Йоже Пирьевец - Тито и товарищи

Третий пленум ЦК СКЮ 27 ноября 1961 г. принял решение, что избыток демократии мешает строительству социализма, и снова взял под свой контроль инвестиции, промышленное планирование, выплаты и торговлю, чтобы «стабилизировать» положение, подчеркнув этим руководящую роль партии в экономике. Предложения Карделя об укреплении Социалистического союза трудового народа, с тем чтобы в политическую жизнь активнее включались широкие массы, были отвергнуты, критике были подвергнуты и идеи VI Съезда СКЮ о прогрессивном отмирании государства и партии. Наиболее ярые сторонники реформ, а среди них было много словенцев, постепенно снимались со своих должностей в союзном правительстве, в то время как Тито всё больше опирался на партийных догматиков Иванa Гошняка, Иванa Краячичa, Петрa Стамболичa. Полных 38 месяцев Тито правил только с их помощью, не проводя заседаний какого-либо верховного партийного органа.

Чтобы колесо развития вернулось к централизму и плановой экономике, некоторые важные югославские экономисты составили так называемую «Желтую книгу», которую позднее дополнила еще и «Белая». В них они пытались доказать марксистам, находящимся у власти, что и в социализме наступает время прогресса и застоя и что реформа не удалась из-за того, что не была достаточно решительной. Однако больше, чем их заявления, на дальнейшее развитие событий оказала влияние битва, вспыхнувшая за кулисами между либеральным и консервативным течением, которая неизбежно приобрела этническую окраску. Камнем преткновения стал проект плана на 1962 г., который в Словении, да и в Хорватии вызвал сильный дискомфорт, поскольку явно был написан в пользу союзной администрации и подчеркивал ее роль при формировании экономической жизни. В декабре 1961 г. в Вече производителей три депутата воздержались от голосования по этому плану, в Союзном вече один (заместитель председателя Словенской скупщины) голосовал против. Поскольку в югославской парламентской практике такое случилось впервые, это вызвало много шума. В это же время Кардель вопреки трудностям завершил работу над проектом конституции, которую подготавливал вместе со своими соратниками, возглавив специально созданную для этого комиссию. Когда Ранкович получил его в руки, ему показалось, что в нем гарантирована полная суверенность республик, что, по его мнению, было неприемлемо. Он поспешил к Тито, который согласился: «Так не пойдет. Дай мне свой проект конституции». На следующий день позвонил ему по телефону: «Если дела так пойдут и дальше, подам в отставку!» – «Не нужно подавать в отставку. Мы созовем Пленум ЦК и разрешим эти проблемы» [1892] ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 291. .

Так состоялось внеочередное и тайное заседание Исполнительного комитета СКЮ с 14 по 16 марта 1962 г., на котором, помимо членов упомянутого органа, присутствовала вся политическая элита, не знавшая, о чем будет идти речь [1893] RankovičA. Dnevničke zabeleške. S. 47. . Ко всеобщему удивлению, на заседании представили материалы о различных примерах коррупции, которая поразила руководящих функционеров республик, и об очевидных симптомах национализма. Тито предостерег, что «отдельные индивидуумы децентрализацию всё чаще трактуют как дезинтеграцию», и потребовал последовательного уважения демократического централизма. «Человек спрашивает – наше государство действительно способно выстоять и не распасться? Ставится вопрос, это образование достаточно зрелое для существования или нет» [1894] BilandžičD. Hrvatska. S. 417; RidleyJ. Tito. A Biography. P. 370; AS. Dedjer. T. e. 215. Tipkopis za IV. zvezek Titove biografije. Četrto poglavje. Velike Titove životne brige. S. 268, 269. . К нему присоединился Ми-ялко Тодорович, заместитель председателя Союзного исполнительного веча и главный создатель экономической политики, тем самым породив довольно острую полемику, в которой столкнулись те, кто хотел развития самоуправления, невзирая на радикальные изменения, которые нужны были для этого, и сторонники «этатизма». Преобладали последние, тогда как под ударом оказались главным образом словенцы – из-за «децентрализованного этатизма», точнее, «республиканизма» их обвиняли в том, что они якобы бредут в «мелкобуржуазную анархию» [1895] Repe B. Utrinki iz bližnjega leta 1962 // Teorja in praksa. 26. Št. 11/12. 1989. S. 1505, 1506; AS. Dedjer. T. e. 68. Krtačni odtisi. S. 759. . Ранкович требовал, чтобы самоуправление ограничили, в государстве ввели порядок, говорил, что необходимо укрепить роль партии, обострить идеологическую борьбу и воспротивиться либеральному влиянию, прежде всего по вопросам, касающимся инвестиций. Его противники, конечно же, защищались, при этом необходимо упомянуть вмешательство Карделя, когда он еще раз подчеркнул свою главную мысль – что югославский эксперимент важен не только для народов этой страны. Отступление от самоуправления означало бы поставить на кон «кардинальные проблемы развития социализма в мире» и подтвердило бы, что «нет выхода из сталинского тупика» [1896] BilandžičD. Hrvatska. S. 423. .

Ранкович и его сотрудники понимали всю важность обсуждения на мартовском заседании Исполнительного комитета и тайно записали его на пленку, чтобы использовать позднее, когда встал бы вопрос о наследстве Тито, – при ее помощи они могли бы доказать, как чужды ему либералы. Магнитофонную запись использовали бы, по крайней мере так утверждали позднее Стане Кавчич и Мико Трипало, бывшие лидеры югославской молодежи и многообещающие политики в Словении и в Хорватии, чтобы выявить тех, кто будет противиться приходу к верховной власти Ранковича [1897] NARA. Pol 12 Yugo, Zagreb. 13.09.1966; Tripalo M. Intervju // Vjesnik u Srijedu. 1966. 07.09. О стенограмме этого заседания см.: Čepič Z. Jugoslovanske reforme. S. 51. Op. 10. . В этих условиях Исполнительный комитет ЦК СКЮ заключил, что все республиканские руководители должны определиться относительно дальнейшего положения и письменно оповестить об этом союзное руководство в форме резолюций, принятых на расширенных заседаниях исполнительных комитетов. Поскольку они рассчитывали на поддержку остальных республиканских руководителей (Владимир Бакарич и КП Хорватии осторожно молчали), было очевидно, что Тито и Ранкович этим маневром хотели отстранить от политической жизни Карделя или хотя бы уменьшить его влияние на развитие общества, а самоуправление загнать в тупик. При этом они не принимали во внимание, что Кардель имел в Словении опору, ведь его клан в самом деле доминировал на местной политической сцене и получил поддержку общественного мнения в борьбе с белградским централизмом [1898] NARA. Pol 18 Yugo. Zagreb, 04.05.1965; AS. Dedijer. T. e. 298. Novi prilozi. Vol. IV. Štirinajsto poglavje. S. 23. .

Расширенное заседание ЦК СК Словении, созванное 29 и 30 марта 1962 г., вопреки уверенности, что сильно рискует, единодушно поддержало проект резолюции, которая осуждала унитаристские, экономические и политические течения в государстве. Словенские политики пошли еще дальше и не скрывали уверенности, что «Старый уже пять лет незнаком с событиями в нашей стране» [1899] Simič P. Tito. S. 333; Slovenska kronika XX stoletja. S. 261. . Ответ Тито и Ранковича на этот вызов был весьма острым: 3 апреля они созвали новое заседание Исполнительного комитета СКЮ в Белграде, при этом радикализма соотечественников испугался сам Кардель, которых упрекнул их в том, что представленный ими текст еще больше пошатнул его положение. Словенские политические руководители, во главе которых стояли старый сотрудник УГБ Иван Мачек и молодой либерально настроенный Стане Кавчич, были другого мнения. Они ответили ему, что речь идет о принципиальных положениях, которые в этой резолюции защищал словенский СК, таким образом, либо всё, либо ничего [1900] Perovšek F. Moja resnica. Spominski utrinki iz delovanja po letu 1945 na Primorskem in v Ljubljani. Ljubljana: Društvo piscev zgodovine NOB Slovenja, 1995. S. 283–288. . Вопреки этому споры так и не были разрешены, так что заседание закончилось без определенной победы одной или другой стороны, хотя с небольшим преимуществом консерваторов. Кардель остался на нем без поддержки. Он был так потрясен, что на острую критику Тито, Гошняка и других товарищей попытался ответить, но ему не хватило слов. Он замолчал в слезах. Это ему, вероятно, дало возможность выйти из тупика, в котором он оказался, как, впрочем, и заключительное слово, в котором он подольстился к Тито: «Величие нашей партии в том, что ее возглавляет Тито. Он гений, который знает, как вызволить партию из трудного положения. Уверен, что он ее спасет и на этот раз» [1901] Čosič D. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 292; AS. Dedjer. T. e. 188. Zapis Staneta Kavčiča. Mart 1962. Proširena sednica Izvršnog komiteta. .