Эдит Штайн - Наука Креста. Исследование о святом Хуане де ла Крусе

Но если Бог «освободил душу от ее грехов и ошибок, Он уже более не упрекает ее и не перестает из-за них одаривать ее все большими дарами». Однако душа не должна забывать своих ошибок. Тогда она не станет высокомерной, а будет всегда благодарна, ее доверие будет расти, чтобы получить еще большие дары. Воспоминание о ее прежнем постыдном состоянии будет лишь увеличивать ее блаженство рядом с Божественным Женихом. Если сама по себе она была «темна» от грехов, то теперь украшена красотой под Божественным благодатным взглядом и тем самым достойна еще большей благодати. Ведь Он дает «благодать на благодать» (Ин 1, 16). «Ежели Он находит душу, достойную Его благоволения, то желает сразу же увеличения ее благодати, поскольку нашел в ней приятное жилище… Если до этого благодатного возвышения Он любил ее ради Себя, то теперь Он любит ее как для Себя, так и ради нее самой. Восхищенный красотой души… Бог оказывает ей все большую любовь и новую благодать, и пока Он непрерывно превозносит и возвеличивает ее, Его любовь становится все более нежной и глубокой… Кто может описать ту высоту, на которую Бог поднимает душу, в которой нашел Свое благоволение? Этого невозможно ни описать, ни выразить в каких-либо понятиях, ибо Бог здесь действует во всем как Бог, чтобы показать, каков Он на самом деле».

Ради Возлюбленного душа добровольно пошла на одиночество, то есть отказалась от всего земного. В этом одиночестве она жила в тяготах и страхах. Теперь же Бог ввел ее в новое, совершенное одиночество, где она нашла покой и утешение. «В этом одиночестве, в котором душа, отделенная от всех прочих творений, живет наедине с Богом, Он один движет ею, направляет ее и возвышает к Божественным вещам». И «только Он один действует в ней без какой-либо посторонней помощи… Бог действует в ней и непосредственно сообщает ей Себя… только через Себя Самого, а не посредством небесных духов или какой-либо естественной силы. Ни все внешние и внутренние чувства вместе, ни творение, ни даже сама душа не могут ничего сделать, чтобы принять эту сверхъестественную благодать, которой наделяет душу Бог в подобном состоянии… Он не желает видеть ее ни в каком ином окружении и никому, кроме Себя Самого, не доверяет ее».

На самой высоте этой жизни в душе поднимается тоска по вечному созерцанию «высот» Божественного познания в вечном Слове и «холмов» «мудрости низшего порядка, которая раскрывается в творении и удивительных делах». Божественная мудрость, подобно чистой воде, должна омыть ее от всех пятен незнания. Чем больше возрастает любовь, тем больше будет стремление познать в чистоте и ясности Божественные истины и все глубже погружаться в пропасти неисповедимых тайн Бога и воли Божьей. «Чтобы достичь этого, она готова с радостью и утешением принять на себя все страдания и испытания этого мира и согласиться на все, что может ей в этом помочь, даже если это будет бесконечно тяжело и больно… Непостижимая глубина, которой хочет достичь душа, может рассматриваться как символ страданий и трудов, которые душа хотела бы взять на себя. В страданиях она находит высшее блаженство и пользу, поскольку они помогают глубже проникнуть в блаженство и глубину Божественной мудрости. Страдание очищает, и чем больше становится чистота, тем ясней и глубже будет познание и тем совершенней и возвышенней наслаждение, потому что оно будет исходить из глубокого познания. Душа не удовлетворяется обычными страданиями, но… хочет принять на себя и смертельные страхи… как средство… лицезрения… Бога… Как иначе можно понять, что душе недоступны глубины мудрости и бесконечные богатства Божьи, если она не возьмет на себя страданий во всей их полноте, если она не будет тосковать по ним и не найдет в них утешение? Как иначе можно убедиться, что душа, имеющая истинное стремление к Божественной мудрости, должна начать с проникновения в глубины крестных мук? Крест является вратами к богатствам Божественной мудрости, а они узки…». Они ведут в «глубокие пещеры», то есть «в возвышенные, глубокие и непостижимые тайны Божественной мудрости, которые сокрыты в личности Христа в силу ипостасного единения… человеческой природы со Словом Божьим или исходящим отсюда единением человечества с Богом… Каждое из таинств, которые все вместе соединены во Христе, представляет собой пропасть мудрости и включает бесконечную сокрытую волю Божью о предопределении и предзнании всего, что связано с человечеством… Как бы много тайн и чудес ни открывали святые учители и как бы глубоко ни проникали в них души в этой жизни, все же на самом деле они едва ли смогли что-либо объяснить и познать. Христос был и остается непостижимой тайной…», «в Которой сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол 2, 3). Душа может достичь этих сокровищ, «только если перед этим по замыслу Божественной мудрости будет очищена во внутреннем и внешнем огне страданий». Даже ограниченного познания этих тайн можно достичь в земной жизни благодаря многим страданиям, бесконечной благодати Божьей, действующей на чувства и дух, и постоянным упражнениям в духовной жизни. Все эти дары благодати вторичны по сравнению с мудростью Христовых таинств, они являются лишь подготовкой к ним. Наслаждение этими познаниями подобно молодому вину, которым сообща наслаждаются любящие.

«Но более всего стремится душа к подобию с Божественной любовью. Она желает так любить Бога, как Он Сам любит ее. В земной жизни даже на высшей ступени она не может достичь этого, для этого необходимо преображение в вечной славе. Там она сможет любить Бога волей и силой, равной силе Самого Бога, поскольку там она будет соединена с силой Божественной любви или с силой Святого Духа, в Которого в вечной славе сможет преобразиться. Душа получит Святого Духа, чтобы суметь достичь всей силы этой любви, и Он заместит и восполнит все, чего ей не хватало для мощного преображения в вечной славе».

Вместе с совершенством любви душа ожидает и вечной славы, то есть созерцания Божественной сущности, которое Бог уготовил ей от века. Она ставит это на второе место, поскольку любовь коренится в воле и является первой целью. Любви подобает давать, а не принимать, разуму же, местопребыванию славы, надлежит принимать, а не давать. «Влекомая любовью, душа не интересуется более славой, которую однажды подарит ей Бог, а думает лишь о том, как она может посвятить себя Ему в истинной любви, безоговорочно и безоглядно». Но одно связано с другим. «Невозможно достичь совершенной любви без наслаждения совершенным созерцанием Бога». Созерцание Бога есть то, что Бог уготовал ей от века. Но это именно то, чего «не видел… глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку» (1 Кор 2, 9; Ис 64, 4). То, что душа предчувствует, настолько потрясающе, что она не находит для выражения этого никаких иных слов, кроме «то, что». Объяснить эти таинственные слова невозможно. Сам Господь толковал их в тайнах Откровения устами св. Иоанна Богослова в семи различных выражениях, словах и сравнениях: «…Побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия» (Откр 2, 7); «Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни» (Откр 2, 10); «Побеждающему дам вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает» (Откр 2, 17); «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил власть от Отца Моего. И дам ему звезду утреннюю» (Откр 2, 26–28); «Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцом Моим» (Откр 3, 5); «Побеждающего сделаю столпом в храме Бога Моего, и он уже не выйдет вон; и напишу на нем имя Бога Моего и имя града Бога Моего, нового Иерусалима, нисходящего с неба от Бога Моего, и имя Мое новое» (Откр 3, 12); «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил, и сел с Отцом Моим на престоле Его» (Откр 3, 21). «Все это слова Сына Божьего, которые должны нам объяснить, что есть “то, что”. Каждое соответствует Ему в совершенстве, и все же они ничего не объясняют. Безмерное нельзя измерить словами».