Авиация и космонавтика 2004 12

Бои на больших высотах в стратосфере стали свидетельством возросшего боевого мастерства китайских летчиков. Чжао Баотун писал, что «при полете на больших скоростях и высотах в 1 1000-12000 м летчику-истребителю очень трудно вести поиск противника, определять точно расстояние до него, курс вражеских самолетов. Яркий солнечный свет на этих высотах раздражающе действует на глаза, они быстро утомляются, устает и весь организм…» (это вполне естественно для менее сильных физически по сравнению с нашими летчиками китайцев). По словам летчика, среди сбитых им самолетов почти половина уничтожена в боях на больших высотах, поскольку ему «чаще всего приходилось быть в составе группы прикрытия. Действия такой группы своеобразны – в любом бою надо быть выше противника, чтобы не дать ему возможности атаковать наши самолеты, действующие на меньших высотах. На группы прикрытия, естественно, возлагалась и борьба с вражескими «охотниками», которые стремились держаться на самой «крыше» воздушного боя, т.е. на 500-1000 м выше самого верхнего эшелона боевого порядка.

Подготовка МиГ-15 ОВА к боевому вылету

Чжао Боатун вспоминал: «Освоение полета и тактики воздушного боя на высотах от 10000 м и выше шло у нас одновременно с выполнением боевых заданий. Каждое возвращение с перехвата бомбардировщиков врага или с барражирования над линией фронта мы стремились использовать для выработки навыков пилотирования самолета в нижнем слое стратосферы. Затрата сил и энергии на эти тренировки оправдала себя сторицей. Мы избавились от долго преследовавшего нас опасения свалиться в штопор при чуть более резком маневре на большой высоте. В движениях органами управления появилась необходимая плавность, но не медлительность. Постепенно у каждого росла уверенность, что он на любой высоте сумеет выполнить необходимый маневр».

Далее Чжао Баотун описал воздушный бой летом 1952 г., когда 16 F-86 на высоте около 1 1000 м со стороны Корейского залива направились в район Анчжоу для прикрытия большой группы истребителей-бомбардировщиков. Китайцы поняли план врага: «воздушный заслон» должен был не допустить МиГи к бомбардировщикам, а те, сбросив бомбы, превращались в «подмогу» истребителям и вступали в воздушный бой. МиГи разделились на две группы – большая атаковала основную группу, а меньшая, куда вошла пара Чжао Баотуна, связывала боем «воздушный заслон»: «Враг первым заметил нас. Развернувшись, его самолеты с набором высоты пошли навстречу. Во время сближения они разделились на четверки и веером справа и слева начали выходить на наши фланги. Враг хотел взять нашу группу «в клещи». Хорошо зная возможности наших самолетов, мы тоже начали разворот с набором высоты. Звено Чжан Дамина развернулось в сторону первой восьмерки врага, наше – в сторону второй восьмерки, так, чтобы как можно дольше удержать встречный курс. Такой маневр, видимо, был неожиданным для противника, и это наложило определенный отпечаток на весь ход боя.

Во время боевого разворота с набором высоты, который выполняла ближайшая к нам пара вражеских машин, Ли Ваньяо и его ведомый, находясь несколько выше их, ввели свои самолеты в вираж. Затем Ли Ваньяо еще чуть довернул влево и с дистанции 500 м открыл огонь. Несколько снарядов попало в стык крыла и фюзеляжа «Сей- бра». С этим самолетом врага было покончено. В это же время Чжан Да- мин сумел зайти в хвост еще одной машине противника и сбил ее.

В ходе боя интервентам удалось повредить один наш самолет. На машине заклинило элероны, а затем и рули. Я стал прикрывать его, ибо к подбитому самолету кинулись сразу четыре «Сейбра». Один из них оказался в хвосте моей машины. Он шел на большой скорости. Резкий маневр на такой большой высоте выполнить было нельзя. Заметив, что наш летчик уже покинул свой самолет, я выпустил тормозные щитки, чтобы вражеский пилот проскочил мимо, а я смог бы зайти ему в хвост. Вражеский летчик сделал попытку отвернуть в сторону. Однако его самолет перестал слушаться управления и столкнулся с нашим еще державшимся в воздухе подбитым и покинутым летчиком самолетом. Потеряв три самолета, вражеские летчики вышли из боя.»

По примеру наиболее опытных летчиков в полетах на больших высотах Чжао Баотун и его ведомые перешли от восьмерок к шестеркам: «При этом мы сблизили пары самолетов друг к другу, уплотнили весь строй, так как на больших высотах отпала необходимость иметь превышения между парами, а всякий нагон требовал много времени. Строй шестерок облегчил маневрирование и обеспечил достаточную осмотрительность (чего китайцам всегда не хватало – А.Д.), в том числе и при выполнении разворотов на большой высоте. Новый боевой порядок облегчил и борьбу с «охотниками противника», применявшими довольно эффективный прием. Получив небольшое превышение над нашими самолетами, группа таких «охотников» сближалась на встречных курсах. Затем в полутора-двух километрах от наших головных машин вражеские пилоты переворачивали свои самолеты на спину и, пропуская нас вперед, сразу заходили в хвост нашим машинам. После того как и этот прием перестал приносить интервентам успех, они сами стали применять на больших высотах строй шестерок».

В другом бою осенью 1952 г. «группа наших самолетов, в составе которой был молодой летчик Мэн Дайсу, впервые участвовавший в бою, на высоте 11000 м подходила к линии фронта. Обнаружив чуть ниже «Сейбры», мы с небольшим принижением пошли в атаку. В это время шестерка «Сейб- ров» отделилась от общего боевого порядка и стала набирать высоту. Достигнув высоты 11000 м, четыре из них развернулись и, выполнив переворот, оказались за хвостом самолета молодого летчика. Ведущий заметил опасность и скомандовал: «Спокойно! Увеличьте скорость. Идите за мной в сторону солнца!» Молодой летчик не учел особенностей пилотирования на большой высоте. В результате слишком резкого маневра он сразу потерял высоту и оказался под огнем вражеских самолетов. Чтобы выручить товарища из беды, ведущему пришлось тоже идти вниз. Искусным маневром он врезался в строй вражеских самолетов и открыл огонь. Удачной очередью ему удалось попасть в патронный ящик одного из «Сейбров», который тут же взорвался. Произошло это настолько быстро, что ведущий группы вражеских машин даже не успел заметить исчезновения своего самолета. Он продолжал преследовать машину Мэн Дайсу, который снова стал набирать высоту. В это же время наш командир звена, используя запас скорости, стремился быстрее сблизиться с противником. Ведущий вражеских самолетов видел, что за ним идет какая-то машина, но принял ее за свою. Между прочим, такие ошибки допускались довольно часто, и не только вражескими, но и нашими летчиками.