Мир Авиации 2001 03

У г. Эльбинг на одинокий ДБ-3 набросились шесть Bf 109, даже не утруждавшие себя маневром. Поочередно атакуя, они осыпали разведчика ливнем огня. Поначалу стрелку удавалось отражать наскоки противника — вот один из них пошел к земле, объятый пламенем, но после очередной атаки пулемет Сыроваткина замолк, — тяжелораненый, он так и умер, не отпуская гашеток. Ранен Политыкин, пробиты бензобаки. Климанов, развернувшийся после смерти стрелка обратно, изо всех сил тянул машину через линию фронта. Разбита приборная доска, вышла из строя система выпуска шасси, изуродованы оба колеса. Но полет продолжался, и Климанову удалось долететь до своего аэродрома и посадить самолет на «брюхо». Пробежав по земле чуть больше сотни метров, ДБ-ЗФ рассыпался и восстановлению уже не подлежал. Осматривая после посадки кабину, Климанов насчитал около 60-ти вмятин-от осколков и пуль в своей бронеспинке.

14 июля экипаж к-на Белякова вел разведку в глубоком тылу врага. Задание уже было выполнено, экипаж передал на землю важные данные. Но при подлете к линии фронта разведчика атаковали четыре Bf 109. На небе — ни облака, и скрыться куда-нибудь не было возможности. Оставалось принять бои, и продолжать прорываться на свою территорию. Отстреливаясь, на бреющем полете экипаж тянул через линию фронта. «Мессеры» унялись лишь когда потерявшая управление машина, уже на нашей территории, рухнула на землю. В бою с немецкими истребителями погибли летнабы ст. л-ты Кислицын и Софейченко, стрелки мл. с-ты Савченко и Бротанов. Командир экипажа был тяжело ранен.

В первых боевых вылетах разведэскадрилья учебного полка ионинской академии сочетала стратегическую разведку с нанесением бомбовых ударов. Подвеска бомб под один из ДБ-ЗФ

Вылеты эскадрильских групп пришлись на 24, 26 июня и 5, 6, 10, 12, 13, 14 июля — за это время потери составили 3 самолета и 9 человек летного состава. Разведданные давались дорого…

Вскоре Генштаб Красной Армии принял решение создать авиаполки дальних разведчиков, подчиненных непосредственно Главному командованию Красной Армии. Именно в таком качестве создавался, согласно директивы Начальника Генерального Штаба от 21 июля 1941 г., 2-й авиационный полк дальних разведчиков Главного Командования Красной Армии (АПДР ГК КА). Этот документ предписывал к 15 августа 1941 г. сформировать на базе УАП и ОРАЭ Военной Академии КШС ВВС КА два полка дальних разведчиков (2-й и 40-й). 2-й АПДР формировался на самолетах Пе-2 и базировался здесь же, в Монино.

1 августа 1941 г. м-р Чувило, проводивший формирование полка, подписал приказ № 1 по 2-му АПДР ГК КА о формировании трех боевых эскадрилий. К 15 августа полк был сформирован и укомплектован командованием, штабом и летно-техническим составом. В полку имелось 25 самолетов Пе-2 и 17 экипажей, прошедших переучивание на Пе-2 в ОРАЭ и УАП ВА еще в июне-июле 1941 г. Однако к выполнению боевых задач полк пока приступить не мог — экипажи в подавляющем большинстве не имели опыта разведывательных полетов, прибывающее же пополнение летчиков и штурманов — и просто полетов на Пе-2, а техсостав — обслуживания этих самолетов.

22 августа эти неутешительные обстоятельства получили самое трагическое подтверждение — прямо над аэродромом столкнулись две «пешки», из двух экипажей на парашюте сумел спастись лишь один из летчиков.

Красная Армия отступала с тяжелыми боями, разведданные были нужны командованию, как воздух, но… полк по-прежнему выполнял учебные, а не боевые вылеты. Весь август и сентябрь в Монино переучивали прибывавший летный состав, сколачивали летные экипажи, превращая их в воздушных разведчиков.

Продолжалась подготовка техсостава и переоборудование самолетов в вариант разведчика. В бомболюках устанавливались аэрофотоаппараты, и впервые в советских ВВС пять машин оснастили качающимися фотоустановками, изготовленными в ПАРМ полка. Лишние для разведчиков тормозные щитки и автомат пикирования демонтировали, а под крылом устанавливали подвесные бензобаки. Устаревшие радиополукомпасы РПК-1 заменяли новыми РПК-2, стрелки-радисты вместо радиостанции РСИ получили более мощные КВ станции РСБ-бис, а пилоты осваивали автомат курса АК-1, монтировалось кислородное оборудование.

Хотя к этому моменту некоторые разведывательные части уже использовали единичные Пе-2, однако никаким переделкам они не подвергались, и потому применялись исключительно для визуальной разведки. Это значит, что не только войсковые испытания, но и разработка тактики применения, а во многом и создание разведчика на базе Пе-2 (Пе-3) оказались заслугой летного состава и технических специалистов 2-го АПДР.

1 сентября 1941 г. в полку было создано отделение, в состав которого вошли фотолаборатория и группа фотограмметрической обработки (дешифрирования).

1 октября 1941 г. командир полка доложил начальнику разведки ВВС, что 2-й АПДР ГК КА в составе 17 боеготовых экипажей в трех эскадрильях готов к боевым действиям.

Трофим Романович Тюрин (снимок 1942 г.) — командир полка с октября 1941 г. до марта 1948 г.

И самолеты есть, да летать некому. И летчики есть, да воевать не умеют… Освоение Пе-2 затянулось на 2 месяца в самое горячее время — август-сентябрь 1941 г.

3 октября 1941 г., в один из самых критических периодов битвы за Москву был получен первый боевой приказ на воздушную разведку войск и техники противника в районе Вязьмы, для выполнения которого вылетели экипажи ст. л-та Алышева, мл. л-та Кашина(Пе-2 б/н 5) и ст. л- та Рослякова (Пе-2 б/н 2). Выполнив задачу, экипажи вернулись на свой аэродром. С этого дня началась боевая работа 2-го АПДР ГК КА.

7 октября Пе-2 мл. л-та Кашина вылетел на задание. В условиях низкой облачности и ограниченной видимости экипаж выполнил задание и взял курс на свой аэродром. Севернее Смоленска разведчик неожиданно попал под атаку немецких истребителей. Экипаж почувствовал удары по левой плоскости, и в тот же момент стрелок-радист ст. с-т Хропов доложил: «Командир, сзади четыре Ме-109». Уклониться от боя не удалось. Первой же очередью «мессер» вывел из строя левый двигатель — экипаж прозевал атаку, пока высматривал оккупированный Смоленск. Штурман л-т Маркелов и стрелок-радист попытались сдержать врага. Но опыта воздушных боев и даже ведения огня у них не было, и очень быстро они с больших дистанций расстреляли боеприпасы, не нанеся противнику никакого урона. Немцы усилили напор, рассчитывая на легкую победу над одинокой «пешкой». Вдруг разведчик довернул в сторону атакующих, и от него к «мессерам» полетели огненные шары. Истребители шарахнулись в сторону. Сделав еще пару безуспешных заходов, ведя огонь с больших дистанций, они не стали дальше испытывать судьбу, решив, что русский разведчик вооружен каким-то новым оружием. Более 300 км вел Кашин израненный самолет на одном двигателе к своему аэродрому на малой высоте. Когда у него спросили: «Как ты смог отбить атаку четырех истребителей?», он ответил просто: «Сигнальными ракетами». Но военное счастье изменчиво — 31 октября при выполнении боевого задания этот экипаж пропал без вести.

Читать дальше