Олег Курихин - Первые отечественные пожарные автомобили

Насосно-линеечный/Насосно-бочечный

Длина, мм — 4540/3700

Ширина, мм — 1830/1600

Высота, мм — 2240/2200

База, мм — 2000/2000

Колея, мм — 1300/1300

Диаметры колес:

передних, мм — 715/715

задних, мм — 1050/1050

Снаряженная масса, кг — 965/782

Количество:

ездоков — 6/2

насосов — 1/1

катушек с выкидными рукавами — 2/1

уложенных рукавов — 6/2

стволов — 1/1

балансирующих керосиновых факелов — 2/2

огнетушителей — 1/Нет

стендеров — 1/Нет

выдвижных лестниц-палок — 1/Нет

забирных рукавов (диаметр 65 мм, длина 4 м) — 4/Нет

бочек с водой (420 кг) — Нет/1

ломов — 2/1

багров — 2/1

железных лопат — 1/1

Новая тема рубрики — история техники пожаротушения в нашей стране. В названии статьи перечислены основные средства тушения пожаров еще в начале позапрошлого века. С их помощью оберегали от огня города и веси во многих странах, в том числе и в России. Но справиться с пожарами не всегда удавалось. Особенно страдали от них те поселения, большую часть которых составляли деревянные постройки…

В ночь на 4 сентября 1812 г. офицеры свиты и приближенные Наполеона пребывали в смятении. В Москве бушевал сильнейший пожар. Опасаясь гнева императора, никто не решался среди ночи нарушить его с он, чтобы сообщить тревожную весть. Вдруг дверь спальни резко отворилась, и из нее стремительно вышел главнокомандующий. Он проснулся от нестерпимо яркого света, озарявшего покои. Увиденное потрясло Наполеона. Горели Ильинка, Никольская, Остоженка, Арбат, Зарядье, Китай-город. Доносились крики: «Кремль горит!» Бонапарт взволнованно восклицал: «Какое ужасное зрелище! Это они сами! Сколько дворцов! Какое необыкновенное решение! Что за люди! Это скифы…»

К моменту занятия Москвы французами в ней проживало чуть более 260 тыс. человек. В Первопрестольной официально числились 9151 жилой дом (из них 2567 каменные), 8520 магазинов и лавок, 464 фабрики и завода. Город поставлял в армию порох, снаряды, фуры, обмундирование, продовольствие и, конечно же, военнослужащих, ополченцев, санитаров.

На 35-е сутки оккупации Москвы французы покинули «сердце России», оставив страшное пепелище. В их армейских бюллетенях общая сумма убытка, нанесенная пожаром, определена в несколько миллиардов рублей! Культурные и интеллектуальные утраты не поддаются материальной оценке. Так, только в московской библиотеке графа Д. П. Бутурлина, директора императорского Эрмитажа, сгорело более 30 тыс. томов, из них — около 6 тыс. инкунабул (книг, выпущенных в Европе с начала книгопечатания до 1 января 1501 г.). В пламени московского пожара погибло множество памятников древности, собранных графом А. И. Мусиным-Пушкиным и хранившихся в его доме на Разгуляе, в том числе — единственный экземпляр «Слова о полку Игореве» (из всей громадной коллекции уцелело лишь около двух десятков рукописей, которые в 1812 г. находились в ярославском имении владельца или у других исследователей, либо были подарены императору Александру I и великой княгине Елене Павловне). У Донского монастыря в груде углей тлели рамы от картин великих мастеров из собрания графа А. Г. Орлова. На Арбатской площади дотла выгорел театр невиданной красоты, построенный архитектором К. И. Росси. А что же уцелело? Огонь пощадил лишь 2555 домов да 1368 разграбленных лавок.

Офицеры и солдаты французской армии не пытались тушить пожар, даже когда он запылал вблизи Кремля, где размещалась штаб-квартира Наполеона. Да и была ли у них такая возможность? Похоже, что нет.

31 мая 1804 г. в Москве создали профессиональную пожарную охрану. Высочайше предписывалось «для отправления ночной стражи и содержания пожарных служителей составить особенную из отставных солдат, к фрунтовой службе неспособных, команду…» К 1812 г. в городе функционировали 20 пожарных частей, в каждой из которых постоянно дежурили пожарные, а также конный обоз пожарных труб (так называли в те времена ручные водяные насосы) и бочек. Личный состав всех пожарных команд достигал 1500 человек. В те времена за неосторожную езду по улицам города у проштрафившихся отбирали лошадей и отдавали в пожарные подразделения без всякого судебного разбирательства. Московской пожарной охраной командовал брандмайор, а во главе каждой пожарной части стояли брандмейстер и его ученик — для «обучения в огне» и своевременной замены командира в критической ситуации.

Основным средством тушения пожара была заливная труба, снабженная наливным ящиком (коробом), который наполняли водой из бочек с помощью ведер и черпаков. Подача воды на пожар требовала больших затрат физического труда. Поэтому для обслуживания одной пожарной трубы назначали около полусотни человек: 12 в две смены качали коромысла нагнетательного механизма (насоса), 8 обслуживали выкидные рукава и ствол, а прочие, выстроившись в один или два ряда, подносили к трубе ведрами или ушатами воду. Дальность действия водяной струи достигала 10 м (у самых мощных труб — 20 м) при максимальной производительности трубы около 20 ведер в минуту, или 3 л/с. На фабриках, заведенных в Санкт-Петербурге и Москве, изготавливали «огнегасительный» инструмент и рассылали его по губерниям.

К моменту Бородинской битвы в 20 пожарных частях Москвы было 96 больших и малых пожарных труб, не считая доброго их десятка у богатых домовладельцев. Однако за несколько часов до вступления неприятеля в город личный состав пожарных команд покинул его, захватив все пожарные принадлежности. И если бы захватчики даже очень захотели потушить очаги возгорания, этого не удалось бы сделать: ни пожарных труб, ни водяных бочек, ни специального инвентаря у них не было. Так что завоевателям пришлось смириться с огненной стихией и ощутить на себе, что значит оказаться погорельцем в голодном и холодном городе…

Минули десятилетия. Москву отстроили заново, по-доброму обустроили и организовали в ней вполне приличную, по тогдашним российским понятиям, службу борьбы с огнем. Каждая пожарная часть занимала отведенную для нее территорию, на которой, как правило, располагались каланча для наблюдения за вверенной округой, конюшня, казарма для служивого люда, канцелярия и даже плац. Боевые дружины, называемые командами, состояли обычно из четырех отрядов. Бойцы каждого подразделения носили нарукавные повязки «своего» цвета, топорники — красного, трубники — синего, водоснабженцы — зеленого, охранники — белого.