Вероника Андросова - Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова

Итак, записи о делах человека являются неоспоримым свидетельством, и на их основе вершится суд над всей его жизнью. Однако тема прямого присутствия небесных книг на эсхатологическом суде встречается только в Книге пророка Даниила, в остальных же книгах Ветхого Завета не раскрывается, совершится ли грядущее воздаяние в земной жизни или же после смерти [115].

Небесная книга судеб была определена как книга, в которой заранее записаны судьбы мира и всех людей. Существование небесной книги судеб неразрывно связано с представлениями о слепой судьбе, управляющей всем миром. Однако идея судьбы совершенно чужда библейской вере. В отличие от древних ближневосточных культур с их многобожием, библейский Бог един, Он как Вседержитель обладает полной властью над всем миром. Тем не менее эта всецелая власть не подчиняет себе волю человека; человек был создан Богом свободным, и даже после грехопадения и изгнания из рая свобода не была у него отнята. В этой связи можно привести ценное замечание Э. Алло: «Ни в Ветхом Завете, ни в Апокалипсисе не рассматриваются книги, сами по себе наделенные магической силой, как это могло быть в случае “Таблиц судеб” в Вавилоне; содержание этих книг и его реализация целиком и полностью зависят от свободной воли Бога и от свободной воли человека» [116]. Как таковой термин «книга судеб» в Библии нигде не встречается, и это надо помнить при исследовании немногочисленных примеров, сходных с образом книги судеб. По словам Л. Кепа, надлежит «использовать эту метафору в очень ограниченном смысле» [117].

В ветхозаветных Писаниях существует только одно или два упоминания о небесной книге, которую можно соотнести с видом книги судеб. В Пс 138: 16 говорится: «Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было» (перевод с масоретского текста). Псалмопевец указывает на книгу, в которой заранее записана вся его жизнь – с неоформленных начал до конца его земного существования. При рассмотрении вопроса, можно ли назвать эту книгу книгой судеб, нельзя не принимать в расчет, что в данном отрывке сказано о предвидении грядущей судьбы лишь для одного человека, который к тому же является избранным Божиим [118]. Поэтому в данном случае образ «книги» акцентирует всеведение Божие и Его особое попечение о псалмопевце.

Можно добавить, что в Септуагинте содержится иное чтение этого отрывка: «Καὶ ἐπὶ τὸ βιβλίον σου πάντες γραφήσονται ἡμέρας πλασθήσονται…» – «И в твоей книге все будут написаны, дни будут сотворены…». То есть слово «все» (πάντες) употребляется как местоимение, при этом подразумеваются все люди, а не все дни. Таким образом, значение всей фразы меняется, и упомянутая книга может быть отнесена к более распространенному виду – книге жизни [119].

По мнению Л. Бэйнс, книга судеб упоминается и в 55-м псалме: «…неужели они избегнут воздаяния за неправду свою? Во гневе низложи, Боже, народы. У Тебя исчислены мои скитания; положи слезы мои в сосуд у Тебя, – не в книге ли они Твоей?» (Пс 55: 8—9). Однако в контексте псалма нет никакой речи о будущих событиях – псалмопевец описывает притеснения, которые он уже претерпел от недругов. Скорее здесь можно увидеть книгу людских деяний, в которой слезы псалмопевца свидетельствуют о злых делах недругов [120].

Л. Кеп считает, что слова Иова также возможно понимать в контексте образа книги судеб: «…не сорванный ли листок Ты сокрушаешь и не сухую ли соломинку преследуешь? Ибо Ты пишешь на меня горькое и вменяешь мне грехи юности моей» (Иов 13: 26). «Горькое» – это заранее определенная участь Иова, «записанная» у Бога. Однако в данном отрывке более убедительным представляется понимать «горькое» как воздаяние за грехи юности (совершенные по свободной воле). Если же Иов говорит в настоящем времени, что Бог пишет «горькое», – значит, сам Иов не видит в этом предопределения.

Можно подытожить, что, в отличие от других видов небесных книг, книга судеб практически не встречается в ветхозаветных Писаниях. Это составляет резкий контраст с ее использованием в древних ближневосточных текстах, где этот вид небесной книги являлся самым распространенным. Нет ни одного упоминания о книге, в которой были бы записаны судьбы всего мира (как Таблицы судеб), – присутствуют лишь некоторые указания на предначертанность жизненных событий особых избранников Божиих.

В Книге пророка Даниила находятся три важных упоминания о небесных книгах (Дан 7,10,12). Эти главы Книги Даниила принадлежат к апокалиптическому жанру [121]. Образы небесных книг, упомянутых в них, оказали несомненное влияние на последующую традицию межзаветной литературы.

Образ книги людских деяний появляется в 7-й главе Книги Даниила во время явления Сына Человеческого: «Тьмы тем предстояли пред Ним; судьи сели, и раскрылись книги. Видел я тогда, что за изречение высокомерных слов, какие говорил рог, зверь был убит в глазах моих, и тело его сокрушено и предано на сожжение огню…» (Дан 7: 9—11). Согласно мнению многих комментаторов [122], в образе «рога» представлен Антиох Епифан, первый гонитель иудеев за веру. Записи в «книгах» о беззаконных делах Антиоха Епифана являются неоспоримым свидетельством, и на их основе вершится суд. При том что суд совершается над одним человеком, о «книгах» говорится во множественном числе – возможно, что этим подчеркивается большое количество беззаконий, совершенных Антиохом (потребуется множество книг для их исчисления) [123]. Здесь стоит также отметить, что образность, идущая от Книги Даниила, используется в нескольких апокалипсисах I в. по Р. X. (Первая книга Еноха 47, Вторая книга Баруха (Откровение Баруха) 24: 1, Третья книга Ездры 6: 18—20 [124]). В этих произведениях также говорится про «раскрытие книг» (то есть записей грехов) в контексте эсхатологического суда.

В 12-й главе в описание эсхатологической картины включена небесная книга жизни : «…наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге. И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление. И разумные будут сиять, как светила на тверди, и обратившие многих к правде – как звезды, вовеки, навсегда» (Дан 12: 1—3). Хотя в данном отрывке нет полного названия «книга жизни», но совершенно ясно, что речь идет о ней: все те, чьи имена вписаны в «книгу», составляют народ Божий. «Разумные», то есть благочестивые иудеи, были истинным народом Божиим в их земной жизни, а после своей смерти они пробудятся для жизни вечной. Здесь однозначно выражается мысль, что запись имени в книге жизни означает обладание жизнью в единении с Богом после телесного воскресения. Однако не только «разумные» будут жить вечно: будут и те, которые пробудятся «на вечное посрамление»; подразумевается, что участью не записанных в книге жизни будет вечная кара [125].