Александр Широкорад - ЧУДО-ОРУЖИЕ СССР -Тайны советского оружия

Следует заметить, что Карамышев не было просто преподавателем. Он закончил Екатеринбургское горное училище, Московский и Упсальский университеты, под руководством самого Карла Линнея блестяще защитил свою диссертацию о сибирских растениях. Карамышев известен также своими многочисленными трудами по минералогии, химии и геогнезии (геологии). Кроме того, Карамышев был также избран членом-корреспондентом российской и шведской академий.

Основываясь на свидетельствах авторитетных ученых XVIII столетия, Рейнар Хагель нисколько не сомневается в том, что прибор для создания невидимости физических тел был создан Карамышевым на самом деле, а публикация в «Вечерней Москве» послужила лишь маневром, чтобы отвлечь внимание от дневника ученого, сведениями из которого правительство намерено было воспользоваться в своих собственных целях в обстановке строжайшей секретности. Но что-то помешало сталинским ученым применить это величайшее изобретение на практике, и не решаясь признаться в том, что изобретение Карамышева в конце концов вполне могло оказаться несостоятельным, швед немедленно уводит своего читателя в совершенно противоположном логическому выводу направлении.

«Загадки начинаются сразу же после демонстрации русским ученым своего изобретения перед студентами Горного училища в Санкт-Петербурге 27 января 1776 г., - записал Хагель. - Карамышев, оказывается, не опубликовал ни строчки о своем открытии, до самой своей смерти в 1791 г. он не проронил по этому поводу ни звука! Неожиданно для всех блестящий молодой ученый покидает в 1779 г. столицу и занимает должность… директора ассигнационной конторы в Иркутске! В этой незавидной должности он пребывает 10 лет и лишь под конец жизни возвращается - нет, не в столицу, он занимается поисками руд в зоне Колывано-Воскресенских заводов. И это очень странно! Исследователь, ученый, перед которым открывалось блестящее поле деятельности, по доброй воле оставляет науку и забивается в глушь, какой тогда был Иркутск, чтобы заняться совершенно несвойственным ему чиновничьим делом… Но, быть может, он делает это не по доброй воле? Может быть, это почетная ссылка?»40

Нет, о ссылке с политической подоплекой не может быть и речи. Карамышев не только не принадлежал к какой-нибудь военной или дворцовой группировке, но вообще и физически не имел с ними контакта, а также никогда не занимался литературной деятельностью. Так что отъезд его в Сибирь можно считать одной из многочисленных загадок этой истории.

Что касается принципиальной возможности «видеть сквозь камень», так дело в том, что непрозрачных тел в принципе не существует. Когда мы говорим, что какой-то материал непрозрачен, то это означает только одно - он непрозрачен для световых волн и, следовательно, для нашего взгляда. Только это. Туманная дымка непрозрачна для видимого света, но прозрачна для инфракрасных лучей, человеческое тело - для рентгена, стальная пластинка - для гамма-частиц, земной шар - для нейтрино. Следовательно, задача сводится, во-первых, к оптимальному подбору проникающих излучений, а во-вторых, к конструированию систем, преобразующих невидимые волны в зримое изображение. Эти две задачи и решает не без успеха современная интроскопия.

Рейнар Хагель предположил, что Карамышев просвечивал известняк с помощью электромагнитного поля. Но это все предположения. Возможно, что отгадка тайны Карамышева лежит в архивах НКВД, которое в 1929 г. конфисковало найденные кем-то когда-то дневники выдающегося русского ученого и экспериментатора XVIII столетия, и в которых он, согласно заявлению сгинувшего бесследно в подвалах того же НКВД Любенковича, подробно описал принцип действия своего изобретения.

А теперь мы из XVIII века перенесемся в конец XIX. В 1896 г. в местечке под Кишиневом родился Иван Петрович Лемишев41. После окончания церковно-приходской школы он несколько лет помогал отцу в ведении сельского хозяйства, а затем его удалось по знакомству пристроить учеником аптекаря в одно из кишиневских фармацевтических заведений, откуда Ивана вскоре выгнали «за отсутствие всяческой трудовой дисциплины». К этому времени началась Первая мировая война, но от мобилизации на фронт Лемишев уклонился, его все по тому же знакомству устроили на военный завод, с которого рабочих на фронт не брали. Там Лемишев познакомился с будущим легендарным красным командармом - недоучившимся студентом Ионой Якиром, который был почти его земляком. Это знакомство помогло Лемишеву занять ряд руководящих постов сначала в Бессарабском губревкоме, а затем и в Одесском губпарткоме.

Но карьера партаппаратчика не привлекала Лемишева, а может, начались склоки. Во всяком случае, он покидает Одессу и едет в Киев. Там Лемишев в 1922 г. закончил школу авиационных мотористов, затем поступил в авиационное училище в Москве, где познакомился с Павлом Гроховским, также начинающим изобретателем, который прошел аналогичный пути Лемишева путь под началом другого командарма - Павла Дыбенко.

Гроховский оказался то ли способнее, то ли пробивнее, и карьера его резко пошла вверх, а Лемишев так и остался комиссаром-воентехником, скитаясь по различным секретным базам Красного Воздушного Флота. За ним, правда, числилось несколько довольно интересных изобретений, которые даже испытывались на полигонах ВВС РККА, но в разработку они не пошли. Это были всякие прицелы и артиллерийские дальномеры для устанавливавшихся на бомбардировщиках и штурмовиках по методу Гроховского полевых орудий, а также некоторые оптические и механические приспособления, сигнализирующие экипажу самолета об атаках сзади и снизу. На том, вероятно, и закончилась бы изобретательская карьера Лемишева, но в 1937 г. судьба свела его с выпускником Московского авиационного института - молодым инженером Александром Васильевичем.

Сильванский - весьма загадочная фигура в нашей довоенной авиации. Известный авиационный историк В.Б. Шав-ров именовал его «Остапом Бендером от авиации». В Интернете фигурируют сведения, что «Сильванский был зятем первого наркома авиационной промышленности М.М. Кагановича, который самым натуральным образом пробивал и расчищал дорогу своему бездарному родственнику»,42

Сильванский и Лемишев приступили к опытам по созданию «невидимого самолета». Базовой машиной стал легкий моноплан (авиетка) АИР-4 конструкции А.С. Яковлева. Все эксперименты проводились в обстановке чрезвычайной секретности, и отчеты о них до сих пор не попали в руки исследователей. Поэтому бытуют две версии.

Согласно первой версии крылья и фюзеляж у АИР-3 были выполнены из прозрачного материала - целлулоида или каких-то тонких пленок, а моторы и другие непрозрачные конструкции покрыты «серебрянкой». Однако эта простая версия не выдерживает очевидной критики - такой самолет все равно будет достаточно заметен, особенно под разными ракурсами.