Йоже Пирьевец - Тито и товарищи

Едва обезглавили белградских «анархо-либералов» (среди населения это не вызвало большого сожаления, ведь все решительно выступали против великосербского национализма), пришла очередь словенских либералов. В Любляне чистка была менее зрелищной, поскольку Тито в ней практически не участвовал лично, всё дело он предоставил своим местным вассалам. Под удар в первую очередь попал Стане Кавчич, председатель словенского исполнительного комитета; он был обвинен в том, что уделял мало внимания рабочему народу и поддерживал средние слои. Противники упрекали его (и справедливо), что он пытался развивать интеграцию Словении с Западом и Центральной Европой, особенно с Баварией и Австрией, при этом игнорировал страны третьего мира [2355] TNA. FCO 28/1630. . Так в этой стратегической части Югославии он вызвал нестабильность, которую Советский Союз не стал бы долго терпеть. Однако на этом его грехи не закончились: на его совести была «дорожная афера», сепаратистские устремления и амбициозное желание преобразовать экономику по либеральному образцу, ввести свободный рынок капитала и даже акционерные общества. В разговоре с Биланджичем Кардель утверждал, что под крылом Кавчича в Словении правят 70 директоров, которые исключили из жизни КП. «Мы оказались перед разрушением самоуправления и социализма» [2356] BilandžičD. Povjest izbliza. S. 128; Idem. Hrvatska. S. 664. . Сообщение о политическом «обезглавливании» Кавчича и его сподвижников, которое было направлено в Словению, прокомментировал британский посол; он отметил: «Республика не должна больше выглядеть настолько явно некоммунистической и такой явной частью Европы» [2357] TNA. FCO 28/2116/ENU 1/4. .

Похожая судьба постигла в эти дни видных партийных деятелей в Боснии и Герцеговине, Воеводине и Македонии. Падение представителей высшей власти республиканского руководства Тито и его соратники, конечно же, использовали, чтобы оправдать те проблемы, которые поразили югославское общество: инфляцию, потери в экономике, неликвидность, большие долги и ошибочные инвестиции, коррупцию, противозаконную деятельность, социальное расслоение. Таким образом, этим государственным ударом был остановлен ход реформ, который начался семь лет назад, а настоящий подъем произошел в последние три года. Девиз, который оправдывал эту политику, гласил, что нужно строить Югославию будущего на «чувстве ответственности ее частей за целое» [2358] PA. Zwischenarchiv. 112617. 13.03.1973. . Речь шла, как говорит Биланджич, о личной трагедии высшего партийного руководства и государственных деятелей: демократизацию они начали сами, когда же она ввергла режим в кризис и начала угрожать их власти, они ее отвергли под предлогом, что хотят спасти самоуправление, предотвратить гражданскую войну и советское военное вмешательство. На самом деле они просто испугались хаотичного освобождения экономики, общества и политики и спрятались под зонт ортодоксальной идеологии. «Мы, коммунисты, должны поддержать такую демократию, при которой была бы защищена главная роль интересов рабочего класса», – на заседании ЦК СКС 4 ноября 1972 г. говорил секретарь ее президиума Андрей Маринц [2359] Vodopivec P. Od poskusov demokratizacije. S. 18. .

Этим и закончился период, записал в своем страстном обвинении Стане Кавчич год спустя, когда поколение революционеров встретилось с поколением своих сынов, которые хотели в политике и обществе воплотить в жизнь современную концепцию. «Старая гвардия» не была способна понять и принять новых ценностей, поэтому восстала при помощи авторитета Тито. Власть объединилась с поколением внуков, которые не участвовали в партизанской войне, но их вырастили в послушании и дисциплине партийных школ. Операция, названная «замена кадров», этим была закончена: «Старая гвардия правит, среднее поколение молчит, молодое служит» [2360] PirjevecJ. Jugoslavija. S. 310; Kavčič S. Dnevnik in spomini. S. 236. . Популярным стало понятие «высокий морально-политический облик». Он должен был быть у каждого, кто претендовал на партийную или государственную службу. «Это другое выражение для классовой и партийной принадлежности», – с негодованием комментировал Добрица Чосич, который открыто протестовал вместе с другими видными интеллектуалами [2361] ČosičD. Piščevi zapisi (1969–1980). S. 313, 314. .

Под этими революционными лозунгами в то время, когда Тито праздновал свое восьмидесятилетие, скрывалась борьба за наследство. Борьба, полная интриг, которую один из сербских либералов проиллюстрировал библейской метафорой «Кто сеет ветер, пожинает бурю». «Мы все сеяли ветер, вся Югославия. И будет сильная буря, и эта буря уничтожит югославское социалистическое общество и самоуправление, консервативная, великосербская, враждебная самоуправлению и социализму» [2362] PirjevecJ. Jugoslavija. S. 306; Milosavljevič O. Činjenice i tumačenja. S. 60, 76. .

Тито, конечно же, говорил иное. Он полагал, что существовала угроза гражданской войны, и открыто говорил, что хочет ликвидировать эту опасность своими силами, а не при помощи советской армии [2363] Bilandžic D. Povjest izbliza. S. 132. . Встает вопрос, не шла ли речь только об отговорке, за которой скрывалась его страсть к власти. Диагноз, который после своего «ухода на пенсию» поставил ему Ранкович, кажется достаточно убедительным: «Политические аферы были его насущной потребностью. Он получал удовольствие, показывая кому-то свою силу. Никогда не сомневался, что добьется в этом успеха, даже если афера была грязной, неприличной, плохо подготовленной» [2364] Rankovic A. Dnevničke zabeleške. S. 223; RoterZ. Padle maske. S. 293. .

После самоубийства сына Борута в конце 1971 г. Кардель на много месяцев замкнулся в себе. X Съезд СКЮ (27–30 мая 1973 г.) придал ему энтузиазма, и он принялся за написание уже четвертой послевоенной конституции с иллюзией, что она сможет изменить ход жизни. Как говорил Кавчич, Кардель был проницательным человеком, в определенном смысле преданным демократии и гуманизму. Поскольку он, по крайней мере отчасти, осознал, что сведение счетов с либеральной элитой и проведение чисток будут иметь опасные последствия, так как югославские народы этого не поддержали (особенно хорваты и словенцы), он искал выход из тупика. «Демократии и человеческому лицу нашего социализма он пытался вернуть больше, нежели у него было взято». Решение он нашел в новой конституции, которой начал заниматься, исходя из своих большевистско-прудонистских взглядов [2365] AS. Dedijer. T. e. 7. Zapis: Kardelj utvrduje svoju vlast u slovenskoj deželi; Vodopivec P. Od poskusov demokratizacije // Slovenija-Jugoslavija. S. 19; Halder M. Der Titokult. S. 119. . Он был уверен, что самоуправление – это «социалистическая категория, которая опирается на общественную собственность» и что она развилась в борьбе против бюрократизма в государственном и экономическом аппарате. Это столкновение между «социалистическим самоуправлением и технократическим сталинизмом» сейчас переросло «в новую фазу революции», которую должна была определить новая конституция. Главной ее целью была реализация рабочим классом и трудовым народом своей руководящей роли в обществе, в котором не было бы конфликтов. «Конституция должна исходить из аутентичных интересов и потребностей человека, отношений между людьми, которые возникают на основе их прав и взаимных обязательств, а не из отношений между человеком и государством». При этом Кардель всё еще был уверен, что речь идет не только о вопросе внутреннего устройства Югославии, но и о модели социализма, которая может иметь международное распространение и значение [2366] AMZV. Zpravy ZU. Belehrad 1973–1975, 0171/74, V Belehrade, 6. unora 1974; Kardelj E. Spomini. S. 244; Roter Z. Padle maske. S. 324, 325. . «Кардель был и хотел быть прежде всего теоретиком, – говорит в другой записи Кавчич. – Он хотел приказывать практике и управлять ею на основе теории. У него теория приобретала характер религии – марксистской религии, источником которой были не Ленин и Октябрь, а Парижская коммуна, идеи Маркса и Энгельса о раннем социализме. Особенно в последние 15 лет своей жизни Кардель был глубоко уверен, что именно на него возложена историческая миссия воплотить в жизнь теоретические и практические основы некоторых взглядов классиков марксизма» [2367] AS. Dedjer. T. e. 188. Zapis Kardelj, 06.03.1985. S. 2. .