Авиация и космонавтика 2002 07

В 1957 г. были выпущены эскизный проект и рабочая документация по К-7С-3, а в следующем году начались ее заводские испытания. Помимо сложностей с отработкой бортовой аппаратуры, задержка хода испытаний определялась недоработанностью и малым ресурсом носителя – Т-3. Для обеспечения более стабильного хода испытаний по инициативе завода № 134 к летной отработке ракет подключили и специально доработанный Як-25 № 0221. В целом, вместо намеченных 38 пусков удалось провести только 1, да и то не с Т-3, а с нештатного носителя – Як-25.

В 1958 г. были проведены и по три пуска ракет К-7СТ с различными тепловыми ГСН, разработанными в ЦКБ- 393 коллективом С.М. Николаева и в НИИ-10 конструкторами во главе с Н.В. Смирновым.

Как и следовало ожидать, распыление сил привело к недопустимому отставанию от установленных сроков. Постановлением от 4 июня 1958 г. разработка К-7 для Т-3 была прекращена и в следующем году работы по этой теме уже не велись.

Во-первых, к этому времени ОКБ-4 ушло далеко вперед с отработкой своей самонаводящейся ракеты К-8 с близкими к К-7 характеристиками. Концепция целевой разработки специальной ракеты для каждого типа перехватчика была отвергнута после подтверждения возможности достаточно универсального применения ракет ОКБ Бисновата.

Во вторых, практически все силы ракетчиков ОКБ завода № 134 были брошены на выполнение особо важного задания – воспроизведение американского "Сайдуиндера" как ракеты К-13.

К-9-51

Во второй половине пятидесятых годов определилась потребность в создании управляемой ракеты "воздух-воздух" с характеристиками, более высокими, чем заданные постановлением 1954 г.

Разработка такой ракеты под индексом К-9 велась применительно к суховскому перехватчику П-1, а затем и к рассчитанным на достижение скорости до 3000 км/час тяжелым однодвигательным перехватчикам семейства Е-152 и Т-37, в конце пятидесятых годов проектировавшихся, соответственно, в ОКБ-155 Микояна и ОКБ-51 Сухого. Исходя из веяний времени, разработка ракет, получивших наименования К-9-155 и К-9-51 в соответствии с нумерацией ОКБ, велась непосредственно создателями самолетов-носителей.

Ракета ОКБ П.О Сухого К-9-51 (Р-38), начатая разработкой еще применительно к перехватчику П-1, разрабатывалась по нормальной аэродинамической схеме и напоминала уменьшенный вариант ракеты К-80. На стадии изготовления опытных образцов в связи с прекращением работ по самолету Т-37 в начале 1960 г. разработка ракеты К-9-51 была прервана.

В отличие от Т-37, только по общей конструктивной схеме преемственного к ранее созданным суховским перехватчикам и требовавшего для своего производства освоения новых титановых технологий, микояновский Е-152 был благополучно доведен до летных испытаний. Уже в то время ход работ по бортовому радиоэлектронному комплексу в значительной мере определял возможность своевременного успешного завершения разработки комплекса перехвата. Предусматривалось оснащение Е-152 радиолокационной станцией "Ураган-5Б" как составной частью комплексной автоматизированной системы перехвата "Ураган-5".

Исходя из многолетнего положительного опыта работ ОКБ-155 по крылатым ракетам "воздух-земля", осуществлявшихся совместное КБ-1 Госкомитета по радиолектронике, эта организация в конце мая 1958 г. была привлечена к разработке не только полуактивной радиолокационной ГСН ракеты К-9, но и самолетной бортовой РЛС ЦП-1, функционирующей в составе системы "Ураган". Предполагалось, что дальность обнаружения бомбардировщиков составит до 50 км, втрое превысив соответствующий показатель РЛС "Ураган". В КБ-1 главным конструктором системы в целом был назначен Колосов, системы К-9 – А.И. Савин, ее системы управления – Д.Л. Томашевич. Первоначально разработку принципиальной конструктивной схемы ракеты поручили КБ-1, а рабочей конструкторской документации – конструкторам завода № 134 во главе с Тороповым. Некоторое время ракету для микояновского перехватчика так и именовали К-9-134. КБ-1 подготовило предварительные чертежи и передало их на завод № 134. Однако исследования ЦАГИ показали неприемлемость основных параметров компоновки, принятой КБ-1. Разработка рабочей документации была приостановлена. С началом эпопеи с воспроизводством "Сайдуиндера" завод N9 134 постарались максимально разгрузить от выполнения остальных тем, так что дальнейшие работы по К-9 продолжались на микояновской "фирме" с приданием ракете прежнего обозначения К-9-155.

Управляемая ракета К-9 была выполнена по схеме с поворотным крылом, аналогично известной американской ракете "Сперроу". Микояновцы предусмотрели реализацию ряда новшеств, несколько обогнавших время – широкое использование композиционных материалов, применение двухрежимного твердотопливного двигателя ПРД-56 со стартовой тягой, вдвое превышающей маршевый режим.

Стартовая масса ракеты составила 245 кг, масса боевой части – 24 кг. Ракета наводилась по методу параллельного сближения, подрыв боевой части осуществлялся от неконтактного взрывателя. Максимальная дальность пусков должна была составлять 9 км при скорости полета ракеты до 1400 м/с. Для приема опорного сигнала самолетной РЛС использовались антенны-штыри на оперении, в дальнейшем замененные на пластинчатые антенны-пластины на корпусе.

В состав ракеты входили полуактивная радиолокационная ГСН ЦР-1, радиовзрыватель ЦРВ-1, автопилот АПЦ-18, предохранительно-исполнительный механизм И-60.

В 1959 г. началось изготовление ракет опытным производством ОКБ-155 с использованием документации КБ-1.

Первый полет на самолете Е-152А Г.К. Мосолов выполнил 10 июля 1959 г. К концу марта 1961 г. было осуществлено по 5 пусков баллистических вариантов ракет (изделий 91) с наземных ПУ и в воздухе с истребителя Е-152А. Кроме того, в декабре с этого самолета было запущено 5 программных вариантов ракеты – изделий 92. Было изготовлено 5 самолетных РЛС ЦП-1, 15 комплектов бортовой аппаратуры, 25 экспериментальных ракет. В промежутке между пусками ракет Е-152А принял участие в параде над Тушино. Раскраска размещенных на подкрыльевых пилонах ракет К-9 была призвана придать треугольную форму их трапециевидным поворотным крыльям, что способствовало еще большему сходству микояновской ракеты со "Сперроу". Задуманное искажение формы не сработало – на схемах в зарубежных справочниках достаточно верно воспроизводился внешний вид ракеты, получившей наименование АА-3 "Ash". Сам самолет Е-152 получил код "Flipper" и якобы советское наименование МиГ-23. Двухдвигатель- ная модификация самолета не получила развития. Достигнутая максимальная скорость 2300 км/час была существенно меньше заданной. Из-за трудностей с отработкой системы "Ураган" еще в 1960 г. пытались обеспечить сопряжение Е-512-9 с радиоэлектронными средствами лавочкинской зенитной ракетной системы "Даль", а в следующем году – с системой наведения "Воздух-1".