Этери Чаландзия - Человек и Церковь. Путь свободы и любви

Когда храм строился в середине XIX в., в нем не было предусмотрено таких помещений, как место для проведения VIP-вечеринок, стоянка для машин или особые залы для массовых собраний и торжественных мероприятий. Сейчас там есть все вышеперечисленное и даже более того. Понятно, что это веяние нашего времени и желание людей, по заказу которых отстраивался новый храм. Сегодня храм Христа Спасителя не принадлежит Церкви, он является собственностью правительства Москвы и, в отличие от других храмов, которые исторически принадлежали Церкви и были переданы ей безвозмездно и бессрочно, этот храм Церкви никогда не принадлежал. Сегодня он безвозмездно предоставляется ей для проведения богослужений, но за использование других помещений, которые находятся в комплексе храма Христа Спасителя, необходимо платить. Например, если проводится какое-то мероприятие в зале церковных Соборов, этот зал сдается в аренду. Если там проводит свои заседания Русский Народный Собор, то он за это платит. А поскольку эти помещения можно сдавать любым организациям, бывает всякое. Однажды зал пыталось взять в аренду общество сознания Кришны для раздачи благотворительного прасада, то есть идоложертвенной пищи. Помещения могут сдаваться под что угодно, их используют для проведения вечеринок, свадеб, банкетов и других мероприятий.

Происходящее на территории храма обескураживает. Кажется, все это несовместимо с назначением церкви. Однако, как ни странно, подобная практика совершенно нормальна для западного мира. Это печальное, но неизбежное явление. В Европе очень многие храмовые помещения, кстати, принадлежащие Церкви, сдаются в аренду. На Западе это связано с тем, что очень часто Церковь не может найти средств для содержания своих зданий, поэтому они и сдаются в аренду, в том числе частным лицам. Во многих соборах, скажем, в Голландии или Германии, устраивают гостиницы, дискотеки, рестораны или жилье. В Италии в Белладжио в древнем храме романского периода сегодня располагается частная вилла. Точно так же по всей Европе сейчас продаются монастыри. Печально, что они принадлежат Церкви и она распродает свое имущество, которое в силу происходящих процессов церковнослужители называют десакрализованным, то есть лишенным своего благодатного предназначения. Конечно, обидно, когда Церкви приходится идти на это. Да, не от хорошей жизни, но тем не менее.

В вопросе о репутации храма Христа Спасителя надо все поставить на свои места. Одно дело – храм, и другое – комплекс помещений, который находится на одной с ним территории. Можно в приступах правдоискательства возмущаться: «Как же это может быть? Как не стыдно!» А можно постараться понять, что здесь – храм, в котором совершаются богослужения, а здесь – некий архитектурный комплекс, который к храму отношения не имеет. Конечно, возмутительно, когда на этой территории проходят вечеринки сомнительного толка. При желании эти площади можно было бы сдавать под вполне уместные мероприятия. Концерты, собрания, выставки и праздники бывают разные. На что-то и внимания никто не обратит, а что-то другое, например, вечеринка по случаю выпуска новой модели дорогого телефона, вызовет недоумение и раздражение.

Понятно, что ничего страшного, если в доме причта (церковном хозяйственно-жилом помещении) стоит стиральная машина и работает для нужд храма. Но если ее сдали кому-то в аренду и используют как коммерческое предприятие, тогда, конечно, появятся вопросы. Так же и с главным храмом страны.

Неотъемлемый атрибут церковного мира – монастыри, здания и постройки которых часто представляют собой подлинные архитектурные памятники, а в храмах можно встретить уникальные произведения искусства. Когда я впервые приехал в Псково-Печерский монастырь, я испытал нечто, сравнимое с потрясением. Была зима, монастырь стоял в снегу, вокруг высились огромные корабельные сосны. Было так красиво, что казалось, будто детский сон вдруг стал явью. До сих пор этот образ возникает в моих воспоминаниях как образ Царствия Небесного. Это место необыкновенно благодатное, совершенно удивительное по своей внутренней наполненности и какой-то духовной густоте.

Этот монастырь построен не на горе, как обычно, а, наоборот, во впадине. И на подходе ты видишь сначала только мощные средневековые стены, окружающие его, как неприступную крепость, но низина так организует пространство, что, когда заходишь внутрь, ты словно попадаешь в другой мир. И все вокруг такое радостное и волшебное, что тебя самого начинает наполнять ощущение непреходящей радости и покоя.

Псково-Печерский мужской монастырь не закрывался ни разу за всю свою многовековую историю. В 1470 г. иеромонах Иона устроил в пещере церковь Успения Святой Богородицы. Датой основания считается 1473 г., когда выкопанная из песка церковь была освящена. Постепенно вокруг образовалась обитель. В монастыре хранятся мощи святого мученика преподобного Корнилия, игумена, погибшего от рук царя Ивана Грозного, заподозрившего его в измене. Сегодня в монастыре собрана потрясающая коллекция звонных колоколов, а также старинных книг. В конце 1990-х – начале 2000-х в монастыре подвизался знаменитый священник, архимандрит Иоанн Крестьянкин. Псково-Печерский монастырь считается одним из самых крупных в стране.

К тому, что многие монастыри открыты для посещения, относятся по-разному. В том же Псково-Печерском монастыре во время совершения богослужений на территорию не допускаются ни экскурсионные, ни паломнические группы. По монастырскому распорядку в пять часов утра начинается братский молебен, затем богослужения, после чего братия расходится по послушаниям, и монастырь живет своей обычной жизнью, которую посторонний посетитель никогда не увидит, потому что основная территория, где находятся коровник, пчельник, иконописные мастерские, располагается в стороне и скрыта от глаз туристов. Зато храмы, куда можно зайти и поставить свечу, или пещеры, куда монах может повести на экскурсию и рассказать об этих удивительных местах, открыты для всех.

Одно время наместником Псково-Печерского монастыря был Пимен. Когда он уже стал патриархом, его как-то спросили: «Ваше Святейшество, вы уже всего достигли в своей земной жизни, и славы, и почета, и патриаршества, все по-человечески у вас сложилось. Скажите, чего бы вы хотели еще?» Он подумал и ответил: «Больше всего я хотел бы сегодня, как когда-то, быть сторожем у хозяйственных ворот Псково-Печерского монастыря. Если была бы такая возможность, я бы все бросил и вернулся туда, к тем воротам на хоздворе, через которые выгоняют коров на пастбище и куда сено привозят…»

Мне самому в юности довелось разделить с монахами их жизнь и принять участие в послушаниях. Я занимался самой простой работой, например, грузил навоз в коровнике. Ничего более радостного в своей жизни я до сих пор вспомнить не могу. Или момент, когда поднимаешься на гору, где стоят пчелиные ульи, рядом небольшие деревянные храмы и кельи иконописцев. Или когда видишь место, где жил и трудился замечательный иконописец отец Зинон, ты ощущаешь себя в совершенно ином мире, в такой тишине и такой радости, что сердце начинает учащенно биться. Ты понимаешь, что отсюда никуда не хочется уходить, ты жизнь готов здесь провести. Эта радость потом еще очень долго остается с тобой. Это удивительное чувство.