Протоиерей Георгий Ореханов - Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников

Этот вывод ярко иллюстрируется материалами дневника писателя, большое количество соответствующих примеров было приведено выше.

Кроме того, вывод прот. Г. Флоровского подтверждается анализом последних мыслей Толстого, надиктованных им своей дочери А. Л. Толстой в Астапове незадолго до смерти: эти мысли вполне определенно укладываются в панентеистическую схему.

С другой стороны, известно, что последние дни земной жизни Л. Н. Толстого преисполнены настоящего трагизма. В сущности, можно говорить о глубоком крахе земной жизни Толстого, крахе, сопровождавшемся расхождением с женой, старшими детьми, многими единомышленниками.

Безусловно, было бы неправильно отрицать, что этот крах имел религиозную подоплеку, ибо в его основе лежало искреннее и глубокое желание Толстого незадолго до приближающейся смерти получить наконец ответ на те вопросы, которые волновали его всю жизнь. Речь идет именно о настойчивом стремлении понять то, что для писателя было самым важным.

Но это стремление сопровождалось стойким неприятием истин православия – еще раз вспомним переписку писателя с православными священнослужителями. Подтверждают этот тезис и дневниковые записи писателя. Иногда просто поражает это стойкое противостояние Истине, «хождение против рожна», настойчивое желание ни в чем не проявить свою слабость. В июне 1908 г. писатель указывает в одной из записных книжек: «Если я, умирая, буду креститься, то пусть не подумают, что я верю в Христа Бога и в церковное учение – крещусь я потому, что это движение выражает для меня преданность воле Божьей и сознание своей греховности и желание освободиться от нее» (ПСС. Т. 56. С. 354). Итак, «преданность воле Божьей», желание «освободиться от греховности» мыслятся писателем вне категорий церковного покаяния.

С этой точки зрения следует еще раз внимательно обратиться к многочисленным свидетельствам современников о последних днях Толстого.

Цель данного раздела работы – проанализировать всю совокупность самых важных свидетельств о последних десяти днях земной жизни русского писателя и выявить основные трудности, связанные с анализом проблемы взаимоотношений Толстого с Русской Православной Церковью в последние дни его жизни.

Все имеющиеся важнейшие источники по указанной тематике работы можно условно разделить на несколько групп.

1. Свидетельства и воспоминания лиц, близких Толстому по своим взглядам и критически настроенных по отношению к Православной Церкви и ее вероучению (во всяком случае, в изучаемый период). В первую очередь это воспоминания и дневники А. Л. Толстой, В. Г. Черткова, Д. П. Маковицкого, В. М. Феокритовой и др. Многие из этих материалов уже неоднократно изданы, другие, как дневник В. М. Феокритовой, еще ждут издания.

Как отмечено во введении, именно критический, антицерковный настрой данных источников позволяет усомниться в их полной объективности. Кроме того, В. Г. Чертков и А. Л. Толстая помимо своих религиозных взглядов имели и другие, очень веские причины препятствовать общению с Толстым представителей Церкви и членов семьи. Об этом также уже шла речь в связи с историей завещания Л. Н. Толстого.

2. Официальные свидетельства об уходе Толстого из Ясной Поляны, болезни, пребывании в Астапове и смерти. В эту важнейшую группу самых, по всей видимости, достоверных свидетельств входят:

а) официальные распоряжения разных лиц, в том числе министра внутренних дел П. А. Столыпина, тульского губернатора Д. Д. Кобеко и т. д.;

б) источники, исходящие из церковных кругов, – официальные распоряжения Св. Синода, официальная переписка по поводу пребывания в Астапове, инструкции в Оптину пустынь из Св. Синода, летопись скита Оптиной пустыни, документы канцелярии Оптиной пустыни;

в) официальная переписка, в том числе отчеты и донесения чиновников различных государственных служб и сотрудников различных ведомств, существующие в виде рапортов, донесений, служебной переписки.

Впервые документы последних двух групп были введены в исторический оборот А. С. Николаевым в 1920 г. [1167]Им были опубликованы важнейшие источники, в том числе официальные отчеты представителей духовенства о пребывании Л. Н. Толстого в Оптиной пустыни и на станции Астапово, – отчеты тульского епископа Парфения (Левицкого) и оптинского старца скитоначальника игумена Варсонофия (Плиханкова). В 1923 г. в «Красном архиве» был опубликован другой важный документ – рапорт начальника Московско-Камышинского жандармского полицейского управления железных дорог генерал-майора Н. Н. Львова в штаб отдельного корпуса жандармов, содержащий существенные подробности пребывания Л. Н. Толстого на станции Астапово [1168].

Наконец, принципиальное значение имеет публикация сотрудников Рукописного отдела Библиотеки имени В. И. Ленина документов, связанных с пребыванием Л. Н. Толстого в Астапове. Это издание корпуса различных телеграмм, в том числе посланных из Астапова по случаю болезни Толстого [1169].

Некоторые документы, связанные с темой «Церковь и Л. Н. Толстой в последние дни жизни писателя», были изданы в последние 20 лет. Здесь следует особо упомянуть о следующих трех публикациях.

Во-первых, это воспоминания Н. П. Харламова – чиновника особых поручений при МВД и в 1910 г. вице-директора Департамента полиции [1170].

Во-вторых, в 1992 г. в «Яснополянском сборнике» появилась статья сотрудника музея Т. В. Комаровой «Об уходе и смерти Л. Н. Толстого (по материалам яснополянских мемориальных фондов)», в которой содержится ряд очень ценных наблюдений [1171]. Большой заслугой Т. В. Комаровой является введение в научный оборот маргиналий сборника о последних днях жизни Л. Н. Толстого «Дни нашей скорби», изданного в Москве в 1911 г. редакцией газеты «Студенческая жизнь», – рукописных замечаний на полях жены писателя, С. А. Толстой. Эти примечания графини Толстой создают достаточно яркую картину происходившего в Ясной Поляне накануне ухода писателя.

В-третьих, в 2000 г. в журнале «Москва» появилась публикация Н. Д. Блудилиной, содержащая важнейшие материалы архивного дела, хранящегося в Государственном музее Л. Н. Толстого (ОР ГМТ. Ф. 1. № 60576) и включающего телеграммы, письма и донесения разных лиц по поводу пребывания Л. Н. Толстого в Оптиной пустыни, Шамордине и Астапове [1172].

На этой последней публикации следует остановиться особо.

В предисловии к ней упоминается, что осенью 1928 г. в Публичную библиотеку им. В. И. Ленина поступила библиотека Оптиной пустыни. На основании этого материала Г. П. Георгиевский в 1929 г. составил некий свод документов, разделив их на две группы: летописные свидетельства и отдельные документы. Из первой группы отдельное самостоятельное значение имеет «Летопись скита во имя св. Иоанна Предтечи и Крестителя Господня, находящегося при Козельской Введенской Оптиной пустыни», а из второй – составленное в библиотеке Оптиной пустыни отдельное «Дело о посещении Оптиной пустыни графом Львом Николаевичем Толстым в 1910 году и о его смерти». До революции «Дело…» находилось в составе монастырского архива. Материалы долгое время хранились в НИОР РГБ, а затем 16 документов были переведены в Государственный музей Л. Н. Толстого. Автор публикации подчеркивает, что включила в нее только те документы, которые ранее не вошли в сборники ГБЛ 1928 и 1929 гг. или имеют существенные отличия в вариантах.