Авиация и время 2007 03

Набрав номер из раздела «авиабилеты», я тут же услышал обещание помочь, но … «не за спасибо». Однако если дельцы в аэропорту просили «сверх» 30 чеков, то тут 20. Кроме билетов предлагали: дыню (20), водку (20). девочек (50).Через час нам принесли 12 билетов, взяв за это 240 чеков[ 8*] (!), поблагодарили и предложили обращаться снова. Мы сразу отдали все, что получили за месяц (!!!)

Добрая половина из нас тихо возмущалась. Не рискуя головой, можно загребать деньги и жить с удобствами! Разгоравшуюся «дискуссию» прервал наш любимый командир Иванов: «Вас уважают и ценят, а их ненавидят»…

Проведенная дома неделя пролетела быстро. 8 ноября уже были в Кабуле. На следующий день полетели в Гардез на дежурство. Там находилась небольшая авиагруппа, включавшая по одному звену Ми-8 и Ми-24. Летный и технический состав периодически менялся. Очень часто возглавлял эту группу заместитель командира полка подп-к Пиянзин Иван Федорович, прекрасный человек и классный летчик. (Погиб 21 февраля 1986 г.). Летать там довелось много, но нам нравилось, не было политического прессинга. В основном, летали на сопровождение, разведку, удар по цели, прикрытие Ми-8. Работали в интересах 56-й отдельной десантно-штурмовой бригады (ОДШБр), плюс прикрывали заливники, которые возили нам керосин.

С южной стороны аэродрома, на высотах более 3000 м находились два поста 56-й бригады, которые мы называли «зуб» и «пилотка» – по внешнему виду гор, на которых они стояли. На востоке, на удалении 70 км располагался еще один пост № 3. На эти посты завозили продукты и все необходимое впрок, так как при облачности сесть там было невозможно.

Еще дальше на восток, от поста № 3 в 40 км, находился г. Аллихель. Он был своего рода переходящим вымпелом. Утром наши десантники захватывали его и отдавали демократам, а ночью «духи» приходили и без боя забирали обратно. Так продолжалось, пока кто-то из советского командования не потерял терпения, и было решено провести маленькую операцию местными силами. По воздуху перевезли спецназ, по земле пошел десантно-штурмовой батальон. Город снова взяли, "пожили" там с демократами дней 10 и вернулись. Были попытки установить там наши посты, но их каждую ночь обстреливали, и там разместили демократов. Те быстро нашли общий язык с «духами», стали от них просто откупаться. Теперь хочу рассказать самое интересное – об афганцах и их армии. Где-то я прочитал, что сами афганцы много лет назад про себя говорите: «Нет воина храбрее, чем афганец, нет воина трусливee, чем афганец.

Нет друга преданней афганца. нет друга коварней афганца". Служить они не хотели. А воевать тем более.

Их интересовал дом, своя семья, свои дела, прежде всего – торговля. Продавали все. То, что было дефицитом в стране развитого социализма, в феодально отсталом Афганистане оказалось

нормой. Правда, чего не хватало, так это древесины. Пользуясь близостью «шурави», они и из этого вытянули выгоду. Постоянно что-то клянчили, особенно их замполит. Он очень хорошо говорил по-русски с украинским прононсом. Нам сказал, что учился в Киеве в общевойсковом политическом училище[ 9*]. Так что водку он пил и салом закусывал, причем, когда самим не хватало, приходилось его прогонять. Уходя, мог захватить какую-нибудь доску или трубу. На замечания всегда отвечал, что у «вас страна большая и все есть, а мы бедные». Лукавил. На территории своей части он держал духан, забитый до отказа всякой всячиной. Продавцом у него был солдат. Таким же духаном владел командир роты.

Со стороны трудно было понять, чем их подразделение занимается. По натянутым антеннам я предположил, что это отдельная рота связи. Единственный пост у них располагался возле неогороженного сооружения, скорее всего казармы, на котором висел какой-то лозунг. Вооружение у бойцов – карабин со штык-ножом и одним патроном в патроннике (для оповещения). Очень любили фотографироваться. Как-то их замполит попросил сфотографировать всю роту вместе и каждого отдельно, чтобы домой отправить снимки. На следующий день эти фотки продавали в обоих духанах. Питались они намного лучше нас – каждый день свежее мясо. Многие просто не ели мясо из банок, так как оно должно быть приготовлено по мусульманским обычаям.

Как-то к нам зашел афганский замполит и сказал, что у него забирают 20 солдат на Аллихель. Утром следующего дня у них началась какая-то непонятная возня. Оказалось, ночью сбежали 12 солдат. К обеду стали готовить совместный выезд с группой из 56-й бригады для поиска этих бойцов. По всей видимости, комбригу подп-ку Раевскому «сверху» дали указание – помочь. Нас посадили в готовность. Эта «экспедиция» мало что дала – к вечеру привезли лишь одного беглеца. Как сказал замполит, остальных ночью «духи призвали».

Афганские вертолетчики устраивали коммерческие перевозки. Мы видели пассажиров вертолета, привязанных ремнем к основной стойке шасси! А поначалу мы удивлялись, как рейсовый автобус («бурбахайка») может мчаться по дороге, весь облепленный афганцами.

Я обрисовал малую часть того, что видел. На совместных боевых операциях картина была куда хуже. Вначале высаживали «демократов», следом – наших. Часто афганцев приходилось гнать пинками, те падали, не шли, хоть расстреливай. И всегда заключительную точку во всех операциях ставил «шурави». Я иногда спрашивал у командиров, зачем нам эта война, если самим афганцам она не нужна…

7* В документах полка причиной потери вертолета значится «боевое воздействие противника с земли».

8* Чеки Внешторга СССР выдавались советский гражданам, работавшим за границей, в качестве зарплаты, вместо валюты.

9* В Киеве не было такого училища. Скорей всего, речь идет о Командном общевойсковом училище им. М.В. Фрунзе.

Слева: разбитая автотехника – характерная картина дорог Афганистана. (Снимок сделан с места летчика-оператора Ми-24). Справа: командир 50-го ОСАП п-к Зайцев поздравляет личный состав с Новым 1986 г.

После двух недель пребывания в Гардезе нас выдернули в Кабул. Мы уже поняли – что-то готовится, и не ошиблись. Была прямая дорога в Панджшер. Перелетели в Баграм, откуда предстояло работать. В данном районе летать еще не доводилось, но были наслышаны о нем до страха. Однако уже имелся определенный опыт, на который мы и рассчитывали. Работка предполагалась не сложная, на недельку. Наше звено отправили в помощь постоянно дислоцированной в Баграме 262-й ОВЭ. Ее командир определил нас в ударную группу, а свое звено – в группу разведки и целеуказания (эти ребята, в отличие от нас, знали район). Вертолеты перебросили одну роту 345-го десантно-штурмового полка. Особого сопротивления не было.