А Гасанов - Учебник по ТРИЗ

О Н. К. Рерихе:

«Когда Николаю Константиновичу исполнилось девять лет, в Извару приехал известный археолог Л. Ивановский, чтобы провести в ее окрестностях археологические исследования. Ученому понравился пытливый гимназист, и он стал брать его на раскопки. Тайны древних времен приобрели для Николая Константиновича еще большее обаяние. „Ничто и никаким образом не приблизит так к ощущению древнего мира, как собственная раскопка“, — писал впоследствии художник, вспоминая изварские курганы…»

Следует отметить, что «встреча с чудом» может проходить и не на таком замечательном фоне, как в приведенных примерах. Фоном для нее могут быть страдания, болезни, стихийные бедствия. Например, врач Илизаров принял решение заниматься медициной в тот момент, когда его — умирающего подростка, фельдшер вылечил с помощью каких — то порошков. Но все это не отменяет самого главного — огромного впечатления от произошедшего, впечатления, полностью меняющего всю ориентацию, весь дальнейший жизненный уклад. Из приведенных выше примеров видно, какую роль играют в организации таких впечатлений окружающие ребенка люди.

После того, как произошло «включение» созидательной программы, появился интерес к исследованиям, к собственной плодотворной творческой работе, важнейшим элементом развития становится самообразование. Личность должна накопить огромный объем знаний, необходимых для эффективной последующей деятельности. Трудности, возникающие на этом пути, связаны с тем, что предлагаемая обществом система образования рассчитана на подготовку специалистов в массово требуемых областях. Декларация собственного пути развития наталкивается на непонимание, высмеивание. Уже на этом этапе может произойти встреча со специалистами, которые посчитают поставленную личностью цель несбыточной, опасной, еретической и погубят новое начинание.

Аллен Бомбар вспоминал:

«…Весь этот опыт с начала и до конца противоречил общепринятым нормам. С точки зрения так называемого здравого смысла это была сплошная ересь.

Я считался еретиком по многим причинам. Во — первых, потому, что мы хотели доплыть до заранее определенного пункта на лодке, которую все признали неуправляемой и неприспособленной для такого рода плавания. Эта первая ересь непосредственно затрагивала судостроителей и моряков. В самом деле, многие специалисты уверяли нас, что мы не уплывем дальше Иерских островов. Но гораздо страшнее была вторая ересь, которая заключалась в том, что я ломал общепринятые представления, утверждая, что человек может жить одними дарами моря и пить соленую воду. И, наконец, третья ересь, о которой в одной „серьезной“ газете было сказано следующее: „даже опытные моряки на кораблях не считают, что они всегда могут справиться с бушующим морем, ветром и течениями. И в то же время какой — то новичок без колебаний доверяет свою жизнь и жизнь своего товарища обыкновенной ореховой скорлупке, которая не была даже осмотрена морским инспектором!“

После всего этого я дал нашей лодке имя „Еретик“».

Мы знаем, что Бомбар победил в этом споре. Победил и тем самым помог огромному числу людей, ежегодно терпящих кораблекрушения. Но подготовка к серьезной борьбе часто занимает долгие годы. Мы уже говорили, что важными требованиями, предъявляемыми к творческой личности, является наличие плана работы и его неуклонное выполнение. Эта работа должна начаться уже в дебюте. Именно таким должен быть наиболее эффективный ответ личности на отсутствие необходимой информации, на невозможность приблизиться к своей цели напрямик, через систематическое обучение у компетентных специалистов (часто по причине их полного отсутствия).

О. Ю. Шмидт, вспоминая начало своей студенческой жизни, рассказывал, что он тогда составил список литературы, которую считал необходимым прочитать. А затем прикинул, сколько на это уйдет времени.

«Я сел подсчитывать — ведь все же я был математиком. Оказалось, что необходимо 1000 лет, чтобы все необходимое одолеть… Тысячу лет прожить нельзя и все знать невозможно. С болью в душе стал я вычеркивать то, что хотя бы и интересно, и нужно, но без чего все же можно обойтись. Оставил только то, без чего не мыслил себе пути в науку. Вновь подсчитал… Осталось еще на 250 лет! Ясно, что и 250 лет прожить невозможно». Шмидт приходит к выводу о необходимости увеличить количество часов для занятий. Это пришлось сделать за счет сна: в молодые годы «потеря» примерно одной трети жизни в виде сна казалась неоправданной. И Отто Юльевич пытался сократить время сна до 5–6 и даже до 4 часов.

На этом же этапе формируется и стиль работы, закладываются основы выносливости и способности трудиться в различных условиях, при наличии помех.

Из интервью Ч. П. Сноу:

«Вопрос: Интересно, какие условия для работы вы предпочитаете?

Ответ: Пожалуй, я предпочитаю тишину, покой, одиночество, но на самом деле редкий профессионал получает такие условия. Одно из непременных свойств профессионала заключается в способности как можно меньше поддаваться всяким внешним раздражителям в процессе работы. Если это свойство не развить в себе, нужных условий работы вы никогда не добьетесь. Если вы можете писать лишь в атласном халате, в комнате окнами на северо-восток, при комфортной температуре, то ваши шансы на успех невелики».

Итак, ключевой момент данного этапа — самостоятельная работа в рамках выбранной цели требует огромного количества знаний и, следовательно, затрат времени.

Длительная работа — это постоянная проверка на выносливость, на преданность делу. Стандартные в этой ситуации конфликты связаны с тем, что, прикоснувшись к проблеме в реальности, познакомившись с тем, какой путь предстоит пройти, человек может не выдержать, спасовать. Ощущения человека, стоящего у подножия огромной горы, на которую предстоит взойти.

«Когда я студентом — медиком впервые зашел в библиотеку нашей кафедры биохимии, то увидел целую стену, целиком заполненную томами „Справочника по биологическим методам“ Абдерхальдена и „Справочника по органической химии“ Бейльштейна. Я был просто ошарашен этим зрелищем. Никогда ранее я не ощущал столь отчетливо ограниченность своих возможностей. Каждый том мне как биохимику был нужен, но с первого же взгляда стало ясно, что, проживи я хоть сто лет, овладеть всем этим мне не под силу…Подобные обескураживающие факты порой отпугивают от науки многих талантливых людей. Я преодолел в себе чувство неполноценности, постоянно повторяя: „Если другие смогли это сделать, почему я не смогу?“ Для такого оптимизма по аналогии у меня, в общем — то, не было оснований, однако этот способ сработал».