Йоже Пирьевец - Тито и товарищи

Одновременно с этим драматичным событием во внешней политике началось новое сближение между Белградом и Москвой, которое побуждало Тито, Ранковича и Гошняка вычеркнуть из программы СКЮ обвинения СССР в гегемонизме. Только из-за решительного сопротивления либеральных членов Исполнительного комитета, среди которых был Лазарь Колишевский, этот план не был осуществлен [1910] AS. Dedijer. T. e. 197. Pogovor s L. Koliševskim 07.11.1985. . Вершиной процесса сближения между партиями и государствами был, естественно, визит Тито в Советский Союз 3-20 декабря 1962 г. Состав югославской делегации красноречиво показал расстановку сил того времени: в нее вошел Ранкович, но не было ни Карделя, ни секретаря иностранных дел Кочи Поповича. Последний долгое время утверждал, что политика, которая вопреки всем расхождениям видит в Советском Союзе «главную опору социализма», ведет в никуда и что «догма о международном рабочем движении» губительна. «Жизнь нас научила, что это была фикция, что в реальности послевоенных европейских и мировых отношений на Востоке существовало только доминирование, которое навязывал московский сталинский центр» [1911] AS. Dedjer. T. e. 7. K. Popovič, Intervju // Danas. 1989. 07.02. S. 26; T. e. 215.Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. Štirideseto poglavje. Velike Titove životne brige. S. 277. . Но Тито так не считал. О кризисе, в котором оказалось югославское общество, маршал долго беседовал с Н. Хрущевым и в его присутствии соглашался с теми, кто утверждал, что Карделя необходимо отстранить от политической жизни. Согласие, которое установилось между Советами и их югославскими гостями, подтверждает и то, что Тито после возвращения остро критиковал декадентское западное влияние в югославской литературе и искусстве [1912] TNA. FO 371/177760/NU 1011/1. . А еще больше – речь Ранковича 22 декабря 1962 г. в Киеве, на комбинате искусственных волокон, где он открыто говорил «о рабочем классе всего мира под руководством Советского Союза». После Информбюро впервые югославский руководитель высказал эту мысль, чем удивил как югославов, так и советских граждан. В либеральных кругах в Югославии, как и на Западе, естественно, она вызвала сильную озабоченность. Поскольку слова Ранковича позднее опубликовала также белградская Политика, стало ясно, что речь не шла о случайной оговорке [1913] JFK Library, National Security Files. Box 210 A; AS. Dedjer. T. e. 5. .

Едва прошло три дня после отъезда югославской делегации в Москву, как 6 декабря 1962 г. Кардель уехал в Индонезию, где выступил с тезисами, которые были противоположными тому, что говорили Тито и Ранкович в Советском Союзе. Под влиянием «полезной и важной дискуссии», которую он имел месяц назад со шведским премьером Таге Эрландером, он говорил в духе VII Съезда СКЮ и конференции неприсоединившихся стран и подчеркнул роль Югославии в борьбе против колониализма. В то же время он напал на «гегемонизм» и обозначил его как современный вид классического империализма. Невозможно было не увидеть антисоветскую направленность речи. Советский Союз выступил с протестом, и это побудило Тито дать указание Ранковичу послать Карделю телеграмму, в которой подвергалась критике его позиция и содержалась угроза, что ему придется предстать перед контрольной комиссией партии [1914] AS. Dedjer.T. e. 261. Dedjer – Dolancu. 01.12.1985; T. e. 284. Tito i srpski i hrvatski nacionalizam; T. e. 298; Dedijer V. Novi prilozi. Vol. IV. Četrto poglavje. S. 80; Štirinajsto poglavje. S. 24, 40. . На заседании ЦК СКЮ несколько дней спустя, 27 декабря 1962 г., произошло столкновение между Карделем и Ранковичем, которое, конечно же, не ограничилось внешней политикой, а затронуло вопросы дальнейшего развития югославского общества. В качестве протеста Кардель ушел из политической жизни, сохранив за собой только две функции более или менее формального значения: остался членом Совета федерации и Президиума СКЮ [1915] AS. Dedjer. T. e. 96. Kronologja za IV tom; T. e. 143. Dr. Vladimir Dedjer – Umag. Kardelj. S. 3, 4; T. e. 215. Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. Štirideseto poglavje. Velike Titove životne brige. S. 276, 277; ClissoldS. Yugoslavia. S. 290, 291. .

Весной 1963 г. Кардель вопреки всем трудностям закончил написание конституции, насколько это было возможно в сложившихся условиях. При этом ему некоторым образом на пользу пошла статья, которую 10 февраля опубликовала Правда и в которой было с воодушевлением написано о югославской «правоверности», так что многие задумались об установившейся тенденции [1916] TNA. FO 371/177760/ NU 1011/1. . Орган КПСС защищал югославский социализм от китайских нападок тем, что подчеркивал его связь с советским, хотя в то же время не скрывал, что в СКЮ некоторые руководители отдалились от «классовых истоков марксизма-ленинизма» и противятся политике Тито. Правда обвинила этих руководителей, фамилии которых не были названы, в том, что они приравнивают НАТО к Варшавскому договору и «считают общность социалистических государств военным блоком». Несмотря на эти выпады, которые очевидно были направлены против Карделя, Правда также написала, что «шаги, которые в последнее время сделало руководство СКЮ в рамках партийной жизни, экономики, внутренней и внешней политики, многое исправили, исправили всё то, что международное коммунистическое движение считало ошибочным и вредным для строительства социализма в Югославии. Это, несомненно, положительное явление» [1917] Open Society Archives. Stankovič S. Tito Will Have to Make His Position Clear, 11.02.1963. URL: http://www.osaarchivum.org/files/holdings/300/8/3/text/75-2-196; Swain G.R. Tito. A Biography. P 139. . Речь шла об оценке, которая звучала больше как официальная декларация, чем как обычная журналистская статья, кроме того, текст завершал лозунг «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!», который советские лидеры обычно употребляли в важных документах. Югославские корреспонденты в Москве этого, конечно, не могли не заметить, при этом в своих сообщениях они подчеркнули только те части, которые были подходящими для югославских ушей. Из этих сообщений можно было понять, что возобновленная советско-югославская дружба по всем параметрам находится в соответствии с политикой неприсоединения и самоуправления. Но правда была совсем иной, ведь весь текст подтверждал тезисы о единстве «социалистического лагеря», которые отстаивал Н. Хрущев [1918] Open Society Archives, Background Reports. Stankovič S. Favourable Yugoslav Reaction to Pravda Article. 14.02.1963. URL: http://www.osaarchivum.org/backrou ndreports?col=8&id=31909. .

Политолог в эмиграции Слободан Станкович, эксперт по Югославии на радио «Свободная Европа» в Мюнхене, сделал подробный анализ упомянутых событий, при этом задавался вопросом, можно ли принимать заявления Правды как доказательство, что Тито оставил «свой особый путь к социализму», политику неприсоединения и дружбу с Западом. Успокаивал он себя констатацией, что надежда не потеряна, пока в Югославии еще существуют «некоторые руководители», которые сопротивляются тесной дружбе с Москвой» [1919] Open Society Archives. Stankovič S. Tito Will Have to Make His Position Clear, 11.02.1963. URL: http://www.osaarchivum.org/files/holdings/300/8/3/text/75-2-196. . И он был прав. Как записал в своем дневнике Коча Попович, в югославских правительственных кругах уже в начале 1963 г. появилось подозрение, что Ранкович ведет «параллельную политику»; это побудило Исполнительный комитет ЦК СКЮ свое первое январское заседание посвятить именно этому вопросу. Ссылаясь на речь, с которой он выступил в Киеве, Стане Кавчич тогда распускал слухи, что «товарищ Марко [1920] Псевдоним Ранковича. сторонник советского типа социализма», и полемически утверждал, «что Югославия не сможет выстоять без социализма скандинавского типа» [1921] RankovičA. Dnevničke zabeleške. S. 91. . Еще более важным было то, что ведущие сербские политики начали спрашивать, приемлемо ли, чтобы Ранкович наследовал Тито. «В Сербии, – говорил Петр Стамболич, – мы к нему относились как к тяжкому бремени. Вспоминаю разговор с Милентие Поповичем в 1963 г. Мы оба считали, что будет большой катастрофой, если Ранкович наследует Тито. Нужно помнить, что всё, что происходило в то время, было связано с русским вопросом, поскольку мы очень боялись, что они нас снова перетянут в свой блок <���…> В этом разрезе нужно было рассматривать и пример Ранковича» [1922] Jovič D. Yugoslavia. S. 109. .