Авиация и космонавтика 2007 11

Аивабаза Каламита: 120-е учебное авиакрыло.

На авиабазе дислоцированы 361-я и 364-я учебно-тренировочные эскадрильи, вооруженные поршневыми самолетами Т-6А «Тексан», а также 362-я и 363-я эскадрильи, вооруженные реактивными УТС Т-2Е «Бакай». Самолеты «Бакай» эксплуатируются с 1974 г., самолеты «Тексан» – с 2000 г. В настоящее время ВВС Греции изучают возможность закупки современных реактивных учебно-тренировочных самолетов для замены УТС Т-2Е «Бакай», на которых было бы возможно готовить пилотов к полетам на истребителях F-16C/D-52+. Неадекватность самолетов «Бакай» вынуждает вводить в программу переучивания курсантов на F-16 годичный курс повышенной подготовки на самолетах А-7 «Корсар».

Элефсина:

Здесь базируются все транспортные самолеты ВВС Греции: 354-я тактическая транспортная эскадрилья (самолеты C-27J), 355-я тактическая транспортная эскадрилья (Do-28D-2), 356-я тактическая транспортная эскадрилья (YS-11А-520, С-130В, С-130Н). Поставки самолетов C-27J продолжаются. 355-я эскадрилья также продолжает эксплуатировать противопожарные самолеты-амфибии CL-215, первые из которых поступили в ВВС Греции еще в 1964 г.

На вооружении 380-й эскадрильи ДРЛОиУ состоят самолеты ERJ-135LR «Гольфстрим V». Процесс освоения одного из самых совершенных авиационных комплексов ДРЛОиУ в мире еще не завершен.

В Элефсине также базируются 31-я эскадрилья специального назначения (вертолеты AS.332C1 «Кугар»), 358-я поисково-спасательная эскадрилья (вертолеты АВ.205А и АВ.212) и 353-я смешанная морская эскадрилья (самолеты Р-ЗС «Орион»),

Для VIP перевозок используется один самолет ERJ-135LR.

Александра Гольца и Эрвина Поэльстра.

Виктор МАРКОВСКИЙ, Игорь ПРИХОДЧЕНКО

(Продолжение. Начало в № 4-11/2006 г., 1-4, 6-8,10/2007 г.)

Но аэродроме тревога!!! Фото о из жизни корейских летчиков, готовых в любой момент отразить "происки империализма". Но переднем плане – истребители МиГ-21ПФМ, но дальнем угадываются кипи Су-7БМК

Служба истребителей-бомбардировщиков Су-7 в Северной Корее относится к одной из самых любопытных и одновременно наименее освещенных страниц в истории машины. Достаточно сказать, что даже в подразделении ОКБ, ведающем вопросами эксплуатации, практически вся информация по «Су-седьмым» в КНДР сводилась к тому, что в страну были поставлены 25 самолётов этого типа. Су-7 с опознавательными знаками КНДР не довелось принять участие в боевых действиях, хотя страна уже полвека формально продолжает оставаться в состоянии войны с Южной Кореей, отношения с которой все эти годы определяются лишь временным соглашением о прекращении огня. Однако корейские Су-7 оставались здесь на вооружении дольше, чем где бы то ни было, продолжая служить, даже когда их было не встретить и в советских ВВС. О деталях службы их, тем не менее, известно так же мало, как и о Вооружённых Силах КНДР и самом закрытом для сторонних наблюдателей корейском обществе, остающемся уникальным по своему строю и образу жизни. Немногочисленными иностранцами, допущенными к пребыванию в частях Корейской Народной Армии (КНА), оставались советские специалисты, откомандированные для помощи в освоении новой техники, прежде всего, авиационной как наиболее сложной и специфичной.

Опыт боевых действий в Корейской войне 1950 – 53 гг. привел к повышению оценки авиации как одного из решающих факторов в современной войне. Поддержание должного уровня ВВС рассматривалось в числе первоочередных задач руководства КНА и страны. С этой целью при заключении в 1961 году Договора о взаимопомощи и оборонном сотрудничестве между СССР и КНДР был подписан ряд дополнительных закрытых протоколов, регламентировавших военно-технические вопросы, и в первую очередь, поставки вооружения и военной техники, обеспечение её эксплуатации и обучение северокорейских военных. Эти меры должны были существенно укрепить намеченные рубежи "параллельного ведения экономического и оборонного строительства", объявленного вождём Трудовой Партии Кореи Ким Ир Сеном на V пленуме ЦК ТПК в декабре 1962 года. Страна, живущая бок о бок с врагом в лице южного соседа, должна была превратиться в крепость, для чего все граждане объявлялись кадровыми военными, при необходимости готовыми встать в строй, а армия, и без того одна из крупнейших в мире, должна была модернизироваться и оснащаться современной техникой, в полной мере отвечая указанию вождя: «Без армии нет ни народа, ни государства, ни страны».

Правда, в полной мере реализовать другую идею вождя о всеобъемлющей опоре исключительно на собственные силы, именуемую «чучхе» (или «помощь самому себе»), в делах военного строительства по известным причинам не представлялось возможным. Приходилось просить о новой военной технике братские страны социализма – СССР, Китай и Румынию.

К концу 60-х гг. на вооружении ВВС КНДР находились истребители МиГ-21 и МиГ-19, а ударные силы были представлены истребителями-бомбардировщиками МиГ-17 и бомбардировщиками Ил-28 (частью – китайской постройки). Постоянный партнёр и поставщик авиатехники Китай не мог предложить отвечающих современному уровню машин, и без того переживая не лучшие времена «культурной революции». За помощью обратились к СССР, и предложенные истребители- бомбардировщики Су-7 оказались удовлетворяющими самым лучшим пожеланиям корейской стороны.

В своё время, в войне 50-х гг., северокорейской авиацией с успехом использовались штурмовики Ил-10, числом около сотни единиц, полноправными наследниками которых теперь должны были стать сверхзвуковые истребители-бомбардировщики. Положительным стечением обстоятельств производивший заказанные самолёты завод в Комсомольске-на-Амуре являлся ближайшим предприятием авиапрома. От границ КНДР его отделяло около тысячи километров – в пределах перегоночной дальности Су-7, что позволяло произвести доставку «своим ходом», вместо обычного железнодорожного и морского транспорта (это был сам по себе едва ли не исключительный в своём роде случай поставки самолётов с завода практически в боевом виде). Тем не менее выполнение корейского заказа началось довольно поздно, и фактически тем сдавались машины последних производственных партий. По всей видимости, причины такой задержки были двоякими: с одной стороны, корейцы какое-то время пытались не поступаться принципами и держаться идей чучхе, довольствуясь пресловутыми «своими силами», для советской же стороны первоочередными считались потребности воюющих стран-партнёров Ближнего Востока и Индии, где буквально было «яичко дорого к Христову дню», в Корее же царил какой-никакой «худой мир» – тот, что лучше «доброй войны». К тому же и дружба с Пхеньяном носила своеобразный характер, не внушавший уверенности, – на памяти ещё был крах отношений с не менее радикальным маоистским Китаем. Как торговый партнёр при заказе самолётов «коммерческого» исполнения КНДР и вовсе выглядела откровенно безнадёжно, давно уже входя в число самых крупных советских должников, и не располагала сколько-нибудь привлекательными ресурсами и возможностями для исправления баланса.