Николай Вагнер - Безпозвоночныя Бѣлаго моря

Выше, я указалъ уже на эту общеизвѣстную способность многихъ низшихъ животныхъ питаться пассивно иломъ, или органическими остатками, постоянно процѣживая воду, содержащую ихъ, съ помощью мерцательныхъ волосковъ, черезъ кишечный каналъ, причемъ эти остатки задерживаются въ немъ, въ видѣ пищи. Считаю излишнимъ перечислять этихъ животныхъ; они извѣстны каждому зоологу, укажу только на двѣ группы, съ болѣе и менѣе пассивнымъ характеромъ питанія. Съ одной стороны, формы плавающія, съ другой — сидячія, неподвижно укрѣпленныя къ разнымъ подводнымъ предметамъ. Формы, качающіяся, вмѣстѣ съ движеніемъ воды, на разныхъ морскихъ растеніяхъ, составляютъ какъ бы середину между этими двумя категоріями. Наконецъ, и между плавающими и между сидячими формами, есть цѣдильные типы съ болѣе развитыми вкусовыми ощущеніями, снабженные аппаратами для выбора пищевыхъ частичекъ. Въ грубомъ его видѣ, этотъ выборъ совершается просто отбросомъ тѣхъ частицъ, которыя негодны въ пищу, не исключая и крупныхъ комковъ, которые животное ее можетъ проглотить. Такіе, напримѣръ, элементарные аппараты представляютъ многія инфузоріи Peritriclia и Нуро-tricha. Въ другихъ случаяхъ, у болѣе высшихъ формъ, такой отборъ совершается быстрымъ замыканіемъ входного и ротоваго отверстія и къ такимъ формамъ принадлежатъ, напр. асцидіи.

Цѣдильныхъ животныхъ въ фаунѣ Соловецкаго залива является преобладающее больший-

ство почти между всѣми отдѣлами, и почти всѣ эти цѣдилки принадлежатъ къ илоядникамъ. Очевидно, что царство этихъ илоядниковъ будетъ Глухая бухта, тогда какъ въ южную сторону Соловецкаго залива число ихъ будетъ рѣдѣть и уменьшаться. Первое положеніе совершенно справедливо, но второе вѣрно только апріористически. Для питанія иломъ вовсе не нужны огромныя толщи, или громадные склады этого питательнаго матерьяла и тѣ формы, которыя приспособились къ жизни въ Глухой бухтѣ, нестолько нуждаются въ этомъ питательномъ матерьялѣ, какъ въ морскомъ затишьѣ, которое составляетъ главное условіе ихъ квіэгической жизни.

Другая особенность, вообще всей фауны Соловецкаго залива и, въ особенности Глухой его бухты, это бѣдность хищниковъ, бѣдность не только въ видахъ, но, въ особенности, въ экземплярахъ. Мы знаемъ уже, что эта хищная фауна состоитъ преимущественно изъ плавающихъ животныхъ и держится, главнымъ образомъ, на мелкихъ рачкахъ. Между ползающими животными, очень мало хищныхъ формъ, которыя живутъ вразбросъ, въ одиночку. Здѣсь нѣтъ массы тѣхъ хищныхъ червей, которыми изобилуютъ фауны болѣе теплыхъ морей. И, въ особенности, здѣсь нѣтъ массы нереидъ, которыя блуждаютъ, въ такихъ громадныхъ количествахъ, около корней прибрежныхъ растеній, почти во всѣхъ моряхъ. Здѣсь почти нѣтъ немертинъ, а изъ высшихъ хищниковъ (Eunicae, Lumbriconereis, Stauroceplialus) попадаются, какъ мы видѣли, очень рѣдко, только одиночные экземпляры. Между раками, мы встрѣчаемъ также большинство илояд-ныхъ формъ, которыя или питаются иломъ на днѣ, или кормятся различными остатками, попадающимися въ тинистой травѣ, Впрочемъ, послѣднія весьма непрочь, при случаѣ, попользоваться и живымъ мясомъ (Maja). Къ настоящимъ хищникамъ принадлежатъ пагуры, которыхъ число увеличивается къ Заяцкимъ островамъ.

Еслибы не было всѣхъ этихъ хищныхъ формъ, то фауна Соловецкаго залива представляла бы такую же мирную картину, какъ и фауна глухой Соловецкой бухты. Но не забудемъ, что эта послѣдняя принадлежитъ уже къ вымирающимъ фаунамъ, по самой натурѣ вещей, и мнѣ неизвѣстно, существуетъ ли гдѣ нибудь въ мірѣ такой илоядный уголокъ, гдѣ было бы все „добро зѣло“ и царствовала только одна „мирная конкуренція“.

Борьба за существованіе опредѣляется, какъ извѣстно, не одними хищниками. Недостатокъ мѣста для сидячихъ формъ вызываетъ еще болѣе рѣзкіе случаи проявленія силы этого страшнаго дѣятеля. Такіе случаи мы видимъ на морскихъ камняхъ,—не только разбросанныхъ, почти сплошнымъ кольцемъ, у береговъ, но еще болѣе—на лежащихъ на различныхъ глубинахъ. Одного взгляда на растенія, покрывающія эти камни, достаточно, чтобы понять, какая борьба идетъ у нихъ изъ-за мѣста; какъ одни, сильнѣйшія, вытѣсняютъ другія, болѣе слабыя, какъ эти слабыя ищутъ укрыться въ болѣе тѣнистыхъ мѣстахъ, въ которыхъ, вѣроятно, вырождаются, или совсѣмъ погибаютъ.

Самый сильный и крѣпкій боецъ въ этой борьбѣ есть безспорно Eucus vesiculosus, завладѣвшій, почти безраздѣльно, всѣми камнями, болѣе близкими къ берегу. Онъ получилъ болѣе толстую эпидерму, болѣе крѣпкій, компактный составъ его клѣтчатокъ, иное сложеніе протоплазмы, которая способна удерживать жизнь даже въ совершенно высохшемъ экземплярѣ. Особенную цѣпкость и живучесть представляютъ и тѣ тонкія, гибкія, нѣжныя Chardaria divaricata, у которыхъ всѣ главныя оси и вѣтви покрыты множествомъ микроскопическихъ отростковъ, изъ которыхъ каждый можетъ послужить началомъ новому растенію. Живуча длинная, тонкая Desmarestia, которой всѣ стебли и вѣтки представляются какъ бы роговыми, но живучѣе всѣхъ этихъ формъ это безспорно широколистная ламинарія,—этотъ гигантъ всякой флоры европейскихъ морей. Старая, уже полусгнившая, разрушенная въ серединѣ, она тѣмъ не менѣе продолжаетъ жить своими живучими краями. Но для жизни и роста этого растенія нужна уже извѣстная глубина, въ которой могъ бы свободно развиваться, качаясь движеніями моря, его громадный листвякъ. Еще большей глубины богатой частицами воздуха и болѣе холодной, требуютъ красныя водоросли, и на этихъ-то водоросляхъ, мы встрѣчаемся со множествомъ губокъ, со множествомъ Esperia sto-lonifera и Halisarca Schultzei.

Еслибы можно было сосчитать всю ту площадь, которую занимаютъ, въ фаунѣ Соловецкаго залива, эти губки, то мы, вѣроятно, удивились бы ея громадности, а еще болѣе была бы величина этой площади, еслибъ мы приняли въ разечетъ гигантскіе экземпляры Myxiila gigas, крупные экземпляры Bynalda, Suberites, и вообще всѣхъ губокъ этой фауны. Но припомнимъ, что это не единственныя цѣдилки, которыми покрыты почти всѣ камни болѣе глубокихъ водъ этого залива. Мы должны прибавить къ нимъ еще массу асцидій и тогда только будемъ имѣть довольно вѣрное представленіе о размѣрахъ той площади, на которой совершается почти постоянное цѣженіе водъ Соловецкаго залива.

Но сила этого цѣженія, разумѣется, не въ величинѣ плоскости, а въ той силѣ и продолжительности, съ которою оно совершается у каждаго цѣдильнаго типа. Я ставилъ нѣсколько опытовъ съ цѣлью опредѣлить эту силу у асцидій и Halisarca, но самая постановка опыта была неудачна. Я наблюдалъ за количествомъ входящихъ (проглатываемыхъ) крупинокъ сухого бѣлка, пущенныхъ въ воду, окружавшую этихъ животныхъ, но наблюденіе было крайне трудно и опредѣлить, въ данное время, число этихъ крупинокъ, было дѣломъ весьма нелегкимъ. Я сообщаю этотъ методъ, только въ виду того, чтобы будущіе изслѣдователи этого вопроса придумали болѣе удобный къ его разрѣшенію. Въ губкахъ,—которыя періодически втягиваютъ частицы пищи и затѣмъ, черезъ извѣстный промежутокъ времени, начинаютъ снова выбрасывать ихъ,—опредѣлить количество входящей пищи, а по ней силу вибраторнаго всасывающаго аппарата, мнѣ кажется гораздо легче, чѣмъ опредѣлить ее у асцидій. Въ моихъ акваріумахъ эти животныя цѣдили воду безостановочно и закрывали то то, то другое отверстіе только въ то время, когда до ихъ горлышекъ касались какіе нибудь посторонніе предметы. Очень можетъ быть, что на волѣ, окруженныя массой питательныхъ частицъ, эти животныя и закрываютъ періодически ихъ отверстія, но для того, чтобы поставить ихъ искуственно въ эти условія, надо было дать имъ нѣчто, въ родѣ маленькаго бассейна, съ проточной водой, а для постановки такого опыта у меня не было средствъ.