Вероника Андросова - Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова

Далее Енох узнает, что после смерти он будет взят на небо и прославлен, кроме того, Господь возвещает: «…и будешь созерцать тайны Мои, и будешь книжником над рабами Моими, ибо будешь записывать все дела земные и о пребывающих на земле и на небесах, и будешь Мне свидетелем Суда Великого Века» (2 Енох 22: 11—13). Итак, в начале повествования Енох был свидетелем того, как небесные книги пишутся ангелами, затем он под диктовку записывал для потомков дела Господни, а в конце повествования, после взятия на небо, Еноху уже дано знание всех дел людей, и книга людских деяний пишется именно им.

Произведение Повесть об Иосифе и Асенефе написано в период между I в. до Р. X. и иудейским восстанием 115—117 гг. по Р. X. [167]Сюжет основывается на тексте Быт 41: 45: «И нарек фараон Иосифу имя: Цафнаф-панеах, и дал ему в жену Асенефу, дочь Потифера, жреца Илиопольского». Таким образом, в Библии без дальнейших пояснений и комментариев сообщается, что благочестивый праведный Иосиф женился не только на язычнице, но более того, на дочери жреца египетских идолов. Вполне понятно, что жившие в позднейшие времена читатели нуждались в объяснении этого факта. Эту задачу и решала Повесть об Иосифе и Асенефе [168].

В этом произведении книга жизни играет важную роль в сюжете и концепции произведения. Упоминание о книге жизни встречается в первой части произведения (гл. 1—21), где говорится о первой встрече Иосифа с Асенефой, об отвержении ею египетских идолов, о ее обращении в иудейскую веру и свадьбе с Иосифом.

В 14—17-й главах описывается, как Асенефа, обличенная Иосифом в поклонении мертвым идолам и пораженная его свидетельством об истинном Боге, проводит семь дней в посте и молитве; после этого к ней является небесный посланник. Лицо его было «словно молния, глаза как солнечные лучи, волосы на голове как пламя, а руки как раскаленное железо» (Иосиф и Асенефа 14) [169]. Возвещая, что он услышал ее слова исповедания и молитвы, посланник провозглашает: «Мужайся, чистая дева Асенефа! Ибо имя твое вот уже написано на небесах Божиими перстами [170]в книги живых с именами изначала вписанных – и пребудет оно там неизгладимо во веки веков» (Иосиф и Асенефа 16) [171].

Слова ангела очень необычны. Только в этом отрывке и еще в Апокалипсисе Софонии 9: 13 описывается, как человек получает прямое откровение о том, что его имя вписано в книгу жизни. Но это еще не все: имя Асенефы записано в самом начале книги жизни, и более того, запись сделана перстом Божиим (согласно другому варианту текста, перстом самого ангела). Напомним, что в Исх 31: 18 говорилось, что «перстом Божиим» писались

Скрижали Завета. Надпись имени Асенефы перстом Божиим позволяет уподобить книгу жизни небесным Скрижалям, что в данном случае подчеркивает не только ее божественный авторитет, но и неизгладимость совершенной записи вовеки. Читателю становится ясно, что Асенефа – особая избранница Божия, и ей от начала времен предназначалось войти в число людей народа Божия.

Термины, относящиеся к вечности, повторяются на протяжении всего повествования: к примеру, в 15-й главе сказано, что Иосиф будет женихом Асенефы «навсегда»; платье невесты приготовлено для нее «с самого начала», то есть от вечности; сама Асенефа будет вкушать «благословенного хлеба» и пить «от чаши… бессмертия». Это намеренное обилие призвано показать читателю, что благочестивый иудей Иосиф неслучайно взял в жены дочь языческого жреца Асенефу – Бог определил это от начала. «Если цель произведения была апологетической – защитить праведность женитьбы Иосифа, то образ книги жизни прекрасно соответствовал этой цели» [172].

Книга жизни играет ключевую роль не только в описанной сцене, но и во всем повествовании в целом. Хотя Повесть об Иосифе и Асенефе не принадлежит к апокалиптическому жанру, однако книга жизни, в которую вписано имя Асенефы, обозначает вечную жизнь и избрание от вечности в число людей народа Божия. Это сближает рассматриваемое произведение с апокалипсисами того периода.

Завещание Авраама – произведение апокалиптического жанра, написанное в I в. по Р. X. [173]Известны две версии этого произведения – версия А и версия В, предположительно более древняя.

В версии А в подробностях описывается процесс посмертного суда, в котором участвовали ангелы, записывавшие людские дела: на кристалловидном престоле восседал «солнцеликий муж», судивший души (далее объясняется, что это Авель) – перед ним была положена книга толщиной «в шесть локтей, ширина же ее – десять локтей» [174]; справа и слева от него стояли два ангела, которые «вели запись, так что правый из них вел запись добродетелей, а левый – грехов» [175]; впереди восседал ангел, держащий весы, а слева – ангел, испытывающий грешников огнем. Указывается, что в книге грехов записаны «все грехи души». Остаются тайной записи в книге, лежащей перед Авелем. Можно предположить, что в ней объединены листы из книги добродетелей и книги грехов [176].

В версии В процесс суда описан по-иному: здесь производится суд над женщиной, не сознававшейся в совершении убийства. В книгах обнаруживаются записи о ее грехе, и она не уходит от наказания. Главным судией выступает Енох. Здесь повторяется сюжетная связь прославленного Еноха с небесными книгами.

Апокалипсис Софонии представляет собой произведение апокалиптического жанра, датируемое I в. по Р. X. [177]В этом произведении присутствуют образы книги жизни и книги людских деяний. Софония видит, как особые ангелы записывают добрые дела праведников, а ангелы «обвинителя» записывают все злые дела грешников (Ап. Соф. 3: 6—8). Далее записи добрых дел возносятся ангелами к Богу, и Бог записывает их имена (имена праведников) в книгу жизни [178]. Таким образом, книга деяний разделяется на книгу добрых дел и книгу злых дел, которые пишутся обособленно разными группами ангелов. По мысли автора, решение о записи имени в книгу жизни имеет особую важность, поэтому его принимает Сам Бог, и Он же осуществляет эту запись.

Небесная книга жизни упоминается в библейской Книге Даниила и во множестве памятников межзаветной литературы: в Первой книге Еноха, Повести об Иосифе и Асенефе, Апокалипсисе Софонии. Однако в сюжетах апокалиптической литературы ее образ играет не столь большую роль – на первый план выходит образ книги людских деяний. Запись имени в книге жизни главным образом обозначает вечную жизнь и вечное пребывание в числе народа Божия (1 Енох 104—107, Юбил 30).