Йоже Пирьевец - Тито и товарищи

В отличие от сербов, словенцев и македонцев, хорваты придерживались другого мнения. Они были уверены, что смогут использовать политическую слабость Тито в Белграде, чтобы впрячь его в свою телегу. Как сказала вновь избранная председатель СК Хорватии Савка Дабчевич-Кучар в узком кругу соратников, «если нас поддержит Тито, мы победим!» [2058] Matunovic A. Titova sovladarica. S. 122; Bilandžic D. Povjest izbliza. S. 300. Было ясно, что другие республики не хотели сильной личности во главе партии и государства, но Хорватия намеревалась разыгрывать карту Тито, что настраивало Любляну и Белград против Загреба. Сербы искренне обвиняли хорватов в том, что они защищают автократа и сохраняют его у власти [2059] Bilandžic D. Povjest izbliza. S. 66; AS. Dedjer. T. e. 233. Zapis M. Tripala Odluke IV. plenuma CK SKJ 1966. Pad Rankovica. Burne diskusije u toku 1968 i 1969. S. 9. .

Американский посол в Белграде Чарльз Б. Элбрик после падения Ранковича констатировал, что это событие уничтожило систему властных отношений, которая сложилась в Югославии после войны между шестью республиками и которую заботливо взращивали в последние годы. IV Пленум, по его мнению, нанес мощный удар по «братству и единству», являвшимся до того момента связующей силой между членами партии. «Вероятно, непосредственным результатом всего этого будет рост напряженности между национальностями, поскольку каждая станет стремиться использовать новые условия для удовлетворения своих интересов, которые не всегда отвечали общим югославским интересам» [2060] NARA. Pol 12. Yugo. Belgrade. 07.07.1966. .

Этот прогноз почти осуществился, так как в некоторых республиках появились передовые группы – в Хорватии «национальная», в Сербии «либеральная», в Словении «технократическая», которые стремились к самоуправлению во всех областях общественной жизни при условии уважительного отношения к местной специфике. Их носителями были представители среднего поколения, которые только в последние годы получили вес внутри СКЮ. Именно СКЮ превратился в федерацию девяти относительно автономных организаций: шести республиканских и стоящих на несколько более низком уровне двух краевых (Косово и Воеводина) и военной. Военная организация осталась в тисках партизанской номенклатуры, но новые люди, вставшие у руля в Белграде, Любляне и Скопье, не стремились, как, возможно, надеялся Тито, бичевать партикуляристские идеи. Совсем наоборот. «Неизменной чертой югославской политической жизни, – констатировали специалисты ЦРУ, – является то, что большинство сербов, хорватов, словенцев и македонцев ощущают себя в первую очередь сербами, или хорватами, или словенцами, или македонцами и только потом югославами. Национальные и этнические противоречия эндемичны; они долго представляли центробежную силу, которую не может преодолеть ни один союз для решения экономических и политических задач. Страх перед возвратом “великосербской гегемонии” охватывает всех югославов, кроме сербов; некоторые хорваты и словенцы говорят серьезно об отделении, чего не допустила бы ни одна централизованная власть…» [2061] NIE 15–67. The Yugoslav Experiment. 13.04.1967 // Yugoslavia. From «National Communism». P. 308.

В этих вызывающих озабоченность умозаключениях не учитывалось, что за всеми и всем бдительно следила старая гвардия, которая не собиралась отказываться от своей руководящей роли и уже осознала нависшую над ней угрозу. Это в первую очередь относилось к Тито. Во время заседания, на котором «молодые» выступали особенно активно, на листке, переданном им Карделю, Тито написал: «Эти нас хотят заменить» [2062] BilandžičD. Povjest izbliza. S. 125; Kuljič T. Tito. S. 126. .

Новая гвардия, полная оптимизма, ринулась в наступление ради обновления общества. Стане Кавчич, оценивая период 1965–1970 гг., записал: «.речь шла о сведении счетов с нашим сталинизмом, почти во всех областях началось движение в направлении, которое быстрее бы привело нас к более развитой демократии и экономике, на этой почве мы бы постепенно преодолели нашу материальную и идейную отсталость, невзирая на то, является ли она результатом наших внутренних особенностей или идейного влияния большевистской теории и практики». Однако вскоре всё запуталось. «Логично, – пишет Кавчич, – что подобное общественное развитие выплеснуло наружу массу противоречий и щекотливых проблем, а также опасностей. Рыночная экономика требовала больше знаний, укрепилась роль специалистов и менеджеров, появился технократизм, возросшая роль демократии в партии и обществе породила новые идеи и взгляды, необходимо было проявить большее терпение к ним; так появился либерализм. Оказалось, что экономические, политические и системные интересы республик очень различаются, и вспыхнула новая волна национализма. Все эти противоречия нельзя было решать старым, коминтерновским образом, давя дисциплиной, регрессией и мечом, распутывать их должны были с большей демократичностью, терпимостью и открытостью диалогу в Союзе коммунистов, к тому же следовало предоставить гражданские права в СКЮ и в обществе и инакомыслящим» [2063] AS. Dedjer. T. e. 188. Zapis S. Kavčiča. Šestdeseta leta. S. 3. .

В Хорватии, помимо Мико Трипало, выдвинулась известный профессор экономики Загребского университета Савка Дабчевич-Кучар, которая после падения Ранковича на Пленуме ЦК СКЮ со всей решительностью напала на партийное руководство и его привилегии: «Партия не должна избежать ответственности за свои прошлые дела» [2064] NARA. Pol 12-3. Yugo. Zagreb. 27.09.1966. . При поддержке Владимира Бакарича (который защищал ее, поскольку боялся конкуренции Мико Трипало, наиболее одаренного «нового» человека в Хорватии) она вскоре поднялась на самый верх СКХ и в конце марта 1969 г. была избрана председателем исполнительного совета республики [2065] Dabčevič-Kučar S. ‘71. Hrvatski snovi i stvarnost. Knj. I., II. S. 57, 58; Cenčič V. Titova poslednja ispovijest. S. 175. . Нововведения, которые она принесла с собой уже тем, что отказалась от стереотипного партийного языка, сразу же почувствовал Мирослав Крлежа. После одной из ее речей он подошел поздравить ее и добавил: «Хотите ввести Европу в партию» [2066] Dabčevič-Kučar S. ‘71. Hrvatski snovi i stvarnost. Knj. I. S. 71. . Того же хотели ее сверстники: Марко Никезич и Латинка Перович в Сербии, Стане Кавчич со своей командой в Словении и Крста Црвенковски и Славко Милославлески в Македонии [2067] Ibid. S. 546; Perovič L. Na tragu srbske liberalne tradicije. S. 30–32. . Среди них имели особый вес сербы, которые видели в падении Ранковича исключительную возможность для создания современной, демократической Сербии, освобожденной от подозрений в стремлении захватить всю Югославию [2068] Jovič D. Yugoslavia. A State that Withered Away. West Lafayette: Purdue University Press, 2009. S. 109; Milosavljevič O. Činjenice: tumačenja. Dva razgovora Sa Latinko Perovič. Beograd: Helsinski odbor za ljudska prava u Srbiji, 2010. S. 48, 49. .