Техника и вооружение 2015 10

Ранее это сооружение входило в состав Севастопольской крепости, заложенной по указанию Екатерины II. Первоначально здесь был отрыт первый небольшой земляной редут, однако в 1788 г. генерал-аншеф А.В. Суворов, прибыв в Севастополь, подготовил план усиления обороны Ахтиарской бухты из-за возможного прорыва турецких кораблей. Суворовские инженеры подготовили план новых артиллерийских позиций береговой обороны, согласно которому число пушек, прикрывающих рейд, увеличивалось вдвое и доводилось до 110. В частности, на месте старого редута следовало возвести батарею из десяти орудий; с тыла позиции прикрывали вал и ров. Бруствер батареи возвышался над уровнем моря не более чем на 4 м для обеспечения настильного огня. С этой целью берег был срыт, а грунт пошел на создание бруствера, ширина которого в верхней части достигла 4 м. Пушки Второй батареи, как официально стало называться сооружение, стреляли через банк, поскольку амбразуры в бруствере проектом не предусматривались.

Знаменитое распоряжение А.В. Суворова (от 1793 г.) о строительстве Севастопольской крепости Вторую батарею не коснулось. Основные средства направили на возведение трех каменных фортов: Константиновского – на Северной стороне, Николаевского и Александровского – на Южной.

Только в 1802 г. адмирал де Траверсе в виду возможного нападения Турции распорядился резко укрепить артиллерию Северной стороны. Реконструированная Вторая батарея получила фас длиной 90 м, действовавший по фарватеру рейда, и второй, протяженностью 50 м, обращенный к входу в бухту. В этих фасах через каждые 6 м прорезали амбразуры и присыпали валганги. Два других фаса служили для ружейной обороны с сухого пути. Между ними построили небольшой бастион и установили в исходящем угле одно орудие (цитируется по труду Ю.А. Скорикова «Севастопольская крепость»).

В 1834 г. комендантом Севастополя назначили знаменитого флотоводца и мореплавателя Михаила Петровича Лазарева, внесшего, пожалуй, наибольший вклад в преобразование города. Он лично участвовал в разработке плана Севастопольской крепости, т.е., выражаясь современным языком, составляя техническое задание на проектирование фортификационных сооружений. В рамках этого плана в 1841 г. Инженерный департамент Военного ведомства закончил разработку проекта казематированной Второй батареи. В декабре того же года чертежи получили высочайшее утверждение в Петербурге и были отправлены для исполнения в Севастополь.

Главный фас новой артиллерийско-фортификационной позиции имел длину более 100 м и контролировал вход на рейд; короткий южный фланг действовал по фарватеру рейда, а аналогичный ему северный предназначался для отражения атак с суши. Этим же целям служила оборонительная стена с бойницами для ружей, замыкавшая с горжи двор батареи. Укрепление опоясывалось рвом, примыкавшим к берегам бухты. Он находился под фланговым огнем восьми пушек, установленных в казематах, и большого количества ружей, для которых в стенах боковых крыльев батареи выполнили бойницы. Всего на укреплении насчитывалось до 115 орудий разного калибра, укрытых в 58 казематах на первом и втором ярусах, а также установленных на открытой платформе. В 1846 г. сооружение получило официальное наименование Михайловская батарея.

В таком виде батарея встретила Крымскую войну, оказавшуюся печальной для России и единственной для укреплений Южной стороны. В силу принятых противником решений Северная сторона Большой Севастопольской бухты почти всю войну оставалась в тылу. Именно здесь несли свою «нелегкую» службу члены Августейшей фамилии, направленные Николаем I в Крым для воодушевления войск.

Впрочем, это не помешало племянникам государя-императора исправно получать ордена. Но мощь батарей Северной стороны, в том числе Михайловского форта, во многом заставила союзников отказаться от попыток взять город полностью, после того как в августе 1855 г. был взят Малахов курган и защитники Корабельной стороны по Саперному мосту перешли на другой берег бухты.

Событиям Крымской войны посвящено большинство залов музея. По счастью, форт не сильно пострадал за последние 150 лет. В отличие от лабиринтов 35-й батареи, которые пришлось буквально откапывать, в Михайловском равелине к 2010 г. не все оказалось так плохо. Конечно, поначалу картина была удручающей: выбоины на стенах, оставленные снарядами, надписи, сделанные как бойцами Красной армии в 1942 г., так и современными «туристами», отсутствие коммуникаций, срезанная арматура. Пришлось вложить немалые средства, чтобы привести внутренние помещения крепости почти в первоначальный вид.

В помещениях батареи установили чугунные «голландские» печи – копии тех, которые обогревали равелин во времена Николая I. Коридор второго яруса, пожалуй, выглядит также, как тогда, за исключением того, что внутри чугунных фонарей теперь смонтированы электрические лампы. Казематы разделены стенкой на две части – боевую и жилую, где полагалось постоянно находиться прислуге орудия из шести человек, располагавшихся на деревянных нарах.

В одном из казематов музея находится уникальный экспонат – однопудовый единорог на поворотном станке. Естественно, это реплика. Образцов таких установок не сохранилось, но в архивах Артиллерийского музея в Санкт-Петербурге нашлись подлинные чертежи, по которым и воспроизвели станок. Напомним, что единорогом со времен графа Шувалова называли гладкоствольное орудие с конической каморой и гаубичной длиной ствола (в русской армии – 7,5 калибра, за исключением 8-фунтовых, имевших 9-калиберный ствол). Единороги имели возможность стрелять бомбами, как гаубицы, но начальная скорость снаряда приближалась к пушечной (до 250 м/с), что гарантировало почти пушечную дальность стрельбы. К тому же эти орудия можно было применять для навесной стрельбы.

Крепостной однопудовый единорог образца 1838 г. имел калибр ствола 196 мм. Орудий времен Крымской войны сохранилось немало: достаточно сказать, что при оформлении экспозиции на Малаховом кургане использовались подлинные экземпляры, найденные на Севастопольском морском заводе, где они, врытые в землю вертикально, служили кнехтами. Представленный же в Михайловском равелине экземпляр отлит по подлинным чертежам в Киеве. Там же изготовили станок. Основой для работ стала фотография 1855 г., запечатлевшая однопудовые единороги на Нахимовской батарее, а также упомянутые чертежи из Артиллерийского музея.