Иосиф Крывелев - История религий. Том 1

В первые годы существования Советской власти многие малые деноминации не сразу обрели церковную организованность и продолжали существовать в аморфном, разбросанном состоянии; некоторые из них остаются в таком состоянии и теперь. Помимо того в настоящее время существуют религиозные группировки, не регистрируемые и, следовательно, не легализованные в государственном порядке. Для всех этих случаев мы сохраняем употребление термина «секты». Но, само собой разумеется, применять этот термин к баптизму и тем самым относить последний к одной рубрике, скажем, со скопчеством или ИПХ (истинно-православные христиане) было бы совершенно неправомерно.

Уже Февральская, а тем более в дальнейшем Октябрьская социалистическая революция поставили секты в новое положение по сравнению с тем, в каком они были тогда, когда православная церковь была первенствующей и господствующей в стране. Реакцией чуть ли не всех сект на происшедший переворот было его восхваление и изъявление преданности Временному правительству. Так, например, адвентисты в своем журнале объявили Февральскую революцию «ответом (бога? — И. К) на наши молитвы» 64. По случаю революции они выпустили даже специальный номер этого журнала. Сильнейшие осложнения начались лишь после установления Советской власти.

С одной стороны, обстановка складывалась для существующих сект в некоторых отношениях благополучно. В условиях отделения церкви от государства они получали свободу вероисповедания и освобождение от власти православной церкви. И еще одно обстоятельство открывало перед ними возможности роста и общественной активизации. Мы имеем в виду вопрос об отношении к военной службе и об участии в скоро начавшейся гражданской войне.

Многие из сект, основываясь на евангельском учении о непротивлении, учили своих приверженцев отказываться от военной службы. Известны случаи такого отказа, относящиеся еще ко времени царизма, и в частности к периоду первой мировой войны, — правда, это не было тогда массовым явлением. После Октябрьской революции, в условиях свободы совести, право отказа от военной службы и, стало быть, от участия в гражданской войне открыло перед сектами особого рода перспективы. Одна за другой они стали выдвигать перед Советским правительством требования об освобождении их членов от службы в Красной Армии. Больше того, на этой почве возникла возможность консолидации и даже объединения разных сект между собой.

По инициативе главы толстовцев В. Черткова во второй половине 1918 г. возник «Объединенный Совет религиозных организаций и групп», ставивший своей целью реализацию «права» сектантов на освобождение от службы в Красной Армии. Кроме толстовцев в Совет входили представители меннонитов, баптистов, евангелистов, адвентистов седьмого дня, трезвенников. Летом 1920 г. в Москве проходил созванный Советом Всероссийский Съезд «внецерковных религиозных течений». Наряду с не вызывавшим сомнений и разногласий вопросом об отказе от военной службы на съезде фигурировало и требование отказа от трудовой повинности, существовавшей в то трудное время. И по этому вопросу сектанты разных групп в общем находили общий язык на почве отказа от сотрудничества с Советским государством.

Правительство пошло навстречу религиозным убеждениям сектантов в вопросе об освобождении их от военной службы. В январе 1919 г. Совет Народных Комиссаров под председательством В. И. Ленина принял специальный декрет «Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям», по которому «лицам, не могущим по своим религиозным убеждениям принимать участие в военной службе, предоставить право по решению народного суда заменить таковую… санитарной службой, преимущественно в заразных госпиталях, или иной соответствующей общеполезной работой, по выбору самого призываемого» 65. Секты стали прилагать максимальные усилия к тому, чтобы использовать в своих общих интересах этот гуманный акт Советского правительства.

Для сектантского движения в стране имело некоторое значение то обстоятельство, что интересы борьбы за частную цель — освобождение от воинской повинности — открыли возможность объединения различных сектантских групп и организаций в специфической форме «Объединенного Совета». Когда после окончания гражданской войны вопрос о военной службе в некоторой мере потерял свою остроту, эта форма объединения нашла новое направление своей активности — производственное, и прежде всего сельскохозяйственное, кооперирование на базе учения о первохристианской общности имущества и вообще на основе евангельских преданий.

Сектантское движение в России было раздробленным и пестрым до революции, оно оставалось таким и после нее. Сравнительно более значительными в количественном отношении были восходящие к протестантизму секты баптистов, евангелистов, адвентистов и пятидесятников 66.

На протяжении десятилетий указанные секты в России конкурировали, причем нередко эта конкуренция принимала довольно некрасивые формы взаимных обвинений и перебранок. Иногда такая борьба происходила и в тех случаях, когда между ее участниками почти не было разногласий по догматическим и культовым вопросам. Так было, например, с баптистами и евангелистами. Только в 1944 г. они слились и образовали церковь Евангельских христиан-баптистов во главе со Всесоюзным Советом (ВСЕХБ). Примерно через год к баптистско-евангелистской церкви присоединилось большинство общин пятидесятников, но через некоторое время многие из них вышли из объединения. В 1947 г. в него вступили группы, именовавшие себя «евангельскими христианами в духе апостолов», и, наконец, в 1963 г. к объединению присоединилась часть меннонитских общин. Однако в противовес этому процессу консолидации различных родственных сект в единую баптистско-евангелистскую церковь в конце 50-х годов внутри этой церкви развернулось движение, оппозиционное к ее руководству и отколовшее от нее большую группу общин. Первоначально сторонники этой оппозиции именовали себя инициативниками, производя такое название от того, что они объявили себя инициаторами созыва Всесоюзного съезда, который сменил бы руководство церковью и поставил бы по-иному как вероисповедание, так и политические основы баптистской церкви. Поскольку это им не удалось и борьба приняла затяжной, по существу хронический характер, оппозиция конституировалась как самостоятельная церковь под названием «Совет Церквей евангельских христиан-баптистов» (СЦЕХБ). По некоторым данным, с трудом поддающимся проверке, к СЦЕХБ примкнуло около 16 % всего состава церкви ЕХБ.

Было бы ошибкой полагать, что верующие, оставшиеся в рядах основной баптистско-евангелистской церкви, составляют некое монолитное образование. Дело в том, что и до получившего отчетливое выражение раскола среди членов церкви никогда не исчезали и не стирались различия, отражающие прежние границы, которые существовали между разными сектами, влившимися в общую церковь: во многом сохранили ряд черт своеобразия как в вероучении, так и в культе и в социальных установках бывшие пятидесятники, меннониты и др. Таким образом, единство баптистско-евангелистской церкви можно вообще считать в большой мере условным.