Нгуэн-Ким Май Тхи - Комично, как все химично! [Почему не стоит бояться фтора в зубной пасте, тефлона на сковороде, и думать о том, что телефон на зарядке взорвется]

– Но я же так мила, – говорю я.

– А я же хорошая мама, – отвечает Кристина.

Торбен подсаживается за наш столик, и тут происходит нечто гениальное: он смотрит на меня, улыбается и кладет на мой поднос яблоко. Вот это алаверды! Перед моим внутренним взором предстает картина: вся столовая в едином порыве встает, овации, конфетти, флаги и лозунги, люди поднимают Дино и несут его на плечах. Мы с Кристиной широко улыбаемся Торбену, а он улыбается нам.

– Раковина треснула, – шепчет Кристина.

– К нам в офис только что заходил Король К. И буквально меня поносил, – произнес в своей удивительно спокойной манере Дино.

– Что?! – вскричала Кристина.

Материнский инстинкт, должно быть, проснулся. У меня создается впечатление, что паттерн отношений в стиле «мама и дитя-динозаврик» исходит от нее.

– Что ему опять не так?

– Он сказал, что нужно убрать растения из офиса – они не соответствуют corporate identity [33] Corporate identity – фирменный стиль (англ.). – Прим. пер. .

– ЧЕМУ-ЧЕМУ? – спросили мы с Кристиной в один голос. Иногда я думаю: хорошо, что я уже окончила университет, это же невозможно вынести.

– И что ты на это ответил? – спрашиваю я Торбена.

– Я спросил его, должен ли немедля утилизировать растения, – невозмутимо произнес Дино. – А он рассвирепел и сказал: «У вас научная степень, так что не задавайте глупых вопросов!»

Очевидно, Король К. из тех людей, которые уже давно ни от кого не слышали слова «нет». И никто ему не скажет, что вот это самое насчет горшков с растениями в офисе – полная чушь. Так уж бывает, когда человек оказывается на самой верхушке иерархии. Разумеется, иерархии есть всюду, но в университетах они особенно жесткие, потому что в любом концерне над каждым боссом есть еще один босс. А на правление наседают акционеры и профсоюзы. Выше профессора же теоретически только бог, а поскольку именно ученые-естественники в большинстве своем атеисты, профессор становится высшей властью.

Конечно, есть среди профессоров и прекрасные люди. Например, наш с Кристиной научный руководитель был высший класс. И если бы он таковым не был, Кристина, вполне возможно, зарабатывала бы сейчас большие деньги в какой-нибудь промышленной фирме, что для науки оказалось бы большой потерей. Но, к сожалению, мало людей, способных в мире срочных договоров, низких ставок и сумасшедшей нагрузки обеспечивать хоть какую-то эмоциональную поддержку и выказывать определенное уважение. Очень нагляден в этом отношении следующий эпизод.

В 1996 году – в том самом, когда Карен Ханрахан купила свой бессмертный чизбургер, – химик Эрик М. Каррейра написал письмо. Каррейра был тогда многообещающим профессором химии в Калтехе, в Калифорнийском технологическом институте , одном из самых уважаемых университетов мира. Это было личное письмо Гвидо, одному из постдоков Каррейры, однако позднее оно было предано гласности. Я хочу привести его здесь в максимально буквальном переводе.

«Гвидо, хочу изложить в письменном виде, что ожидается от тебя в качестве члена нашей исследовательской группы. От всех членов группы я ожидаю, чтобы они в дополнение к обычным рабочим часам работали также вечерами и в выходные. Ты увидишь, что здесь, в Калтехе, это норма. Я понимаю, что в исключительных случаях может потребоваться время на личные обстоятельства, вынуждающие тебя уклоняться от выполнения обязанностей в лаборатории. Но для меня абсолютно неприемлемо, чтобы это входило в привычку.

Я обратил внимание, что в лабораторию ты приходишь не каждые выходные, а в последнее время не всегда остаешься вечерами. К тому же ты попросил еще и отпуск. Я не вижу проблем с заслуженным отпуском, проблема в твоих непрекращающихся отпусках и в постоянных отлучках с работы, что отрицательно сказывается на проекте. Считаю это исключительно неприятным обстоятельством, наносящим ущерб твоей научной деятельности.

Ожидаю безотлагательной корректировки твоего отношения к работе.

Я ежедневно получаю минимум по одной заявке на постдок из США и со всего мира. Если ты не найдешь возможность следовать рабочему распорядку, я уверен, что найду надлежащую замену на твое место в этом важном проекте.

С уважением, Эрик М. Каррейра».

Публикация вызвала возмущение, что понятно, но, если посмотреть с другой стороны, это честное письмо. Его откровенность шокировала многих химиков больше, чем то, что автор ожидал от своих сотрудников как нечто само собой разумеющееся; такое отношение в научном мире не редкость. Я знаю еще много подобных историй, но эта тема потянула бы на отдельную книгу.

Когда Каррейра писал свое письмо, он был примерно в таком же положении, как сейчас Кристина: в 33 года в качестве associate professor он находился в важнейшей make-or-break phase [34] Associate professor – доцент (англ.); make-or-break phase – ключевая, решающая фаза (англ.). – Прим. пер. своей научной карьеры. Сегодня он один из самых известных химиков-органиков в мире. Я слышала, что теперь он успокоился и вообще классный человек (во всех отношениях).

Благодаря Кристине и многим другим молодым ученым, которых знаю, по отношению к будущему я настроена оптимистично. Надеюсь лишь, что через два-три года академической карьеры они сами не обратятся в извергов. Кристина всегда говорит: если когда-нибудь я замечу признаки ее бесчеловечного отношения к студентам, могу – нет, обязана – поставить ей это на вид.

Межличностные отношения – это ведь самое важное. Это точно как в химии: атомы и элементы – каждый сам по себе – увлекательны. Но самое интересное начинается, когда атомы соединяются в молекулы и между ними происходит химическая реакция. Химические связи тоже в некотором роде похожи на человеческие отношения. Вот, к примеру, в кругу наших друзей есть одна неразлучная парочка; ее зовут Штеффи, а его Штефан, а их вместе мы называем Штефами. Даже на слух, казалось бы, до противности гармонично, но по иронии там ровно наоборот. Штефы постоянно ссорятся, точнее, ссорится только Штеффи, а Штефан это тихо терпит. Со стороны складывается впечатление, что отношения неравноправные: Штеффи чрезвычайно требовательна, а Штефан из тех, кто всегда уступает и отдает. Но я подозреваю, что Штефан именно этого и хочет, и ничего другого. Они вместе уже давно и, думаю, по-своему счастливы. Кристина назвала бы их отношения метастабильным соединением [35] Метастабильность – состояние квазиустойчивого равновесия физической системы, в котором она может находиться длительное время. – Прим. пер. и науч. ред. , я же скорее вижу тут соединение ионное.