Авиация и Космонавтика 2014 01

Такое требование означало необходимость обеспечения на ракете большего относительного запаса топлива, при этом стартовая масса ракеты увеличивалась примерно в 1,5 раза, что противоречило требованиям по унификации состава вооружения на Су-27 и МиГ-29. На первый взгляд, ситуация представлялась неразрешимой. Однако, в результате совместных работ ОКБ Сухого, НИИАС и М3 «Вымпел» выход из создавшегося положения был найден на пути создания ракеты К-27 модульного типа. Конструктивно такую ракету предлагалось реализовать из двух модулей. В головной части, образующей единый аппаратурный модуль, группировалась вся аппаратура, БЧ и органы управления. Стартовый РДТТ с расположенными на нем несущими поверхностями, представлял собой модуль двигательной установки, который должен был изготавливаться в двух вариантах: один — для ракеты К-27, а другой — для ракеты с повышенной энерговооруженностью, получившей в процессе разработки индекс К-27Э. Аппаратурный модуль обеих ракет предлагалось оснащать модулями ГСН различного типа:

— полуактивными радиолокационными ГСН;

— всеракурсными ИК ГСН;

— пассивными радиолокационными ГСН.

После консультаций, проведенных ОКБ со специалистами НИИАС и разработчиками УР от М3 «Вымпел», это предложение было выдвинуто в качестве единой платформы всех трех организаций и, в конечном счете, было принято для реализации. В результате, созданная на М3 «Вымпел» ракета К-27Э, имея лучшую энергетику двигательной установки, позволила иметь более высокую среднюю скорость на траектории и обеспечивать упреждающий удар по самолету противника при пусках на равных дальностях стрельбы. В дуэльной ситуации Су-27 с ракетой К-27Э получил преимущество перед F-15, вооруженного AIM-7F «Sparrow». По результатам моделирования на малых и средних высотах достаточно высоки оказались шансы выиграть бой даже с F-14, поскольку заявленные характеристики дальности ракет «Phoenix» можно было обеспечить только в оптимальных стартовых условиях, на большой высоте и максимальной скорости полета носителя, а при применении на меньших высотах и скоростях, дальность ракет такого типа существенно снижалась.

Но поскольку военные не отступали от своих требований, ОКБ пришлось вести разработку СУВ в заданной комплектации вооружения, продолжая отстаивать свою позицию на различных уровнях руководства.

Например, на этапе защиты эскизного проекта, в составе СУВ Су-27 требования по части размещения К-33 были даже «перевыполнены»: вместо двух на самолете «повесили» аж четыре К-33. Но на более поздних этапах проектирования основная проблема в реализации применения К-33 на Су-27, как и предполагалось, сместилась в сторону разработчиков РЛС и ГСН для ракет. Ссылаясь на объективные трудности, они всячески затягивали решение проблемы, поэтому, в конечном счете, военные согласились с доводами ОКБ, окончательно отказавшись от применения этой ракеты на Су-27.

13-й отдел принимал активное участие и в формировании требований к новой всеракурсной ракете ближнего маневренного боя, получившей индекс К-73, которая на многие годы вперед обеспечила передовые позиции нашей авиации в этой области.

Новая ракета должна была обладать:

— инфракрасной головкой самонаведения на новом чувствительном элементе с глубоким охлаждением;

— большим диапазоном углов слежения за целью (до ±способностью быстрого создания больших углов атаки) за счет введения газодинамического управления положением оси ракеты на участке работы РДТТ с помощью поверхностей, отклоняемых в сопле двигателя.

Эти качества обеспечивали ракете возможность производить «захват» целей на достаточно больших дальностях при атаках на встречно-пересекающихся курсах, кардинальное расширение зон пуска по начальным ракурсам и пеленгам цели и уменьшение минимальной дальности пуска по энергично маневрирующим целям (до 2,5 раз по сравнению с новой американской ракетой малой дальности типа AIM-9L «Sidewinder»). Применение ракеты К-73 на самолете Су-27 закрепило его высокие качества в ближних маневренных воздушных боях.

В плане выбора для Су-27 УР малой дальности между К-14 и К-73 позиции специалистов 13 отдела полностью совпали с мнением специалистов НИИАС о большей перспективности К-73, поэтому, на защиту эскизного проекта ОКБ вышло с предложением об исключении К-14 из номенклатуры вооружения Су-27.

Огромное внимание в отделе уделялось выбору обзорно-прицельных систем, которые в сочетании с характеристиками авиационных средств поражения обеспечивали бы высокую эффективность решения боевых задач. Совместно со специалистами НИИП был сформирован облик импульсно-доплеровской БР/1С с квазинепрерывным излучением, обеспечивающей необходимые и достаточные характеристики по дальностям обнаружения и сопровождения целей, по диапазону излучения и потенциалу канала радиокоррекции и подсвета, по динамическим характеристикам канала углового сопровождения, полностью соответствующие условиям ведения дальнего и ближнего боя с применением УР К-27Э и К-73.

Общий вид управляемой ракеты К-73 на этапе предварительной проработки (1973 г.), на этапе эскизного проекта (1976 г.) и на этапе проведения испытаний (после 1978 г.)

Ракета К-14 (вверху) в сравнении с К-73

Большим вкладом отдела в разработку самолета Су-27 явилось и обоснование необходимости включения в состав обзорно-прицельных средств самолета оптико-локационной станции ОЛС-27, создаваемой в ЦКБ «Геофизика».

Станция ОЛС-27 позволяла автономно в широком поле обзора обнаруживать цели по их тепловому контрасту и применять ракеты К-27Э и К-73 с ИК-ГСН в скрытом режиме, с реализацией, при необходимости, специального режима периодического кратковременного включения излучения БРЛ С для измерения дальности и скорости сближения с достаточно длительными периодами радиомолчания между замерами. Кроме этого для обеспечения применения пушки и неуправляемых средств поражения по земле, лазерный дальномер обеспечивал измерение дальности до наземных целей в диапазоне от 300 м до 5000 м.

При включенном излучении БРЛС станция ОЛС-27 использовалась для информационной поддержки радиолокатора при сопровождении целей на слепых ракурсах и в условиях воздействия радиопомех.

Довольно интересным являлось предложение о реализации на Су-27 встроенной подвижной пушечной установки (ППУ). По результатам проработки 13 отдела и отчетам НИИАС было показано принципиальное преимущество истребителя, оснащенного ППУ над обычным истребителем за счет обеспечения возможности всеракурсного применения пушечного вооружения, в т. ч. стрельбы на встречно-пересекающихся курсах. Результаты моделирования показывали, что в дуэльном БВБ с F-15 истребитель Су-27, вооруженный ППУ в 3 раза чаще выходил в условия атаки, имея в бою большее среднее время огневого воздействия по цели. Вероятность проведения за время боя не менее двух атак у истребителя Су-27 получалась в 1,5 раза больше, чем у F-15. Оценка вероятности поражения цели при стрельбе из ППУ была проведена в НИИАС. Оказалось, что вероятность поражения маневрирующей воздушной цели из ППУ с одноствольной пушкой типа ТКБ-687 была в 1,5–2 раза выше, чем при стрельбе из неподвижной двухствольной пушки АО-17А (ТКБ-645). Кроме всего прочего, исходя из более высокой эффективности, для ППУ требовался меньший суммарный боекомплект, в результате по расчетам общая масса ППУ в установке вместе со снарядами была всего 285 кг по сравнению с 425 кг для АО-17А.