я думаю, понимаете, что все это, о чем я говорю, от чего ни самим этим лицам, ни братству нет никакой выгоды и пользы и что отнюдь не может изменить начальственного положения одной и подчиненного положения другой стороны, вызывает у видящих и слышащих лишь скорбь, смуту, ненависть и зависть. Прошу это исправить, так как мне нужно употребить в дело власть, которую Господь даровал мне не для разрушения благочиния и благочестия, а для восстановления их.