История Авиации 2000 02

Более того: как писала газета «Доброволец» 28 мая 1944 г., два летчика все же побывали дома, «предприняв рискованные полеты в советский тыл и выведя оттуда родных» 2*. Первые успехи дали основания заняться расширением структуры, массовым привлечением пленных и формированием уже «русских ВВС» в составе РОА. Власов, с которым Мальцев близко сошелся, с полным одобрением отнесся к этой идее: РОА. успевшая получить от немцев танки, обзаводилась и своей авиацией.

И все же отношения с немецким командованием были далеко не безоблачными. Разыгрывая «русскую карту», те вовсе не торопились с предоставлением излишней самостоятельности РОА. Русская авиагруппа оставалась под контролем и в составе люфтваффе, причем они были не прочь избавиться от чужеродных частей, передав их в ведение Вермахта, патронировавшего основную массу добровольческих войск.

Подготовку авиачастей, не мозоля глаза немцам, косившимся на эту автономию, начали вести в чешских Судетах. Резиденцией штаба ВВС РОА 23 ноября 1944 г. был выбран Карлсбад (с 10 февраля 1945 г. штаб перебрался в Марианске Лазне), а центральной базой – аэродром Эгер (Хеб) рядом с довоенной германской границей. 19 декабря 1944 г. поступило официальное подтверждение рейсмаршала Геринга, давшего «добро" на образование авиации РОА (Luftwaffe der ROA), хотя сами немцы предпочитали именовать ее «частями ВВС "Восток"».

Представителем от немцев при штабе Мальцева стал инспектор по иностранному персоналу ВВС на востоке генерал-лейтенант Генрих Ашенбреннер (Ashenbrenner) до этого занимавший пост начальника связи ВВС. Как обычно не обошлось и без кулуарных комбинаций: Ашенбреннера, имевшего по многим вопросом свое собственное мнение, недолюбливал Геринг, в это время занятый поиском козлов отпущения за очевидный проигрыш Люфтваффе «войны в воздухе», а потому использовавший возможность одним ударом убить двух зайцев, разом решить проблему с русскими летчиками и перевести строптивого генерала в Вермахт. Впрочем, более подходящую кандидатуру вряд ли можно было отыскать: Ашенбреннер перед войной служил военно-воздушным атташе в Москве, бывал в авиационных гарнизонах и хорошо знал русский язык, имея представление о подготовке и характере советских летчиков. Встретившись с ними, словно со старыми знакомыми, Ашенбреннер быстро договорился с инициативным Мальцевым, полностью разделяя взгляды последнего на самостоятельность русских офицеров в обустройстве и организации ВВС РОА. Эту идею он отстаивал и в Берлине.

По планам Мальцева, его авиация должна была насчитывать 4500 человек. В его распоряжении уже находились более 2000 пилотов, штурманов, радистов, бортстрелков и зенитчиков (по немецким уставам последние тоже входили в состав ВВС). Большей частью они были отобраны в лагерях военнопленных, остальных рассчитывали привлечь с помощью Ашенбреннера, сумевшего 19 декабря 1944 г. добиться разрешения Геринга призвать всех желающих из числа русских, уже служивших в немецких частях (такие группы имелись в 1,4,6-м и 10-м авиакомандованиях Люфтваффе, Воздушном Флоте «Рейх» и зенитных частях).

Всего же по данным на 31 декабря 1944 г. за Люфтваффе числились 100.185 советских пленных и согласно рапорту Ашенбреннера шефу главного штаба ВВС генерал-лейтенанту Карлу Коллеру от 10 марта 1945 г. призыв встать под знамена РОА «дал удовлетворительные результаты». На имя Мальцева в канцелярию РОА, находившуюся в Берлин-Далеме, Брюмерштрассе, 34, поступило свыше 2000 писем с заявлениями о зачислении в его авиацию. Сам Мальцев, по представлению Власова, был повышен до генерал-майора и назначен командующим авиации Армии Народов России (по-немецки его должность именовалась Chef der Luftwaffe der streitkrafte der Volker Russlands, или Chef d. Lw.d.S.V.R.). Обоих генералов 2 февраля 1945 г. в своей резиденции Каринхалле принял рейхсмаршал Геринг, а 4 марта состоялось окончательное признание ВВС РОА как самостоятельной структуры, что и было зафиксировано соответствующим приказом Коллера. С этого дня русское командование получило формальную независимость, хотя и довольно условную, оставаясь на германском довольствии и координируя свои планы с Люфтваффе.

1* На службе РОА офицерам присваивались звания, применявшиеся в царской армии.

2* По крайней мере, географически такое было возможным: линия фронта тогда проходила по Белоруссии и Правобережной Украине.

Смотр личного состава 1-го авиаполка РОА проводят (слева направо) полковник Байдак, генерал-майор Мальцев, генерал Власов и генерал-лейтенант Ашенбреннер. Осень 1944 г.

Состав штаба ВВС был утвержден Власовым 13 февраля 1945 г. Начальником штаба и вторым лицом после Мальцева стал не менее известный офицер полковник А.Ф.Ванюшин, до плена командовавший ВВС 20-й армии и отмеченный приказами Ставки еще за бои с немцами под Смоленском летом 1941 г. Судьба снова свела его с прежним командиром – в битве под Москвой самой 20-й армией с 20 ноября 1941 г. командовал генерал-майор А.А.Власов. Распределяя посты, Мальцев исходил из профессиональных соображений, не делая различия между вчерашними офицерами РККА и их классовыми врагами-эмигрантами из числа которых немало осело в Чехословакии и Германии. Парадоксально, но некоторым из них в 20-30-е годы довелось в Чехословакии готовить летные кадры для будущих Люфтваффе почти одновременно с советскими инструкторами, учившими немцев летать на базах ВВС РККА!

Среди эмигрантов особенно выделялась группа бывших царских пилотов, служивших затем в Королевских ВВС Югославии: полковники Л.И.Байдак и Антонов, подполковник Р.М.Васильев и майор С.К.Шебалин. Майор А.П.Альбов до войны был корреспондентом газеты «Дейли Мейл» и агентства «Ассошиейтед Пресс» в Белграде. В штабе он возглавил отдел пропаганды, при котором начал и выпуск своего печатного органа – журнала «Наши крылья».

Большую часть должностей заняли авиаторы, еще недавно воевавшие в советских ВВС и успевшие пройти проверку в бою, уже на другой стороне. Позаботились и об атрибутике авиации РОА, созданной в духе дореволюционных традиций. На униформу, вместо немецких, нашивали новые знаки отличия, трехцветные кокарды и петлицы, на килях самолетов вместо свастик появились голубые андреевские кресты на белых щитах, вызвавшие недовольство немцев (в соответствующем приказе Мальцева прямо говорилось о «снятии немецких орлов со свастикой с фуражки и мундира»), озабоченных чересчур поверившими в свою самостоятельность союзниками.

4 февраля 1945 г. на аэродроме в Хебе Власов устроил смотр своей авиации. Среди отмеченных в тот день его приказом были майоры С.Т.Бычков, А.Меттль, Ильюхин, капитаны Б.Р.Антилевский, С.Артемов, К.Арзамасцев. Науменко, Д.Соколов, старшие лейтенанты Кузнецов, П.Песиголовец. В.Шиян, поручики А.Алексеев, П.Воронин, А.Григорьев, И.Ляхов. Н.Лушпаев, В.Пискунов, М.Сашин, П.Сердюк, А.Скобченко, О.Соколов, В.Строкун. Н.Щербина, Г.Школьный и А.Ярославец. Из числа новичков, недавно попавших в РОА, в приказе упоминались капитаны А.Иванов, В.Микушев, старший лейтенант И.Стежар, лейтенанты И.Бачурин, В.Беликин, В.Грилев. А.Новосельцев, И.Петров, И.Попонин, В.Рвачев, В.Сининых, Е.Табулия, Н.Чебукин, С.Чургин, Г.Хамитов и другие. По этому случаю журнал «Наши крылья» в номере от 22.03.45 писал: «…стоя плечом к плечу со свободомыслящим русским человеком и всем миром, открыто заявляем: мы, лучшие из летчиков, вступаем в ряды РОА и даем торжественную присягу – все свои силы, а если понадобится, то и жизнь, отдать за освобождение нашей страны от большевизма. Мы ждем лишь приказа, чтобы взять в руки штурвал самолета и направить наши машины в бой за светлое будущее…».