Пинакотека 2001 01-02

По большей части эти предметы украсили Павловск и Гатчину. Во французском вкусе был оформлен впоследствии и Михайловский замок. Многочисленные предметы мебели и бронзы для его обстановки были привезены из Парижа через поставщиков Кюло, Любенского и Фабра. После смерти императора меблировка Михайловского замка была передана в Таврический, а затем – в Зимний дворец. Так в Эрмитаже оказались консоль с подписью П.-Ф.Томира, секретер и комоды с севрскими и веджвудскими плакетками, полушкаф и секретер со вставками черного лака, атрибутированные Адаму Вейсвалеру. Этому мастеру приписывается авторство многих произведений этого времени. Он работал для торговца Дагера, широко известного в России. Так, Виже Лебрен, описывая дворец канцлера Безбородко, упоминает, что «залы были заполнены мебелыо, происходившей от знаменитого эбе- ниста Дагера» 17*.

Политические события начала XIX века, войны с Наполеоном не могли не сказаться на ввозе французской мебели в Россию. Однако и в этот период интерес ко всему французскому не ослабевал. В Петербурге активно работали французские архитекторы Тома да Томон и Рикар де Монферран, создавшие эскизы мебели, исполнявшиеся русскими мастерами. В 1813 году Александр I получает в подарок тринадцать сборников с рисунками памятников Парижа и интерьеров начала XIX столетия прославленных орнаменталистов Ш.Персье и Л.Фонтена. В издаваемых ими в Париже «Recuil des decorations interieures» встречаются проекты мебели, специально выполненные для русской аристократии.

По проекту Ш.Персье и Л.Фонтена был выполнен для графа Строганова стол с малахитовой столешницей, находящийся ныне в собрании Эрмитажа, равно как и другой стол с зеркалом «псише», выполненный фирмой М.Т.Бьенне в 1817 году. Эскиз этого стола хранится в Музее декоративного искусства в Париже. Стол был привезен в Россию благодаря усилиям парижского банкира Бонтара и министра финансов Гурьева и предназначался для убранства Николаевского (Аничкова) дворца к бракосочетанию великого князя Николая Павловича. Затем он попал во дворец в Ропше и только потом через музей барона Штиглица – в Эрмитаж.

В конце царствования Александра I в Россию были приобретены интересные произведения из Мальмезона, распродававшиеся после смерти Жозефины. В 1823 году вместе с коллекцией живописи прибыли консоли с мраморными столешницами, одну из которых Гранжан идентифицирует как консоль из собрания Эрмитажа с клеймом Жакоба Демальте и со столешницей флорентийской мозаики с резными сфинксами в подстолье 18*. Этот предмет состоит из двух разновременных частей: мозаичная столешница с изображением натуралий морского дна на лазуритовом фоне создана в 1760-х годах по рисунку Джузеппе Цокки в паре к столешнице с аллегориями воздуха; консоль же на резных фигурах сфинксов выполнена Жа- кобом Демальте, которому столешница была передана в 1799 году. На этой консоли обнаружено клеймо из двойного «М» и «J» под короной. Это является бесспорным свидетельством того, что консоль была создана для Жозефины. Более того, ее описание есть в составленном после смерти императрицы инвентаре Мальмезопа, записи в котором позволяют точно датировать ее 1809 годом 19*. Однако в Россию эта консоль попала не с коллекцией картин, а гораздо позже. После смерти Жозефины ее наследовал Евгений Богарне: эту консоль можно видеть в интерьерах дворца Богарне в Мюнхене на акварели 1824 года. Затем она, очевидно, перешла к его сыну – Максимилиану, получившему титул герцога Лейхтенбергского и женившегося в 1839 году на великой княгине Марии Николаевне. Таким образом, консоль оказалась в России, затем из коллекции герцога Лейхтенбергского она была передана в музей барона Штиглица и оттуда поступила в Эрмитаж 20*.

В числе эксклюзивных предметов французской мебели, поступивших в Россию в XIX веке, один из самых интересных-стол «Флора Лотарингии» работы Эмиля Галле, жемчужина эрмитажной коллекции. Он был подарен Александру III в знак дружбы от города Нанси во время визита русских моряков в Тулон в 1893 году. Столик служил подставкой для «Золотой книги» с рисунками лотарингских художников и украшен великолепным маркетри с изображением всех произрастающих в Лотарингии растений.

Кроме предметов, полученных в качестве дипломатических подарков, на протяжении всего XIX века в Россию продолжала поступать французская мебель, предназначенная для меблировки интерьеров. Ее можно было приобрести как в самой России – во французских фирмах Ланкри, Опица, Тамиссера, так и заказать во Франции. Благодаря любезной помощи главного хранителя музея Орсэ господина Тьебо, мне удалось познакомиться с реестром фирмы «Эскалье де Кристаль», экспортировавшей мебель к русскому Двору с середины XIX века. В частности в этой описи числился приобретенный недавно Эрмитажем столик этой фирмы, украшенный букраниями.

Несколько десятков произведений, созданных современными французскими мастерами, упоминается в описи предметов, украшавших Зимний дворец в 1885 году. Это шкафы черного дерева с инкрустацией камнем и мозаикой и шкафы, декорированные в модной тогда технике «Буль», изображения которых можно видеть на акварелях и рисунках В.Гау, Л.Премацци, К.Ухтомского 21*.

1885 год, которым датирована только что упомянутая опись, – весьма знаменательная дата в истории формирования французской коллекции. Именно тогда в музей поступило приобретенное в Париже собрание А.Базилевского – так в стенах Эрмитажа появилась ретроспективная мебель, и вскоре в музее было создано отделение Средних веков и Возрождения. Именно эти эпохи были темой коллекционирования Александра Петровича, собравшего за полвека одну из лучших коллекций эмалей, фаянса, стекла, тканей, металла. В собрании насчитывалось более 50 образцов мебели. Всего же в каталоге собрания Базилевского, составленном знаменитым знатоком и хранителем Лувра Альфредом Дарселем, указано 550 произведений 22*.

В 1883 году коллекция Базилевского была выставлена на продажу через аукцион в отеле «Друо». Однако судьба собрания решилась еще до торгов – телеграммой от Александра III, осмотревшего коллекцию во время визита в Париж, с предложением о продаже в Россию. Несмотря на более выгодные предложения от иностранных покупателей, Базилевский, считавший себя «русским прежде всего», согласился с предложением императора. За коллекцию было заплачено 5 448 125 франков (2 200 000 золотых рублей). 762 предмета были транспортированы в Петербург фирмой Шену, и 10 марта 1885 года Александр III уже осматривал предметы в Эрмитаже 23*.

Самым интересным среди них был дрессуар (по-русски поставец) с центральным двухстворчатым шкафчиком под навесом. Створки шкафчика украшены сценами Благовещения и Поклонения волхвов, доска под навесом – резными изображениями святых Варвары, Магдалины и Екатерины. Этот шкафчик был сильно переделан в XIX веке: еще в 1867 году, когда шкафчик экспонировался его тогдашним владельцем герцогом Барри из Тулузы на Всемирной выставке в Париже, у него не было решетки с балдахином и нижней расписанной цветами части. А в каталоге Базилевского 1874 года дрессуар описан уже в современном виде. В настоящее время доделки XIX века выявлены во время реставрации в мастерских Эрмитажа, однако в целом предмет сохранил первоначальную конструкцию.