Павел Ощепков - Жизнь и мечта

В полном согласии с этими словами К. А. Тимирязева находится и высказывание нашего замечательного геохимика академика В. И. Вернадского A863—1945), который утверждал:

«Уменьшение энергии, ее рассеяние в виде пепла не имеет места в жизни (такой, как мы ее понимаем) зеленых хлорофильных растений или автотрофных микробов, взятых в природном аспекте, то есть неразрывно от биосферы».

Итак, в бесконечных просторах Вселенной происходят гигантские энергетические процессы. У нас на Земле i в живой природе мы постоянно наблюдаем созидание.

И то и другое противоречит широко распространенному представлению, будто энергия может только деградировать, только растрачиваться.

Живший в прошлом веке немецкий физик, один из основателей термодинамики и создателей молекулярнокинетической теории теплоты Р.-Ю.-Э. Клаузиус, вывел первую формулировку второго начала термодинамики (постулат Клаузиуса), согласно которому теплота не может сама собой переходить от тел более холодных к телам более нагретым. Есть множество других теорий, призванных доказать деградацию энергии и невозможность ее обратной концентрации.

Но ведь природа вечно изменяется, вечно находится в движении, и она не могла бы бесконечно существовать, если бы все процессы в ней шли только в сторону диссипации, т. е. рассеяния энергии.

217

В природе обязательно должны иметь место процессы и обратного характера, т. е. процессы концентрации энергии.

Уже в Свердловске в моем сознании это настолько прочно сложилось, что я и думать ни о чем другом не хотел. Я ясно понял, что это всеобщий закон, что в природе так должно происходить. Но где найти подтверждение своим мыслям? Я начал жадно изучать литературные источники. Будучи глубоко убежден в том, что в основе всякого поиска лежит анализ, методология, я обратился прежде всего к классикам марксизма, основоположникам диалектического материализма. И я не ошибся в своих предположениях и надеждах. Именно у них я нашел высказывания, давшие мне первое удовлетворение.

Фридрих Энгельс в своем знаменитом труде «Диалектика природы» (писал: «Мы приходим, таким образом, к выводу, что излученная в мировое пространство теплота должна иметь возможность каким-то путем — путем, установление которого будет когда-то в будущем задачей естествознания, — превратиться в другую форму движения, в которой она сможет снова сосредоточиться и начать активно функционировать. Тем самым отпадает главная трудность, стоящая на пути к признанию обратного превращения отживших солнц в раскаленную туманность».

Найдя это указание Энгельса, я еще больше уверовал в осуществление своей мечты найти такие процессы, которые вели бы не только к рассеянию энергии, но и к ее концентрации. Концентрация и деконцентрация энергии в природе должны существовать обязательно в диалектическом единстве.

ПОЧЕМУ! ТЫСЯЧА РАЗ — ПОЧЕМУ!

Но почему же указание Энгельса о том, что отыскание путей, ведущих к сосредоточению энергии, должно стать задачей естествознания, не выполнено, почему оно забыто? Почему? Тысяча раз — почему?

Все открытые до сих пор способы получения энергии— экстенсивные. Человечество пока овладело только той ветвью мирового энергетического закона, которая связана с диссипацией, т. е. рассеянием энергии. Факты рассеяния энергии мы наблюдаем постоянно, поэтому неудивительно, что они были познаны и использованы первыми.

218

Однако буржуазные идеологи возвели эту сторону проявления сил природы в некий мировой закон, чуть ли не равнозначный закону сохранения энергии.

Проповедуется принцип деградации не только энергии, но и материи вообще.

Существуют даже теории, согласно которым человек с его мышлением не есть высшая форма материи, образовавшаяся из более простых форм, а представляет собой результат деградации более сложных, более организованных клеток. Отрицая материалистическое понимание развития материи, находящейся в вечном движении, в вечном взаимопревращении, в вечном взаимодействии частей, ее составляющих, проповедники идеалистических теорий доходят до абсурдных выводов.

Впрочем, и сами они не отрицают возможности созидания, они лишь приписывают эту способность не самой природе, а богу.

Во всех религиях есть на этот счет свои легенды и мифы. В индийской мифологии, например, бог Шива так и именуется — бог разрушения и созидания.

Надо ли доказывать, что современная наука способна проникать в глубочайшие тайны природы? И едва ли кто-нибудь наберется сейчас смелости защищать теологические взгляды на первопричину появления миров.

Фридрих Энгельс дал достойную отповедь мракобесным теориям и взглядам. Он убедительно показал, что мир не создан по мановению божьего перста, что он не имеет начала и не будет иметь конца. Никакая «тепловая смерть» ему не грозит.

Эта работа Энгельса долгое время даже не была опубликована. Альберт Эйнштейн, которому рукописи Фридриха Энгельса под общим названием «Диалектика природы» были направлены на отзыв Центральным комитетом немецкой социал-демократической партии, признал их «не имеющими значения».

Только в 1925 г., уже после смерти великого Ленина, они впервые увидели свет у нас в СССР.

Но и после этого еще очень долго, вплоть до 1961—1962 гг., эти высказывания Энгельса почти не приводились и не цитировались в трудах по точным наукам — ссылок на них не было ни в физике, ни в теплотехнике.

219

Точные науки проходили мимо этих положений Энгельса, считая их противоречащими понятию энтропии, поколебать которое иные ученые и сейчас еще считают смертным грехом.

Даже такой прогрессивный ученый, как академик Абрам Федорович Иоффе, в своей книге «Проблемы современной физики», выпущенной в 1949 г., писал:

«Окружающий нас звездный мир так далек от равновесия, что мы можем ожидать только процессов, ведущих к росту энтропии».

Иными словами, Иоффе также говорит о неизбежности тепловой смерти. Правда, он тут же добавляет: «...но во Вселенной встречаются участки, где энтропия растет, как и участки, где она убывает. В целом энтропия то удаляется от максимального значения в одних местах, то приближается к максимуму в других». Но это не избавляет нас от грустной перспективы.

Мне не раз приходилось беседовать с Абрамом Федоровичем на эту тему. Были у нас и горячие споры. В последний раз он сказал:

— Поверьте мне, Павел Кондратьевич, в бога я не верю, я не приписываю ему сотворение мира. Я не знаю, кто создал мир, но я твердо знаю, что он идет только к постепенному выравниванию всех и всяких потенциалов, к состоянию наибольшей вероятности. Если и есть в мире где-то процессы созидания, то их можно выразить столь малой вероятностью, что она будет выражаться дробью, не более чем одна десятая и в знаменателе еще восемьдесят четыре нуля, — энтропию нельзя перешагнуть.