Авиация и космонавтика 2012 10

Впервые Юзеф Древницкий поднялся на воздушном шаре в 1891 году в Берлине, куда приехал вместе с братом Станиславом (см. «АиК» № 9.2012). Подробных сведений об этом полете история не сохранила. Известно только, что с парашютом Юзеф тогда не прыгал. Произойдет это позже и при необычных обстоятельствах – можно сказать, случайно.

Пока Станислав гастролировал за границей, Юзеф Древницкий стал антрепренером некоего Вячеслава Шиделькевича, молодого человека, мечтавшего о славе Шарля Леру. О нем известно немного: он закончил варшавскую гимназию, работал бухгалтером, служил в армии. Побывав за границей и увидев там полеты Шарля Леру, загорелся желанием стать воздухоплавателем-парашютистом. Встреча с Юзефом Древницким сделала его мечту реальностью.

7 июня 1892 года в «Варшавском дневнике» можно было прочесть следующее объявление: «Сегодня в загородном увеселительном саду «Променада» будет совершен полет на воздушном шаре новым воздухоплавателем Вячеславом Шиделькевичем».

Через неделю последовал второй полет, затем – третий. «Полеты были вполне удачны, – писала газета, – и каждый раз нового последователя Шарля Леру публика встречала овациями».

После такого успеха можно было отправляться в гастрольную поездку. Шиделькевич летал в Либаве, Радоме, Кельцах и других городах. Как вспоминал Юзеф Древницкий, сопровождавший аэронавта, они в том же 1892 году оказались в небольшом городке. На улицах появились афиши, в местной газете – объявление о безотлагательном полете и прыжке с парашютом «бесстрашного Вячеслава Шиделькевича».

Но неожиданно аэронавт серьезно заболел. Отмена зрелища вызвала бы большой шум, и Древницкий, антрепренер, никогда до того не совершавший парашютных прыжков, решил заменить собой вышедшего из строя воздухоплавателя. Решил и сделал, совершил успешный прыжок, первый в своей жизни.

Шиделькевич тоже продолжал летать, но уже без антрепренера. В сентябре 1895 года он впервые приехал в Житомир. В следующем году летал в городах Средней Азии и на Волге. В Житомире на совет корреспондента газеты бросить опасное занятие и открыть хлебную лавочку Шиделькевич решительно возразил: «Никогда! Кто хоть раз поднялся в небо, тот до самой смерти не прекратит полетов». Но, видно, он все-таки оставил воздухоплавание. После 1896 года его имя уже не встречается на страницах газет.

Для Юзефа Древницкого, напротив, это было время становления его как аэронавта-парашютиста, совершившего за четыре года более двухсот прыжков!

Станислав Древницкий родился в 1861 году. Юзеф был на семь лет младше. На письмо автора этих строк Институт истории Польской академии наук сообщил, что отец аэронавтов Маврикий Кивиевич Швамбаум имел небольшое поместье «Древница», располагавшееся в гмине (волости) Брудно Варшавского уезда.

Когда братья начали летать, они взяли себе псевдоним Древницкие, который для Юзефа Маврикиевича со временем стал настоящей фамилией. Впрочем, это не мешало ему иногда на афишах и в различных документах использовать двойную фамилию – Швамбаум-Древницкий.

Материальное положение помещика Маврикия Швамбаума было неважным. За долги «Древницу» неоднократно выставляли на принудительную продажу, но каждый раз Швамбауму-старшему удавалось выкупать свое поместье.

Воздухоплавание создало глубокую пропасть между сыновьями и родителями. Последние осуждали выбор Станислава и Юзефа. Очевидно, они хотели сыновьям другой судьбы. Но те были непоколебимы. По рассказам близких Юзефа Древницкого, возмущенный отец лишил сына наследства и прекратил всякую связь с ним. Юзеф покинул родительский дом и никогда там уже не бывал.

Мало, очень мало известно о Станиславе Древницком. Может быть, где-то в семейных архивах еще хранится портрет Станислава, но пока найти его не удалось. Как выглядел отважный покоритель воздуха, никто уже не расскажет. По нескольким словам, оброненным в воспоминаниях Юзефом Древницким, его брат был жгучим брюнетом и человеком довольно грузным.

Нередко в газетах Станислава Древницкого обвиняли в том, что он готов «подвергать свою жизнь опасности из-за презренного металла». Но сам аэронавт утверждал, что совершает полеты и прыжки с парашютом «соп атоге» (то есть «из любви»), а не из-за денег.

Действительно, он был горячим энтузиастом воздухоплавания и парашютизма. «Станислав Древницкий любит свою профессию, – писала одна газета, – и старается делать разные усовершенствования в технике устройства воздушных шаров и парашютов». Никто не мог упрекнуть его в неуверенности в себе, тревожности, тем более – боязни, постыдной для настоящего аэронавта-парашютиста. Об этом газета «Виленский вестник» с удивлением писала: «Оказывается, г. Древницкий в самую решительную минуту нисколько не теряет самообладания и в момент прыжка с трапеции, держась одной рукой за парашют, другой, сняв шапку, отвечает публике на ее аплодисменты». Да и другие газеты не раз отмечали его храбрость и самоотверженность. Несомненно, он был подвижником в своем опасном деле, фанатиком, в самом лучшем значении этого слова.

В отличие от своего брата, Юзеф Древницкий имел, как писал один из современников, «очень благодарный вес», всего сорок килограммов. Столь небольшой вес позволял ему пользоваться воздушным шаром меньшего объема и парашютом уменьшенной площади.

Не раз Юзефу Древницкому задавали вопрос: какими качествами должен обладать аэронавт-парашютист Корреспонденту рязанской газеты он ответил: «Безусловно, иметь здоровое сердце и крепкие нервы, не забывать ни малейшей мелочи в шаре и парашюте и уметь быть находчивым в минуту опасности. Слишком долгие сомнения нарушают уверенность и вредят делу».

Из воспоминаний Юзефа Древницкого:

«Осенью 1895 года судьба забросила меня впервые в Баку. Единственным местом, с которого можно было бы совершить полет, являлся колоссальный в то время двор городского Михайловского училища, директор которого с большой любезностью дал мне на это свое разрешение.

Когда я выпустил афишу, погода стояла великолепная, но в день полета с утра подул норд, этот бич Баку.

К счастью для меня, двор Михайловского училища был некоторым образом защищен с северной стороны, и во дворе порывы норда были не так ощутительны. При громадном стечении публики я приступил к наполнению шара и… полетел.

Поднявшись сразу на большую высоту, я заметил, что меня северным ветром быстро уносит к морю, куда поневоле придется совершить спуск с парашютом. До этого мне лично никогда не приходилось опускаться с парашютом в воду, но у меня в памяти были два подобных случая, окончившихся гибелью воздухоплавателей.