Ивона Вежба - Тайная история трусов для почти взрослых

Причина, по которой общество приняло панталоны, ранее считавшиеся нарядом падших женщин, была проста. Клетка из металлических прутьев, которая поддерживала кринолин диаметром до 3 метров, мешала выполнять простейшие действия — например, ходить, не говоря уже о том, чтобы пройти в дверь. Это превращалось в настоящую комедию: акт первый — даму толкают, акт второй — даму тянут. Сидеть тоже было трудно. Когда дама присаживалась или наклонялась, платье задиралось, демонстрируя то, что не было предназначено для посторонних глаз. К тому же сидеть на стальных обручах было неудобно, и портилась форма каркаса. В общем, кринолин по-прежнему приносил женщинам немало страданий, поскольку лишал их возможности хоть чем-то заняться.

Но и после того как инженеры придумали облегченный каркас, риск оказаться в неловком положении только вырос. Поначалу женщины обрадовались новшеству, но вскоре оказалось, что легкий кринолин — сущее проклятие, особенно на прогулке. Достаточно было слабого дуновения ветра, чтобы на всеобщее обозрение открылись ноги, а то и голая попа дамы, одетой в это дьявольское изобретение.

Еще хуже дело обстояло на балах, когда в вихре вальсов и полек юбки задирались. Женщины в кринолинах жили в постоянном страхе за свою репутацию.

Ношение кринолина было опасно и для здоровья. «Под широкую юбку беспрепятственно проникает воздух и, следовательно, холод. Поэтому под обручами необходимо носить панталоны и толстую юбку», — рекомендовала в XIX веке польская писательница Каролина Накваская, автор наставлений для женщин. Она предостерегала своих современниц от опасных, иногда смертельных болезней, вызываемых переохлаждением организма.

Однако главным недостатком кринолина были его размеры. Женщины часто не видели край собственного платья, наступали на него и теряли равновесие. Так как материалы, из которых делали кринолин (чаще всего это были шелк и хлопок), легко воспламенялись, случалось, что их владелица сгорала в буквальном смысле, а не от стыда. Невероятно, но всего лишь за десять лет, начиная с конца пятидесятых годов XIX века, в Англии из-за воспламенившихся платьев погибли три тысячи женщин. В результате пожара на одном из балов так погибли две сводные сестры Оскара Уайльда. Когда платье одной вспыхнуло, вторая попыталась ее спасти.

Модницы XIX века падали в обморок не только из-за тесных корсетов и громоздких кринолинов, но и потому, что платья могли быть пропитаны мышьяком. Для окрашивания тканей в модный зеленый цвет использовался краситель под названием «парижский зеленый», содержавший мышьяк. Только корсеты и несколько нижних юбок спасали аристократок XIX века от соприкосновения с ядовитым платьем. Подумать страшно, что было бы, носи они под платьями зеленые трусики.

Да, в Викторианскую эпоху женщинам приходилось нелегко: их убивала либо грязь, либо корсеты и кринолины, либо отсутствие трусов и сквозняк под юбкой, либо краситель с мышьяком… В силу этих обстоятельств панталоны, отсутствие которых скрывалось таким изощренным и опасным образом, наконец завоевали салоны. Изначально они состояли из двух лоскутов ткани, которые не сшивались между собой, а просто прикрывали ноги, снизу стягивались оборками или тесьмой, а сверху пришивались к поясу, оставляя промежность и ягодицы открытыми. Упоминать вслух этот предмет одежды было неприлично, поэтому в Англии их называли «невыразимые», во Франции — «необходимые», а в Германии — «штаны». Только на рубеже XIX и XX веков панталоны стали закрытыми — их начали сшивать между ног, а для удобства сзади сделали клапан. Однако это решение оказалось непрактичным, и про него быстро забыли. Одежда с такой конструкцией сохранилась только в детском гардеробе.

Впервые панталонами сверкнули на публике французские танцовщицы канкана. Случилось это благодаря Людовику XV, который обязал актрис и танцовщиц носить белье. Поскольку танцовщицы не питали к исподнему особой любви, король вынужден был назначить специального инспектора, который ежедневно контролировал длину штанин. Неудивительно, что благовоспитанные дамы считали этот предмет гардероба крайне неприличным. Его могли носить лишь старые болезненные матроны или служанки, когда мыли окна.

Распространение в XIX веке идей о воспитании французского философа Жан-Жака Руссо привело к тому, что трусы разрешили носить маленьким девочкам, чтобы они могли играть в свое удовольствие. Однако в двенадцать лет они прощались с трусами навсегда.

Ситуация начала меняться только с тридцатых годов XIX века — на горизонте замаячила «революция трусов». Люди стали придавать значение гигиене и вспомнили о столь презираемых прежде трусах. Дамы начали интересоваться спортом, особенно верховой ездой. Чтобы избежать конфузов во время конных прогулок или других спортивных занятий, они тщательно одевались и следовали указаниям Екатерины Медичи.

Протесты против запретов в одежде дали начало многим социальным движениям, отстаивающим права женщин. В 1851 году известная американская суфражистка Амелия Блумер во время цикла лекций о правах женщин высказалась в защиту брюк: «Одежда должна соответствовать потребностям. Хоть одежда женщины и призвана делать ее красивее, это не основная ее функция».

Сама Амелия начала носить наряд в восточном стиле, состоящий из достаточно короткой юбки и широких панталон. Она описала его достоинства в своей газете. Когда вокруг женских штанов поднялся шум, к дискуссии присоединилась даже королева Виктория, заявив: «Брюки миссис Блумер угрожают британским семьям, так как ведут к эмансипации женщин и деградации мужчин». Изобретенные Амелией брюки журналисты отвергли и высмеяли, обозвав «блумерами». В путевых записках из поездки по США (1860) английский путешественник Ричард Френсис Бёртон описал женщину в таких штанах, которую он презрительно назвал «гермафродитом». Кто знает, какова была бы судьба первых женских брюк, если бы эта идея зародилась не в Америке — стране новых изобретений и прогресса, за которой с завистью наблюдала старая Европа. После многих лет борьбы, в 1890 году, брюки а-ля Амелия, с плиссировкой на талии и собранные под коленями, которые носили с чулками и сапожками на шнуровке, были признаны элегантным нарядом, не нарушающим приличий. Нужно было лишь подождать, пока панталоны и платье, под которым их носили, станут короче, — и в конце концов платье незаметно превратилось в блузку, а блумеры со временем все укорачивались и наконец превратились в современные трусы.