Алексей Цветков - Синемарксизм [litres]

Когда к нашей пролетарской героине присоединяются суперсолдаты, разочарованные в войне и отказавшиеся служить прежним хозяевам, она узнает о своей великой миссии. Классический левацкий образ – союз угнетенных и бывших военных, вышедших из-под контроля, дает мессианский революционный субъект. Как только человеческая популяция достигает нужного размера и мощности, «Абрасакс Индустри» устраивает жатву. Это, конечно, крайне мрачная метафора эксплуатации, сто раз использованная конспирологами в сюжете «темных инженеров» или, например, Лимоновым в «Книге ересей». К середине фильма начинает казаться, что это не аттракцион, снятый для самого массового зрителя, не просто смесь атрибутов «Матрицы» с гаджетами «Звездных войн», а специальный подарок Фредрику Джеймисону и его ученикам, где каждая сцена позволяет говорить о политическом бессознательном, эмблемах классовой структуры и способах гегемонии. 50-я минута: «Учитывая нынешние рыночные показатели, результаты новой жатвы оставят далеко позади всех ваших конкурентов». Апокалипсис как бизнес-проект архонтов. Спасительница – очень по-феминистски и в духе гностического культа Софии. Стёб над стимпанк-бюрократией, перекрывающей социальные лифты, на 65-й минуте. Раскол внутри космической элиты как возможность для агента низших классов изменить весь расклад отношений. 75-я минута: «Ваша планета – это ферма, принадлежащая мне, такие фермы постоянно обеспечивают спрос на время. Когда моя мать попыталась прекратить этот бизнес, ее убили». 77-я минута: «Ложь – это необходимый источник веры и надежды». 90-я минута:

«– Моя мать научила меня всему необходимому, чтобы быть хозяином вселенной, и она никогда не мыла туалеты.

– Может быть, в этом и была ее проблема?»

94-я минута: «Сейчас человечество – это простой ресурс, ожидающий превращения в капитал. Бесконечный механизм эволюции на тысячах планет имеет только одну цель – приносить доход».

Выбор между двумя женихами становится классовым выбором союзника в борьбе за власть. За 20 минут до конца фильма пролетарская принцесса готова отказаться от миссии, шантажируемая архонтами, взявшими в плен ее семью, но на помощь вновь приходят бывшие солдаты. Впрочем, и ей самой придется взять в руки оружие, чтобы стрелять в капиталистических архонтов, являющихся ее детьми согласно историческому парадоксу. В финале всемогущая пролетарка, тайно владеющая миром, получает телескоп. И да, это салат оливье, а не киноискусство. И да, я заметил ее русские корни, но это не так интересно. «Болотникова». Кто был самым известным носителем этой русской фамилии и мог попасться на глаза Вачовски при перелистывании учебника истории?

В диалоге участвуют:

Петр – билетер,

Александр – охранник кинотеатра,

Григорий – зритель.

Диалог происходит между сеансами «Дневного Дозора».

Первые числа января 06-го года.

ГРИГОРИЙ: То ли не помню, то ли не понял, чем все там у них закончилось? Друзья сказали, сходить на этот фильм – лучший способ снять новогодний запой, и я, кажется, уснул под конец, приснилось какое-то собственное продолжение. Любезный Петр, правильно ли я понял, что финал позаимствован из третьей «Матрицы»?

ПЕТР: В финале утверждается старая добрая имперская идея светлых: наше поражение означает абсолютную катастрофу для всех. Горсвет оказывается гарантом вечного возвращения. Идея «отмотать время назад» объединяет, как известно, всех консерваторов и реакционеров мира, они спорят только о скорости и конечном пункте этой перемотки. В отличие от «Матрицы», дозоровская перемотка происходит не в мировых, но всего лишь в национальных границах. Горсвету то есть не важно, что происходит за пределами России, и он согласен пустить там все на самотек. Вообще, важно, что вся структура дозорского мифа – это не система мира, но только система России с ее ордынским и византийским происхождением. Да и апокалипсис показан национальный, а еще точнее, московский – страшный сон современной бюрократии с православными упованиями, имперской идеей и кагэбэшным прошлым.

АЛЕКСАНДР: Бюрократия перематывает нас назад в 91-й, в поздний совок, а точнее, в советизм без коммунизма, т. е. в командно-административный режим, лишенный исторических амбиций, научной программы и надежды на человека как на агента самопознания и самосовершенствования вселенной. Самое интересное для меня, кому удастся подобрать и куда удастся поставить этот отброшенный, лишний, красный элемент. В чьих руках станет бомбой больше не нужная в их машине деталь?

ПЕТР: Ты еще вспомни, как пьяный Городецкий про «вихри враждебные» на сцене кабака пел…

ГРИГОРИЙ: А по-моему, хорошее зрелищное кино. Жанна Фриске открылась нам как драматическая актриса, умеющая правдоподобно отрубать себе пальцы.

АЛЕКСАНДР: Правильное зрелище для контуженных капитализмом.

ПЕТР: А чем показалась тебе, любимый зритель, предыдущая, ночная серия?

ГРИГОРИЙ: Да я уже и не помню. Смотрел у друзей, курили драп. Затрудняюсь ответить.

ПЕТР: Позволь мне напомнить. Это с самого начала была реклама новой российской бюрократии нулевых годов. Ее оккультная легитимизация. «Дозор» – это заказной портрет власти, ее взгляд на себя и всю ситуацию, ее самопиар с помощью мистических образов и конспирологических идей и, наконец, ее послание к управляемым, объясняющее суть смены эпох, от 90-х к нулевым годам.

ГРИГОРИЙ: Власть – это, по-вашему, кто?

АЛЕКСАНДР: Власть – это те, кто зажигает лампочку взглядом, а значит, тем же взглядом может любую лампочку и выключить.

ПЕТР: На желтых грузовиках и в альпинистских цацках представители обобщенных спецслужб и чрезвычайных министерств каждый день откладывают конец света.

ГРИГОРИЙ: Не объясните ли вы мне, рядовому управляемому, в чем же состоит вышеназванное послание?

ПЕТР: Да хотя бы в том, что подлинная власть не может быть открыта и прозрачна, так как срочно решает задачи предотвращения вселенской катастрофы, уготованной темными засекреченными силами, ведущими против этой власти тысячелетнюю войну. Секретность целей и методов власти – это для управляемого, понимай «спасаемого», общества благо и гарантия выживания, а не опасность. Взяв на себя византийскую миссию «катехона», удерживающего, горсветовская бюрократия ежедневно спасает всех от вызванных мистическими причинами катастроф: воронки, лавины и прочие землетрясения. Причины катастроф: чувство вины населения перед своими умирающими родителями и сказочные проклятия, на пути нежелательного исполнения которых и стоят героические бойцы невидимого фронта из желтых грузовиков и в альпинистском снаряжении.