Рудольф Гусев - Такова торпедная жизнь

За качество российских торпед — отвечаем.

Все ортодоксальные российские минеры подписываемся. Ну, почти все…

«Кто есть кто» — так называется научный труд Валентина Дмитриевича Лещенко, однокашника Лариона, минера «чистых кровей». По службе ему везло. После окончания училища он в течение семи лет занимался обслуживанием и хранением минного оружия в войсковых частях, расположенных в прямой видимости от г. Ленинграда, а затем и вообще перебрался в Корабелку, рядом с красавицей-мечетью на Петроградской стороне. Со временем он стал начальником цикла военной кафедры, размещенной в подвальных катакомбах учебного корпуса. Ученик великого А. Б. Гейро, кандидат наук и прочее, автор тридцати научных трудов и более… Короче, минный теоретик из ортодоксальных минеров по принятой нами терминологии. Находясь на пенсии, не поленился собрать сведения о своих однокашниках, первом полнокровном наборе в Высшее Военно-Морское училище инженеров оружия, пятом его выпуске: «Перед нашими глазами почти полувековой срез служебной и трудовой деятельности детей войны, видевших горе и гибель людей, испытавших страшную бедность, так унижающую человека, безотцовщину и влияние улицы».

Воспользуемся научным анализом Валентина Лещенко. По этому срезу можно кое-что сказать и о «сухом остатке» в работе третьего факультета училища.

Итак, в 1952 г. в училище на минно-торпедный факультет поступило восемьдесят шесть мальчиков. Самый большой набор. Самый малый будет в 1954 г. — не более сорока человек. Из восьмидесяти шести до финиша добралось семьдесят шесть. Десять человек сошли с дистанции по разным причинам. Информацию удалось собрать о судьбе всех семидесяти шести. Мы не очень ошибемся в порядке цифр, если с учетом имеемой дополнительной информации предположим, что за восемь выпусков с 1953 по 1960 год училище произвело около пятисот минеров разной специализации. Не будем мелочиться и рыться в пыли архивов. От неточности наших расчетов орбита земли не изменится, а вклад факультета в строительство Военно-Морского Флота обретет конкретные очертания. Ведь в вероятностном плане семьдесят шесть выпускников из пятисот — представительная выборка, плюс сведения о последнем выпуске и другие источники. Потому воспользуемся основными выводами Валентина Лещенко и откорректируем их при необходимости.

Отметим прежде, чему не учила Система своих питомцев, так это умению «делать карьеру», продвигаться по службе к заранее намеченной цели. Прирожденные преподаватели станут военными представителями, а прирожденные ученые — командирами частей. Что делать, если само понятие «делать карьеру» считалось тогда во всенародном масштабе ужасным пережитком капитализма, а намеченной целью для всех военных была одна: защита светлого будущего от происков империализма.

В нашем училище не успели сложиться традиции. О судьбе выпускников старших курсов известно было немного и только, как правило, о «великих», чтобы было с кого брать пример. Вот головастый стипендиат Леша Собисевич прямым курсом был направлен в какую-то секцию АН СССР. Но не знали мы, что еще ни один выпускник факультета не был направлен на корабль. Пришлось бы тогда начальству отвечать на наши вопросы типа: «а зачем мы сутками стояли на штурманской вахте, боролись за живучесть корабля, учили морзянку и флажный семафор?» Вообще без лишних вопросов проще выращивать офицеров на верность народу, на труд и на подвиги их вдохновлять. Вворачивай винтики и болтики в государеву машину. Куда завернут, туда, значит, и надо. Одно утешает, что этот порядок существовал повсеместно.

А положение минеров усугубилось невостребованностью в полном объеме профессий факультета. Было время больших перемен. Эта ремарка необходима, чтобы выводы Валентина Лещенко не показались парадоксальными:

1. «Около третьей части выпускников были распределены не в ВМФ, а в части особого назначения МО, Особые отделы КГБ и т. д». С учетом данных о судьбе моего последнего выпуска 1960-го года можно подтвердить сделанный вывод.

2. «Ни один выпускник не попал сразу на корабли. Единицы добивались переаттестации». Категоричное «ни один» откорректируем для масштабов факультета: «Только единицы выпускников факультета попали сразу на корабли, единицы добивались переаттестации. Но особых высот не достигли и вернулись в правильные и ортодоксальные минеры…» Минных пассионариев среди нас нет.

3. «Пятнадцать процентов выпускников стали кандидатами наук. Ученых высшей квалификации среди нас нет» Скорректируем: «Не менее десяти процентов выпускников факультета стали кандидатами и докторами наук».

4. «Более десяти процентов выпускников окончили Военно-Морскую Академию и еще шесть процентов закончили различные курсы руководящего командного и инженерного состава» С этим следует согласиться.

5. «Около сорока процентов выпускников стали капитанами 1-го ранга и около тридцати процентов капитанами 2-го ранга. Зато нет адмиралов». Скорректируем за факультет: адмиралов нет, но генералы есть. Среди тех выпускников, которые не связали свою службу с минно-торпедной специализацией, удачников больше. Сказалась новизна области, в которой они приложили свои силы, и известный дефицит кадров всех уровней.

Ну, а у тридцати процентов выпускников факультета служба «не пошла», либо они оставили ее, надев шляпы, и пополнили ряды конструкторов и ученых, либо были скручены болезнью, либо предпочли всему стакан. Этих, конечно, меньшинство. Но они были. Нет таких чистилищ, из которых вылетают одни ангелы.

6. «Около тридцати процентов выпускников завершили службу в центральных и Главных Управлениях, в военных институтах, представительствах, преподавателями Академии, училищ». С этим следует согласиться…

Время идет. Через сколько интересного в судьбах выпускников мы просто перешагнули. Среди выпускников, бывших детей войны, были и участники боевых действий, и передовики трудового фронта. Федор Шпильман был награжден медалью «Партизан Великой Отечественной войны», а Петр Зеленцов — медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 г». Сейчас всей информации уже не соберешь. Поздно. Ряды оружейников редеют. Прожитые годы охлаждают желания и смиряют порывы. Новое поколение ищет других героев. Разве что вспомнят внуки иногда: «Мой дед служил еще в Советском флоте, когда тот был вполне прикольным».

Наш герой, Ларион Михайлович Бозин, был вполне типичным минером-оружейником. Передовик четырех номинаций: (капитан 1-го ранга, высокообразован — окончил Военно-Морскую академию, руководитель отдела института, мастер спорта СССР), он успел проявить себя и на изобретательском поприще, является соавтором разработки универсальной торпеды.