Анатолий Белов - Правда о православных святых

При лихорадке духовенство рекомендует возносить молитвы преподобным Мирону и Василию Новому, при горячке - апостолу Петру, при "грудной болезни" - Дмитрию Ростовскому. Любопытно, что, адресуя верующих при "грудной болезни" к Дмитрию Ростовскому, церковники исходят из того обстоятельства, что сей святой "сам изнемогал от этой болезни и наконец умер от нее". Их не смущает несуразность: если святой Дмитрий Ростовский целитель, почему же он сам себе не мог помочь при заболевании? На данный вопрос духовенство предпочитает не отвечать.

Церковь распределила среди святых обязанности помогать верующим не только во время болезней, но и во всех иных делах. Она, например, рекомендует обращаться к святым "в семейных неблагополучиях". Если муж и жена желают иметь "дитя мужского пола", им надо возносить молитвы Александру Свирскому. В "заботе пристроить в замужество дочерей" самое верное средство, по утверждению церковников, молитва Николаю Чудотворцу или Филарету Милостивому. А вот когда "муж ненавидит и гонит свою жену", тут на помощь приходят мученики Гурий, Самон и Авива.

Особую заботу церковь всегда проявляла о помощи верующим при так называемых душевных недугах. Она предписывала, "когда неверие беспокоит душу", обращаться к апостолу Фоме, в "борьбе с плотской страстью" искать покровительства у преподобного Мартиниана или преподобного Виталия, а при "всяком унынии" - у святителя Тихона Задонского. Даже от пьянства и запоя охраняли святые угодники.

Православная церковь использовала культ святых для того, чтобы еще и еще раз внушить пасомым мысли об их ничтожности, греховности, бессилии, зависимости от сверхъестественных сил.

Если задаться целью подсчитать, сколько святых почитается в русской православной церкви, придется провести немалую работу. Полный христианский месяцеслов, как уже говорилось, насчитывает около 190 тысяч святых. В православном календаре поименно перечислены около 2500 святых. Помимо них церковь чтит большое число безыменных святых. Один из церковных авторов заметил, что "угодников божьих не только пересчитать, но и умом невозможно постичь".

В православном церковном календаре почти каждый день посвящен памяти какого-либо святого. И не одного. На некоторые дни выпадает празднование двух, трех, а порой и большего числа святых. Так, 3 февраля по ст. ст. отмечается память праведного Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы, благоверного князя Романа Угличского, пророка Азарии, мучеников Папия, Диодора и Клавдиана, мучеников Адриана, Еввула и Власия Кесарийского. 4 февраля праздник в честь преподобного Исидора Пелусиотского, великого князя Георгия Всеволодовича Владимирского, преподобного Кирилла Новоезерского, преподобных Аврамия и Коприя Печенгских, Вологодских, мученика Иадора, мученика Аврамия, епископа Арвильского, преподобного Николая Исповедника, игумена Студийского.

Но это еще не все. Есть дни, в которые отмечается память десятков, сотен, даже тысяч святых. Например, 4 января (ст. ст.) празднуется собор 70 апостолов, 28 сентября - память 84 разных угодников, 7 февраля (ст. ст.) - 1003 мучеников Никомидийских, 28 декабря отмечается память 20 000 мучеников, в Никомидии сожженных, а на следующий день, 29 декабря,-14 тысяч младенцев "от Ирода в Вифлееме избиенных".

В результате в церковном календаре только шесть дней в году (6 января, 2 февраля, 25 марта, 8 сентября, 29 ноября и 25 декабря по ст. ст.) не отмечается какой либо святой. Правда, в эти дни чествуются Иисус Христос, богородица, некоторые "чудотворные" иконы.

Верующие внимают речам проповедников, вознося молитвы "святым угодникам", испрашивая у них помощи в земных делах. Слего доверяя своим духовным пастырям, они не отдают себе отчета в том, кому в действительности возносят молитвы, кого считают своими заступниками и благодетелями.

Мы уже говорили о том, как создавались жития святых в раннехристианской церкви. Христианские агиографы дали волю своей фантазии, не останавливаясь перед заимствованиями, самыми откровенными выдумками, подлогом и фальсификацией. С принятием христианства на Руси все эти методы взяли на вооружение и русские православные агиографы. Уже упоминавшийся церковный историк Е. Голубинский признавал: "Нашим составителям житий не приходилось быть творцами или изобретателями, а только заимствователями из многочисленного собрания житий греческих.. Есть и такие жития, составители которых очень просто разрешают для себя задачу пользования, а именно: составляют жития посредством дословных выписок из других житий, идущих и нисколько не идущих к тем святым, жизнь которых описывают" {81} 81 Е. Голубинский. История русской церкви, т. II, вып. I. М, 1900, стр. 172. .

Жития святых преподносится верующим как абсолютно непогрешимый источник, как руководство к праведной и благочестивой жизни. Духовенство добивается бесприкословной веры своей паствы в то, что написано в этих сочинениях. Однако даже поверхностное ознакомление с ними дает возможность беспристрастному читателю убедиться в том, что жития насыщены невероятными, фантастическими историями, рассказами о чудесах, с которыми невозможно примириться с точки зрения здравого смысла. Достаточно обратиться к сочинению весьма далекого от атеизма историка В. О. Ключевского, специально занимавшегося исследованием житийной литературы. Даже православное духовенство отметило его работу как "классический труд в данной области, ничем и никем не заменимый". В. О. Ключевский наглядно показал, что представляют собой жития святых.

Так как первоначальные тексты целого ряда житий не сохранились, духовенство попросту домысливало истории этих угодников, фантазировало, вставляло в тексты житий наспех придуманные эпизоды, весьма сомнительные, неумело сфабрикованные чудеса. Все это закрепилось в текстах житий святых и, конечно, никто из православного духовенства не думал подвергать эго сомнению.

В подтверждение своих взглядов историк обращается к отдельным житиям. Рассматривая, например, житие св. Леонтия, епископа Ростовского, Ключевский отмечает: "Обращаясь к фактическому содержанию собственно жизнеописания, нельзя не заметить в нем прежде всего неопределенности, показывающей, что оно черпало единственно из смутного предания, не основываясь на письменном источнике, на летописи или на чем-нибудь подобном. Первая редакция почти ничего не знает ни о прежней жизни Ростовского просветителя, ни о времени его деятельности в Ростове, которую только по догадке, на основании других источников, относят к третьей четверти XI в." {82} 82 В. О. Ключевский. Древнерусские жития святых, как исторический источник. М., 1871, стр. 13.