Ричард Дэвидсон - Пламя Яхве. Сексуальность в Библии

Knobloch, “Adoption,” 1:79, приводит еще один аргумент: «Судя по отсутствию адоптации в послебиблейском еврейском праве, она не была распространенным явлением в Израиле, во всяком случае в более поздние периоды».

Hamilton, NIDOTTE 4:363. Knobloch, “Adoption,” 1:79, выдвигает другие возможные объяснения: «важность кровного родства для евреев… вера в то, что плодовитость и бесплодие отражают волю Божию, и не надо пытаться обойти ее через адоптацию».

Вавилонское право не знало левиратных браков, а проблема бездетности решалась иначе: через адоптацию и легитимацию детей, рожденных от наложниц и рабынь. Среднеассирийские законы [A§§ 30, 33, 43 ( COS 2.132:356–358; ANET 182, 184)] упоминают обычаи, с виду похожие на левират, но все-таки иные: древнеизраильский закон стремился сохранить имя покойного, а ассирийский закон больше решал вопрос имущественных прав семьи (будущего) мужа, которая вводит невесту в свой дом (как оговорено в брачном контракте). Подобно вавилонянам, ассирийцы решали проблему бездетности через многоженство, адоптацию или легитимацию детей, рожденных от наложниц и рабынь. Об этих законах см. G.R.Driver&John C.Miles, The Assyrian Laws (Oxford: Clarendon, 1935), 176–178, 227–229, 240–250; Raymond Westbrook, Property and the Family in Biblical Law (JSOTSup 113; Sheffield, Eng.: Sheffield Academic Press, 1991), 88–89.

Зато в хеттском праве был закон, схожий с израильскими уставами о левиратном браке. А именно, § 193 гласит: «Если у мужчины есть жена и если мужчина умрет, его брат возьмет его жену, потом (если брат умрет. – Р. Д. ) отец его берет ее. Если его отец тоже умрет, то его брат (брат отца. – Р. Д. ) возьмет жену, которая была у него» ( COS 2.19:118; ср. ANET 196 – впрочем, местами текст неясен). [Цит. с небольшими изменениями по пер. в: Хрестоматия по истории Древнего Востока: учебное пособие. Часть I. (М.: Высшая школа, 1980). – Прим. пер .] О бездетности жены не сказано, но некоторые исследователи пытаются доказать, что она подразумевалась. См. анализ с библиографией в: Donald A.Leggett, The Levirate and Goel Institutions in the Old Testament, with Special Attention to the Book of Ruth (Cherry Hill, N.J.: Mack, 1974), 21–24; Westbrook, Property and Family , 87.

Есть гипотеза, что обычай левирата имеется в виду в политическом завещании угаритского царя Арихалбу. В отличие от других ближневосточных параллелей, в данном случае, как и в Израиле, видна забота о продолжении рода покойного (но не о наследии). См. Leggett, Levirate , 25–27; Matitiahu Tsevat, “Marriage and Monarchical Legitimacy in Ugarit and Israel,” JSS 3 (1958): 237–243. Millar Burrows, “The Ancient Oriental Background of Hebrew Levirate Marriage,” BASOR 77 (1940): 15, подытоживает: «За исключением евреев и, возможно, ханаанеев, на древнем Ближнем Востоке левират не был способом обеспечить покойному сына. Скорее, он являлся частью общей системы семейных взаимоотношений, власти и наследства. В то же время задача, которую евреи решали через левиратный брак, решалась и другими народами, но иначе».

Исходя из параллелей с угаритским языком, где данное понятие – один из эпитетов богини Анат, некоторые исследователи выдвинули гипотезу, что первоначально существительные yābām и yĕbēmet указывали на «прародителя» и «прародительницу», и лишь впоследствии – на «деверя» и «невестку» как на тех, кто обеспечивает потомство покойному. См., например, Burrows, “The Ancient Oriental Background,” 6–7; Thomas Thompson&Dorothy Thompson, “Some Legal Problems in the Book of Ruth,” VT 18 (1968): 84–85.

Существительное yābām («деверь», «брат мужа») использовано во Втор 25:5, 7; существительное yĕbēmet («невестка», «жена брата») – во Втор 25:7 (дважды), 9 и Руфь 1:15 (дважды); деноминативный глагол yābam в пиэле («жениться на вдове покойного брата») – в Быт 38:8 и Втор 25:5, 7.

См., например, Leggett, Levirate , 39, и цитируемые им источники.

Более детальное обоснование данного вывода см. особенно в: Eryl W.Davies, “Inheritance Rights and the Hebrew Levirate Marriage,” VT 31 (1981): 143.

Относительно сторонников и противников этой гипотезы см. Leggett, Levirate , 35–36.

Хеттские законы § 193 ( COS 2.19:118; ANET 196); см. прим. 59.

Walter C.Kaiser Jr., Toward Old Testament Ethics (Grand Rapids: Zondervan, 1983), 191.

D.R.G.Beattie, “The Book of Ruth as Evidence for Israelite Legal Practice,” VT 24 (1974): 260–261, отвергает гипотезу о том, что в этом рассказе левиратные обязательства распространяются на свекра. Он отмечает, что «оправдание Иудой поступка Фамари сформулировано в относительных, а не абсолютных категориях – «она правее меня» (стих 26) – но ни из чего не видно, что ее действия санкционировались законом или обычаем». Напротив, George W.Coats, “Widow’s Rights: A Crux in the Structure of Genesis 38,” CBQ 34 (1972): 461–466, пытается доказать, что в ту пору левиратный обычай касался лишь «права вдовы зачать ребенка», а потому рассказ имеет «правильный» конец: «Фамарь довольна, Иуда доволен… Читатель знает, что правосудие восторжествовало» (с. 466).

R.Lansing Hicks, “Onan,” IDB 3:602, справедливо отмечает, что здесь глагол šāḥat в пиэле означает «тратить напрасно». Вместо того, чтобы восстановить семя своему брату во время отношений с его женой, Онан делал так, чтобы семя «впустую падало на землю, пропадало попусту» (ibid.)

Подробнее об использовании im с перфектом в качестве «фреквентативного перфекта» см. GKC §§ 159o, 112gg; Victor P.Hamilton, The Book of Genesis: Chapters 18–50 (NICOT; Grand Rapids: Eerdmans, 1995), 430, 436.

Fischer, Women Who Wrestled with God , 106: «Предполагается, что Фамарь родила первенца старшего сына Иуды. Родословная Иуды должна продолжиться через ее сына. Онан отказывает ей в этом, ибо хочет сам быть наследником».

Хотя слово bēn («сын») (стих 5) часто относится к мужскому потомству в ВЗ, иногда оно обозначает «потомство» в целом. Ученые спорят, о какой ситуации идет речь: покойный вообще не оставил детей или только сыновей. Обзор точек зрения см. в: Leggett, Levirate , 49–50. Я склоняюсь к мысли, что имеются в виду любые дети – с учетом законодательства в Числ 27 (после случая с дочерями Целофхада), согласно которому дочери наследуют при отсутствии сыновей. Meredith G.Kline, Treaty of the Great King – the Covenant Structure of Deuteronomy: Studies and Commentary (Grand Rapids: Eerdmans, 1963), 117, правильно говорит: «С учетом заповеди в Числ 27:4сл. необходимости в левиратном браке не было, если бы у покойного имелись дочери».

Westbrook, Property and the Family , 69–89, цитата на с. 77.

Уэстбрук использует сомнительную логику, когда выводит «через простую инверсию» из Быт 38, Руфь 4 и Втор 25, что «основной целью левирата было дать покойному наследника» (ibid., 74). Из самого факта, что в этих отрывках есть бездетный покойный брат и земля, которую можно унаследовать, не следует, что наследование земли – основная цель левирата.

Показательна, в частности, история Авессалома. Он поставил памятник себе в Царской долине со словами: «Нет у меня сына, чтобы сохранилась память имени моего» (2 Цар 18:18). Более детальный анализ вопроса и доводы в пользу того, что «первоначальным и основным мотивом левиратного брака в Израиле» было «желание восставить сына покойному», а не решить вопрос о наследстве, см. особенно в: Millar Burrows, “Levirate Marriage in Israel,” JBL 59 (1940): 23–33, цитата на с. 33; Davies, “Inheritance Rights,” 139–141.