Авиация и космонавтика 2013 02

Югославский завод «Змай» и Авиацион-ый опытный центр в Батайнице в 1983 – 1984 гг. доработали под установку контейнера «Л» четыре МиГ-21МФ (б/н 22865 – 22868). Новые самолеты, предназначенные для ведения стратегической разведки, модернизация каждого из которых обошлась примерно в 4,5 млн. долл., получили обозначение Л-15М.

В отличие от русских контейнеров, западный контейнер смотрелся космическим изделием, но но практике дела обстояли по другому. Из-за огромных размеров контейнера жесткая посадка исключалась. В полете самолет с контейнером не отличался стабильностью, управлять разведчиком требовалось нежно и точно. Сам контейнер обладал тремя крупными недостатками. Во-первых, германская фирма совершила ошибку, установив обогреватель в опасном месте, из- за чего в длительных полетах могло произойти возгорание контейнера, чреватое потерей самолета. Этот недостаток исправил техник эскадрильи.

МиГ-21МФ – LORAP на испытаниях (фото Ваздухолловни опитни центар Бата/ницо)

Во-вторых, из-за недостаточной прочности контейнера максимальную скорость полета пришлось ограничить величинами 850 - 1004 км/ч в зависимости от высоты полета.

Наконец, в-третьих, защитное покрытие контейнера было столь непрочным, что отлетало от возникавших в полете вибраций. Перед каждым полетом температуру внутри контейнера требовалось стабилизировать на значении +21,5 град, на что уходило два часа. Были проблемы со шторками, закрывавшими окно объектива. Если кратко: немцы поставили контейнер, непригодный для эксплуатации в войсках.

Для обеспечения устойчивости в полете подкрыльевые баки приходилось подвешивать, даже если характер выполняемого задания этого не требовал. Само фотооборудование не давало тех результатов, которые оно демонстрировало в американских пустынях. В условиях климата Балкан дальность действия фотоаппаратуры была значительно меньше 50 км, что совсем не соответствовало заявленным производителем 150 км. Процесс обработки фотоматериалов ускорило использование мобильной фотолаборатории.

Л-15М являлись «чистыми» разведчиками, не способными выполнять другие боевые задачи, так как с них демонтировали РЛС и пушки. При выполнении заданий над водной поверхностью практиковались полеты на высоте 2 – 3 м до расчетной точки, в которой разведчик резко набирал высоту 10 ООО м (МиГ-21МФ с контейнером «Л») или 5000 м (МиГ-21 Р с контейнером «Р»), откуда велась аэрофотосъемка и радиотехническая разведка вероятного противника (порты Италии и Албании, корабли американского 6-го флота). Уместно отметить, что проблем с эксплуатацией русских контейнеров, имевших более скромные возможности, никогда не было – они были рассчитаны на самые экстремальные условия эксплуатации. Поставленная с контейнером техническая документация была достаточно детальной, а запасные части покупать не требовалось – их можно было изготовить самостоятельно, но потребности в этом не возникло.

Один югославский техник так вспоминает о тех временах: яКонтейнер «Р» имел обычные часы, с помощью которых на пленке отмечалось время съемки. Это были обычные мужские механические наручные часы. Работали они точно, без ошибок, тридцать лет. А вот в контейнере «Л» стояли часы на батарейке определенного типа. Когда батарейка садилась, а садилась она быстро, найти новую – мука».

Югославия купила четыре контенера «Л», но опыт эксплуатации показал, что требовалось не менее десяти по причине неприемлимого количества отказов.

Летчики 352-й разведывательной эскадрильи с аэродрома Желява в окрестностях Бихача, наученные печальным опытом эксплуатации МиГ- 21 МФ как платформы для LORAP, в начале 1992 г. предложили доработать в разведчик единственный отремонтированный МиГ-23МЛ ВВС Ирака (борт 23269, один из десяти, направленных в Югославию на ремонт с августа 1989 г. по 17 января 1990 г.). В этом случае ВВС Югославии могли получить стратегический разведчик, способный с высоты 14 ООО м просматривать на скорости М-0,82 территорию противника на расстоянии до 150 км от самолета. Доработку самолета были готовы выполнить специалисты завода «Мома», имелся и летчик с допуском на МиГ-23 – Омер Авдаквоич. Однако командование ВВС и ПВО зеленого света на реализацию данного плана не дало. Самолет перебазировали в Батайницу, где он выполнил еще один полет, после чего занял прочное место на стоянке, где находится до сих пор. В начале 90-х годов Саддам Хуссейн был готов все свои самолеты, находившиеся в ожидании ремонта в Югославии или уже отремонтированные (10 МиГ-23МЛ и 10 МиГ-21 бис), передать в счет оплаты государственного долга Ирака.

Согласно Венского договора о сокращении вооружений, все четыре Л-15М уничтожили в 1997 г., а их сложное оборудование отправили на склад. В 1998 г. один МиГ-21М (б.н 22823) дороботали в носитель системы LORAP.

Как еще одно следствие испытаний RF-5E необходимо вспомнить установку на самолет HJ-22 «Орао» линейного ИК-сканера, вооружение истребителей-бомбардировщиков J-22 американскими бомбами МК-82, МК-82К «Snake-eye» и УР «воздух- поверхность» AGM-65 «Maverick». Был приобретен драгоценный опыт изучения новой американской техники. Совершенно неожиданным оказался факт преимущества новых американских истребителей перед МиГ-21 в ближних маневренных воздушных боях. Этот опыт во второй половине 80-х годов отразился в формулировании технических требований к новому истребителю иностранной конструкции и, в конечном итоге, привел к принятию но вооружение МиГ-29.

Пуск УР AGM-65 «Майверик» с F-20

Кабина F-20 «Tigershark»

Американцы до самого конца существования «второй» Югославии не теряли надежды продать ей какой-нибудь вариант F-5. В середине 80-х годов появился легкий однодвигательный маневренный истребитель F-5G «Tigershark» (позже обозначение изменили на F-20), развитие F-5. То был самолет с максимальной скоростью полета М=2, предназначенный для поставок в государства, которым по политическим соображениям конгресс США отказывал в продаже F-16. На истребителе установили цифровое приборное оборудование кабины, улучшивший обзор фонарь, конструкция планера была выполнена с использованием композитных материалов, установлено крыло с корневым наплывом.

Ракетный арсенал был расширен введением в ассортимент боевой нагрузки УР «воздух-воздух» средней дальности AIM-7 «Sparrow». Будучи однодвигательным, самолет стал более дешевым в эксплуатации, с меньшим расходом топлива, хотя тяга двигателя на 60% превышала тягу двух двигателей, установленных на F-5E. Дальность полета увеличилась на 10%. Увеличение площади крыла и стабилизатора, изменение обводов носовой части фюзеляжа, наряду с изменением центровки и установкой двухканальной электродистанционной системы управления значительно повысили эффективность самолета в ближнем маневренном бою.