Техника и вооружение 1993 01

К Главному военно-техническому управлению (наследнику ГИУ) в производстве гранат присоединилось ГАУ. Уже в июле 1915 г. начальник ГАУ оценил ежемесячную потребность войск в 1 800 000 фанат. 19 июля начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Янушевич ' сообщает управляющему Военным министерством Поливанову мнение Верховного о необходимости заготовки "револьверов, кинжалов и особенно ручных гранат", ссылаясь на опыт "траншейной войны" французской армии. В двадцатых числах августа командующий армиями Северного фронта генерал Рузский называет "ручные бомбочки" в числе важнейших предметов снабжения "формирующейся при 3-м армейском корпусе партизанской сотни". Сфера применения ручных гранат заметно расширяется.

В августе 1915 г. высшим военным руководством выдвигается требование довести поставки гранат на фронт до 3,5 млн. штук в месяц. Подразделения ГВТУ к этому времени изготовили 950 000 гранат.

Охтинский и Самарский заводы взрывчатых веществ сдали к августу, то есть всего за год с начала войны, 2 307 626 ручных гранат. В целях увеличения производства этого оружия начинается размещение заказов в отечественной частной промышленности и за границей. Первый из них на корпуса ручных гранат Особым совещанием по обороне был выдан 3 июля 1915 г. Всероссийскому земскому и городскому союзу (Земгору). ГАУ также заказало у Центрального военно-промышленного комитета (ЦВПК) 13 352 900 корпусов гранат обр. 1914 г. В результате в частную промышленность были выданы задания на производство около 80 % от общего числа гранат. Для распределения полученных от армии заказов ЦВПК потребовался большой срок — с августа 1915 г. по август 1916 г. Они передавались Армавирскому, Бакинскому, Вятскому, Екатеринославскому, Иркутскому, Керченскому, Киевскому, Московскому, Одесскому и другим ВПК и даже обществу "Граммофон" в Петрограде. Снаряжение гранат велось на Охтинском и Самарском заводах взрывчатых веществ, в Петроградском складе огнестрельных припасов, с марта 1916 г. — мастерскими Свеаборгской крепостной артиллерии, артскладами. Позже к ним присоединился Троицкий снаряжательный завод. В технических заведениях армии изготовлялись и капсюли к гранатам.

Производство гранат было заказано в августе 1915 г. Франции (1 000 000 штук), в сентябре Японии (30 000), через французское правительство Швейцарии (30 000), а в октябре Англии (6 350 000). Полковник В.Г.Федоров, отправившийся в ноябре 1915 г. в Лондон в составе комиссии адмирала Русина на конференцию союзников, передал среди прочих наряд дополнительно на 350 000 гранат. В связи с катастрофической нехваткой пехотного оружия осенью 1915 г. вопрос увеличения поставок гранат резко обострился. В телеграмме из Ставки 8 октября 1915 г. указывалось: "Наличие в тылу большого количества безоружных людей, ожидающих винтовки, а с другой стороны — слабый состав строевых рот… заставили прийти к заключению о желательности формирования гренадерских взводов в каждой роте". Их формирование началось в октябре 1915 г. на Западном фронте. Учитывая, что гренадерский взвод включал до 50 человек (по 4 гранаты на каждого), текущая потребность в "снарядах" войсками оценивалась в 2,5 млн. штук. Производство же их в ноябре составляло 840 000, а в декабре 1 190 355 штук. Правда, начались заграничные поставки: уже в декабре из-за границы было получено 1 261 000 гранат. Всего же за 1915 г. на фронт поступило 4 375 945 ручных гранат, из них около 90 % отечественных.

Положение начало значительно улучшаться в феврале 1916 г. К маю 1916 г. поставки по заграничным заказам были практически завершены. Заметно увеличилось и отечественное производство, достигшее летом уровня 3,5 млн. штук в месяц.

Росли требования войск на "снаряды" Новицкого. В марте 1916 г. главнокомандующий Северным фронтом в письме военному министру называл "крайне недостаточным" для войск даже обещанное ему количество в 400 000 штук. Поэтому в феврале — июне 1916 г. ГАУ также заказало 350 000 гранат Новицкого и Федорова в частной промышленности. Для снаряжения они направлялись в Петроградский склад огнестрельных припасов.

В июле 1916 г. в распоряжение ГАУ поступило 4 480 563 ручные гранаты, из них 86 % из-за границы. С ростом поставок появилась возможность удовлетворять требования не только фронтов, но и внутренних округов. Когда командующий войсками Туркестанского округа 10 февраля 1916 г. запросил "в связи с событиями в Хиве" 10000 ручных гранат, они были подготовлены и высланы. Налаженное производство позволило ужесточить требования при приемке гранат: так, согласно предписанию ГАУ было введено на заводах испытание гранат обр. 1914 г. "расстреливанием остроконечной пулей".

Не было недостатка и в новых предложениях по поставкам гранат. В апреле 1915 г. некий г-н Дени вызвался поставить ручные и ружейные гранаты "Hale's Pattern British Service Standart" и ручные гранаты ''Mill's", не представив, впрочем, информации о их системах. Английское правительство предлагало прислать в Петроград изобретателя Мильса для "установки на одном из заводов производства его гранат". Помощник военного министру. генерал-лейтенант Лукомский отверг этот вариант, заметив, что "заграничные фанаты лучше получать готовыми".

В ноябре 1916 г. английское правительство просило "уведомить, не встречается ли нужды в ручных фанатах ударного действия, которых имеется … около 1 млн.". Союзники предлагали России тип фанат, от которого сами уже отказались.

Не молчали и русские изобретатели. Во второй половине 1915 г. ими предложен ряд новых конструкций. 3 августа в Отдел изобретений ЦВПК была подана заявка Александровского на 4 типа гранат (ударного или дистанционного действия, снаряжались пироксилином или тротилом, предохранитель — рукоятка, с которой гранаты срывались при броске), отвергнутая по отзыву полковника И.П.Граве. В сентябре свой вариант предложили подпоручик в отставке Вальцев и оружейный мастер Фролов (граната ударного действия, в сечении напоминала "мальтийский крест”). Модель испытана в апреле 1916 г. и признана II Отделом Арткома "непригодной для введения в войска". 3 ноября Артком рассматривал фанату Уфимцева (ранее была признана ТК ГВТУ "заслуживающей внимания", проста по конструкции, но небезопасна при падении солдата из-за "ненадежной установки пистона") и "снаряд" Соболева (испытана на Главном артиллерийском полигоне, не дала преимуществ перед образцом 1914 г.), а позднее — "усовершенствованную Лишина" конструкции Рудого с насечкой на свинцовом корпусе, стабилизирующим "хвостом-рукояткой" (отклонена по отзыву Граве).

Это лишь малая толика всех поданных проектов и предложений. Наиболее популярны в войсках были фанаты обр.1912 г. и обр.1914 г.: удобные для бросания, достаточно мощные и безопасные. Генерал Барсуков из Управления полевого генерал-инспектора артиллерии (Упарт) телеграфировал в ГАУ: "Гранаты 12-го года отличны, войска их ценят". Судя по документам, они имелись в территориальных частях Красной Армии еще в 1920 г. Граната же обр.1914 г. долгое время состояла на вооружении РККА, в 1930 г. была модернизирована и добавлением съемной осколочной рубашки превращена в наступательно-оборонительную. На фронте выработалась особая тактика применения гранат Новицкого: на проволочные заграждения они забрасывались "по ночам разведчиками с расстояния 12–15 шагов из окопа, прикрытого щитом". К гранатам приспосабливались веревки с грузиками для "зависания" на заграждении. В 1916 г. Новицкий вместе с прапорщиком Федоровым усовершенствовал фанату: были увеличены размеры железного корпуса, деревянная рукоятка заменена железной трубчатой длиной 213,5 мм, упрощен спусковой механизм (взведенный ударник удерживался рычагом с кнопкой, запертым чекой). Для переноски к рукоятке крепилась проволочная дужка. Капсюль-детонатор был унифицирован с гранатой обр.1914 г.