Авиация и космонавтика 2007 05

Флайт-лейтенант Джек Росс инструктирует лейтенанта Максимовича перед вылетом на "Харрикейне"

31 моя 1942 г. известный впоследствии ас Амет-Хан Султан, расстреляв все патроны, таранил своим «Харрикейном» немецкий бомбардировщик Ju 88. Истребитель ударился о немецкий бомбардировщик снизу, крыло вражеской машины смяло фонарь «Харрикейна», зажав пилота в кабине. Амет-Хану удалось отжать фонарь руками, а затем выпрыгнуть из покореженной машины.

Не вызывали большого восторга и летные характеристики британского самолето. По данным испытаний, оперативно проведенных в НИИ ВВС, по скорости машина занимала промежуточное положение между И-16 и Як-1. Своему основному противнику на Севере, немецкому Bf 109Е, он уступал в скорости на малых и средних высотах (на 40-50 км/ч) и в скороподъемности. Лишь на высотах 6500-7000 м их возможности становились примерно равными. При пикировании громоздкий «Харрикейн» «парашютировал», что не позволяло ему быстро разгоняться. Правда, в актив ему можно было записать небольшой радиус разворота, достигавшийся за счет малой нагрузки на крыло, что позволяло вести бои на горизонталях.

Весьма неудачно, с советской точки зрения, было сконструировано шасси. Несмотря на достаточно заднюю центровку, капотажный угол был всего 24° с учетом торможения, в то время как наш НИИ ВВС определял минимум в 26,5°. Он становился еще меньше по израсходовании боеприпасов и горючего. Поэтому при посадке на неровный грунт полевых аэродромов опасность скопотировогь было очень высоко. При этом, в первую очередь, ломались деревянные лопасти винта «Ротол»; в отличие от металлических, ремонту они почти не поддавались.

Скапотировать «Харрикейн» мог и при рулежке. У этого истребителя была неприятная склонность поднимать хвост при работающем моторе (аналогичное свойство наблюдалось и у отечественных «Яков»). Чтобы предохранить машину от неприятностей, нередко но заднюю часть фюзеляжа сажали одного-двух механиков. Иногда они не успевали вовремя спрыгнуть и поневоле поднимались в небо. В 151-м крыле таким образом разбили один самолет, причем погибли два механика, и был ранен летчик.

Боеспособность «Харрикейнов» снижалось и вследствие нехватки запчастей. Самым большим дефицитом были деревянные пропеллеры «Ротол». Они не только ломались при капотировании, растрескивались от попадания пуль, но и повреждались подсасываемыми но взлете камнями. Временами из-за винтов до 50% поставленных самолетов стояло «но приколе». В конечном итоге, в марте-апреле 1942 г. в Советском Союзе наладили выпуск запасных полостей к английским винтам.

Временами потеря боеспособности «Харрикейнов» достигало ужасающего уровня. Весной 1942 г. из-за отсутствия ряда деталей и узлов из 18 самолетов 488-го иап в воздух могли подняться лишь два. А в ноябре того же года 122- я иад, прикрывавшая Мурманск, из 69 своих самолетов могла росситывать лишь на три боеспособных истребителя.

Осваивая английские машины, советский персонал столкнулся с непривычными милями, футами и галлонами, нанесенными на шкалах приборов. Необычна была и «ломающаяся» ручка управления – ко всему этому нужно было привыкнуть.

Североморский ас П.Т. Сгибнев после боевого вылета

Старший лейтенант П.Т. Сгибнев одержал только в апреле 1942 г три победы на "Харрикейне"

Сборка вновь полученного "Харрикейна"

Вот отзыв о «Харрикейне» И Н. Степаненко из 4-го иап: «Самолет тяжелый и скорее напоминает штурмовик, чем истребитель…». А вот как отреагировал командир 485-го иап Г.В Зимин на результат учебного боя с Р-39 во время обучения в Иванове: «С таким же успехом я мог бы, увы, драться с «Аэрокоброй», сидя верхом на птеродактиле»

Однако не стоит выставлять «Харрикейн» лишь в черном свете. Наши летчики обноружили у этого истребителя и вполне определенные достоинства. Несмотря на некоторую громоздкость, самолет оказолся прост и послушен в пилотировании Невелика было нагрузка на ручку, эффективны триммеры рулей. «Харрикейн» легко и устойчиво выполнял различные фигуры, будучи вполне доступен летчикам средней квалификации, что было немаловожно в условиях военного времени. Понравилась нашим пилотам и просторная кабина с хорошим обзором. Большим плюсом являлось полная радиофикация поступивших «Харрикейнов» (напомню, что на советских истребителях того времени передатчики полагалось ставить на каждый третий самолет, а в действительности и это не выполнялось). И А. Коберов вспоминал: "Радио великолепно работает, как домашний телефон, ни шуму, ни треску". Но английские рации работали на батарейном питании (хотя на самолете устанавливался аккумулятор), и зимой, особенно но севере, их заряда хватало лишь на 1,5-2 часа роботы, как их ни укутывали наши механики.

Следует учесть, что значительная часть «Харрикейнов» прибыла в Советский Союз в конце 1941 – начале 1942 г., когда ВВС нашей страны испытывали острую нехватку самолетов Эвакуированная но Восток промышленность уменьшила их выпуск и не покрывало даже потерь на фронте. Из гражданской овиации, учебных частей и аэроклубов изымали изношенные, часто уже снятые с вооружения машины и отправляли их на фронт. По сравнению с И-15бис и, тем более, с И-5, «Харрикейн» выглядел чудом современной техники.

Но даже с учетом всех плюсов итог был однозначен – в конце 1941 г. «Харрикейн» значительно уступал истребителям противника. Поэтому, после получения этих машин, их начали переделывать по своему разумению, стараясь если не устранить, то хотя бы смягчить основные недостатки английского истребителя.

Уже осенью 1941 г. в 78-м иап по предложению его командира Б.Ф. Сафонова была произведено переделка полученных самолетов под советское вооружение. Вместо четырех «Браунингов» поставили два пулемета УБК колибра 12,7 мм с запасом по 100 патронов на ствол и добавили два держателя под 50-кг бомбы. Огневую мощь усилили также четырьмя реактивными снарядами РС-82. В январе 1942 г в 191-м иап на самолете Н.Ф. Кузнецова поставили две пушки ШВАК Подобные работы проводились и в других частях, причем повсеместно монтировались по 4-6 реактивных снарядов.

Нарекания вызывала и слабая бронезащита «Харрикейна» Поэтому штатные бронеспинки часто снимали и заменяли советскими. Это сначала делали прямо в полках (на самолете того же Кузнецова, к примеру, поставили спинку от разбитого И- 16), а затем и в заводских условиях при замене вооружения, о чем речь пойдет далее.