Авиация и космонавтика 2016 12

Но в этот день в ошибках летчиков, видимо, сказалось многодневное напряжение постоянных боевых вылетов и воздушных боев. Николай Тараканчиков на разбеге уклонился в сторону, «подорвал машину, убрал шасси. Правой плоскостью задел за землю и посадил машину на «живот». Самолет Захара Дурнайкина при посадке в конце пробега развернуло, и было сломано шасси. Незадолго до этого «отличился» Григорий Федосеев. При взлете он тоже уклонился в сторону и врезался в двухэтажное здание: «Летчик, ранен. Самолет разбит». Но командир полка четко исполнял свои обязанности: «За поломку самолетов <...> лейтенанта Тараканчикова и младшего лейтенанта Федосеева арестовываю на десять суток с удержанием 50% за каждый день ареста».

О том, насколько напряженной была боевая летная работа в эти дни, свидетельствует история, которую рассказывал один из летчиков полка: «Надо же было так случиться, что в это время у моего друга приключился понос. Он, бедняга, вернувшись из очередного вылета, зарулит на стоянку и пока техники-механики готовят его самолет к новому вылету, спустив штаны, сидит под крылом. А тут - ракета, и он, едва натянув эти самые штаны, снова лезет в кабину. И так целый день». Летчик Николай Дудник тоже вспоминал о боях в небе под Москвой: «При интенсивных боевых вылетах летчики начинали страдать поносами».

Специалисты отмечают, что понос может появиться у летчиков наряду с другими физиологическими последствиями непрерывных воздушных боев и связанных с ними перегрузок: потерей аппетита, бессонницей и другими. То есть, у них он имеет боевые причины и является свидетельством доблести и честного выполнения воинского долга. Поэтому летчики могли гордиться своим поносом, как старый воин шрамами от боевых ран.

Тем временем, на помощь 5-й армии прибыли войска из резерва Ставки, наступление противника выдохлось, и он был остановлен на подступах к Кубинке. Летчики 34-го полка в ходе воздушных боев в районе Дорохово тоже помогли войскам сдержать натиск противника, который рвался к Москве. 28 октября некоторые из них были награждены. Старший лейтенант Киселев - орденом Ленина, а майор Рыбкин, капитан Александров, старший лейтенант Дурнайкин, лейтенанты Сельдяков, Потапов, Прокопов и младший лейтенант Коробов - орденами Красного Знамени.

Виктор Киселев

Борис Васильев

Место гибели Николая Гурьева

В летных книжках многих других летчиков полка в разделе «Сведения о награждениях» появились записи: «За 100 боевых вылетов на истребление немецких стервятников не имеющий летных происшествий - 5000 рублей». Эти выплаты, а также «за достигнутые успехи по уничтожению самолетов противника» были установлены в августе 1941 г. приказом Наркома обороны по вопросам награждения летного состава ВВС Красной Армии. Была предусмотрена также денежная награда летчику-истребителю за каждый сбитый самолет противника - 1000 рублей. За три сбитых самолета летчик представлялся к правительственной награде, а за десять - к званию Героя Советского Союза.

Последующим приказом Наркома обороны в июне 1942 г. «О действиях истребителей по уничтожению бомбардировщиков противника» было установлено: «Считать основной задачей наших истребителей при встрече с воздушным противником уничтожение в первую очередь его бомбардировщиков» - и денежная награда за сбитый бомбардировщик повышалась до 2000 руб., а за пять - летчики подлежали представлению к званию Героя Советского Союза.

Летчики рассказывали, что они расписывались сразу в двух ведомостях. Одна из них на получение денег за сбитые самолеты, другая - на перечисление их в Фонд обороны. Об этом же вспоминал и летчик Тихомиров, имевший на счету четырнадцать побед в воздушных боях: «Полагалась премия. И за сбитый самолет и за боевые вылеты. Но, конечно, это ничего не значило для нас. Все перечисляли деньги в Фонд обороны, чтобы помочь в борьбе с врагом».

Кроме того, в августе 1941 г. приказ Наркома обороны «О выдаче военнослужащим передовой линии действующей армии водки по 100 граммов в день» установил: «Летному составу ВВС Красной Армии, выполняющему боевые задания, <...> водку отпускать наравне с частями передовой линии». Но в некоторых частях находили способы увеличить нормы выдачи водки. Особый отдел НКВД 6-го иак докладывал командиру корпуса: «В ноябре-декабре с.г. в 562-м иап были случаи, когда летному составу выдавали 200- 300 грамм вина вместо положенных по приказу Наркома 100 грамм, в результате чего в полку были случаи полного опьянения летчиков».

О выплатах за сбитые самолеты, следует еще сказать, что генерал-полковник авиации Герой Советского Союза Горелов вспоминал: «Мы в войну деньги не считали. Нам говорили, что нам причитается столько-то там денег. Мы же их никогда не получали, никогда не расписывались, а деньги шли». Другой порядок существовал в истребительном полку, в котором воевал младший лейтенант Маслов: «Мы этих денег не видели. Просто учет был в штабе, кто, сколько сбил, а после окончания войны начали считать, кому сколько причитается. Мы в 1945 г. получили эти деньги».

В начале ноября советская авиация атаковала аэродромы базирования немецких истребителей, которые сопровождали бомбардировщики в налетах на Москву. В ходе этой операции летчики полка Байков, Еременко, Коробов, Платов, Потапов, Шокун и Урвачев во главе с Александровым 4 ноября сопровождали штурмовики Ил-2 при налете на занятый немецкими истребителями аэродром Инютино, с которого всего месяц назад «Чайки» 120-го полка вместе с эскадрильей Найденко штурмовали войска противника в районе г. Белого.

В этот раз на подходе к Инютино восьмерка МиГов вступила в бой с восемью звеньями Ме-109, рассеяла и отогнала их. В этой кутерьме с четырехкратно превосходящим по численности противником произошел эпизод, описанный в Журнале боевых действий: «Коробов пристроился к звену Ме-109 (приняв за своих). Распознав противника, расстрелял один Ме-109 в упор». После этого Коробов поспешил уйти в облака, потерял в них ориентировку и приземлился в Рязани. Шокун был подбит огнем зенитной артиллерии, легко ранен и совершил вынужденную посадку.

На следующий день Александров повел группу истребителей в составе Найденко, Еременко, Платова, Сельдякова, Дурнайкина, Тараканчикова и Коды на прикрытие войск в районе Дорохово. Здесь они встретили девятку бомбардировщиков Ю-87 под защитой девяти истребителей Ме-109. В ходе боя Николай Александров реактивным снарядом сбил бомбардировщик, но Александр Кода попал под огонь зенитной артиллерии и погиб, а Захар Дурнайкин покинул подожженный «мессерами» самолет на парашюте.