Авиация и время 1996 01

Сталин неоднократно интересовался состоянием дивизии Водопьянова, а после налета германской авиации на Москву стал лично отслеживать подготовку к ответному удару по Берлину. В этих условиях, естественно, спокойно довести авиатехнику было практически невозможно. Не оставалось времени и на подготовку экипажей. Опыта летчикам-полярникам и пилотам ГВФ было не занимать - им не в диковинку были полеты в «сложняке» и ночью, но явно недоставало военных навыков -знания тактики, тонкостей прицеливания, бомбометания и противозенитных маневров, а привычная для штурманов прокладка курса по хорошо заметным ориентирам - городам - могла стать гибельной над вражеской территорией.

Подливали масла в огонь и «доброхоты», активно сигнализировавшие «наверх» о причинах задержек, действительных и мнимых. Так, летчица дивизии К.Бережная обратилась «лично к товарищу Маленкову» с письмом, в котором прямо обвиняла командира полка Лебедева в неспособности руководить частью, а инженера полка Слесарева - в том, что он «сын урядника» и вообще… Досталось в письме и Водопьянову. Безусловно смелый человек и отличный летчик, Михаил Васильевич не мог противостоять желанию «верхов» побыстрее получить желанный результат. Тем более, что это желание было выражено самым недвусмысленным образом, в виде записки Сталина: «Т-щу Водопьянову. Обязать 81 авиадивизию во главе с командиром дивизии т. Водопьяновым с 9/VIII на 10/VIII или в один из следующих дней, в зависимости от условий погоды, произвести налет на Берлин. При налете кроме фугасных бомб обязательно сбросить на Берлин также зажигательные бомбы малого и большого калибра. В случае, если моторы начнут сдавать на пути на Берлин, иметь в качестве запасной цели для бомбежки г. Кенигсберг. 8.8.41. И.Сталин».

В прицеле - «логово зверя»

Рейд на Берлин должен был стать первым боевым заданием соединения, формирование которого было закончено лишь 29 июля. Стартовать решено было с аэродрома подскока Пушкин, расположенного неподалеку от Ленинграда. Протяженность маршрута составляла 2700 км (против 3200 км при вылете с московских аэродромов). Большая часть пути при этом пролегала над Балтикой, в обход районов с сильной ПВО. Лишь последние 500 км предстояло лететь над территорией собственно Германии.

Подготовка ТБ-7 к боевому вылету

К цели самолеты должны были следовать рассредоточенно, выходя на боевой курс с заданными интервалами по времени, чтобы избежать столкновений. Каждому экипажу предстояло отыскивать цель самостоятельно, правда, шедшие следом рассчитывали на подсветку ее огнем пожаров отударов головных машин**. Сама бомбардировка, таким образом, растягивалась и лишалась внезапности. Однако другой «манеры поведения» при ночных налетах в то время просто не существовало. Такую же тактику применяла английская и немецкая бомбардировочная авиация.

Ранним утром 10 августа 12 ТБ-7 и 28 Ер-2 перелетели из Казани на передовой аэродром. По окончательно утвержденному плану лететь на Берлин должны были 10 ТБ-7 (для налета отобрали только дизельные машины) и 16 Ер-2. Водопьянов также прилетел в Пушкин лишь 10 августа, поэтому времени на согласование всех вопросов с истребительной авиацией ПВО, авиацией флота и ВВС Северного фронта у него не оставалось. К тому же присутствие на аэродроме командующего ВВС генерала Жигарева, вмешивавшегося в детали и самостоятельно решавшего вопросы на правах старшего по должности, путало все карты. Как говорится, «у семи нянек…»

Не хватало здесь только командиров полков - Новодранова и Лебедева. Трудно сказать, почему они не приняли участие в первом налете на Берлин. Может быть, при избытке руководства Водопьянов решил «не подставлять» подвергнутых накануне жесткой критике командиров, словно предчувствуя результаты рейда. И вот наступил вечер 10 августа. Заправленные «под заглушку», тяжко нагруженные бомбами самолеты один за другим принялись выруливать на старт. В каждый ТБ-7 были загружены четыре ФАБ-500 либо две «пятисотки», одна ФАБ-250 и одна РРАБ-3***. Еры несли по семь фугасных «соток». Получай, Берлин, ответную пощечину!

Солнце еще не зашло, когда ТБ-7 командира 1 -и эскадрильи майора А.А.Курбана оторвался от земли. Водопьянов привычно посмотрел на часы: 20.52. Следом с пятиминутными интервалами взлетели самолеты старшего лейтенанта А.А.Перегудова и командира 2-й эскадрильи капитана А.Н.Тягунина. В 21.05 в воздух поднялась машина командира дивизии. Вот как проходил дальнейший полет по воспоминаниям участников операции. Взлетевшие машины с набором высоты направлялись к устью реки Луга, а оттуда - курсом 223° - в сторону Лиепаи. В 23.50 головному бомбардировщику открылся остров Рюген - контрольная точка на пути к Берлину. Штурман Молчанов дал команду повернуть строго на юг. На высоте 6500 м бомбардировщик проплывает над береговой чертой. Там, внизу - ненавистная Германия! Слева по курсу появляется ярко освещенный город Штеттин - одна из запасных целей. Англичане его не бомбят, и немцы пренебрегают светомаскировкой. В 0.30 бомбардировщик летит над районом слияния Варты и Одера. Молчанов командует: «… доворот вправо на курс 270°. До цели семь минут полета!» Земля будто вымерла под самолетом. Он висит в небе в полном одиночестве, и экипажу порой кажется, что ТБ-7 неподвижен.

«Внимание! Под нами Берлин! Открываю створки бомбоотсека…». В самолет врывается холодная струя воздуха. Штурман слился с прицелом: «Курс нормальный! Так держать! Сейчас будет сброс… Первая пошла!» Резкий рывок вверх, всех на секунду прижимает к сиденьям, самолет дрожит, освобождаясь от груза. Вторая, третья бомбы. Что случилось? Почему не сошла четвертая? «Одна зависла,» - сообщает борттехник. Аварийный сброс! Но четвертая ФАБ-500 остается на замке.

*На всю подготовку отводили две недели. "Несколько ТБ-7, взлетавших первыми, были оборудованы системой слепого самолетовождения «Ночь-1", позволявшей ориентироваться по сигналам наземных радиомаяков..»

* РРАБ - ротативно-рассеивающая авиабомба -представляла собой кассету, в зажигательном варианте снаряжавшуюся 116 ЗАБ-2,5 или 25 десятикилограммовыми ЗАБ- ЮТГс термитным зарядом. Падая, кассета раскручивалась, стягивающие корпус ленты лопались, и содержимое разлеталось, накрывая большую площадь.

В полете ТБ-7 с двигателями М-30

Внизу трижды вспыхивают взрывы «подарков фюреру». Молчанов сбрасывает еще две САБ - ориентиры для идущих позади экипажей. Попытки освободиться от зависшей бомбы ничего не дают. «Полтонны мы должны оставить здесь,» - приказывает командир. Но и борттехнику, спустившемуся в бомбоотсек, не удается отцепить бомбу - погнулся замок держателя. «… мать,» - оценивает ситуацию Курбан и поворачивает машину на обратный курс.