Гэри Фрэнсион - Еда как проявление твоей заботы. Исследование этических вопросов употребления в пищу животных

Итак, давайте подведем итог. Мы утверждаем, что наше общепринятое мнение о животных следующее:

1. У нас есть моральное обязательство не причинять ненужных страданий животным; страдание, причиненное просто по причине удовольствия, развлечения, или удобства, является, по определению, ненужным.

2. Животные обладают определенной моральной ценностью, но все же значат меньше, чем люди; в ситуации конфликта между человеком и животным, животное проигрывает.

Мы не будем исследовать эти широко распространенные моральные установки. Мы оставим их и покажем вам, что если вы с ними согласны, они обязывают вас к тому, чтобы вы прекратили употреблять продукты животного происхождения, даже не задумываясь о правах животных, не говоря уже глубоком осмыслении этого понятия.

В общем, мы надеемся убедить вас в том, что то, во что вы уже верите , обязывает вас перейти на исключительно растительную — или веганскую — диету.

Во-первых, если вы на сегодняшний день употребляете продукты животного происхождения, вам может показаться, что мы нападаем на вас. Мы не нападаем на вас и не хотим, чтобы вам казалось, что это так.

Употребление продуктов животного происхождения считалось нормальным большинством из нас на протяжении всей нашей жизни. У всех нас остались нежные воспоминания о семье и друзьях во время праздников и других особенных случаев, и на них всегда подавалась пища животного происхождения различных видов.

Цель этой книги не в том, чтобы обвинить вас. Речь не об осуждении. Напротив, она призвана помочь вам иметь ясное представление о том, что вы считаете моральной проблемой, беспокоящей вас внутри. В той степени, в какой что-то из того, что мы говорим, может провоцировать или раздражать вас, мы просим вас, пожалуйста, попробовать абстрагироваться от вашей реакции, чтобы понять, имеет ли смысл то, что мы говорим.

Во-вторых, для того, чтобы книга легче читалась в плане стиля и длины, мы отказались от растянутых презентаций, принятых в традиционной академической науке. Мы также не включили многие сноски. Однако фактические утверждения, которые обычно фигурируют в ссылках, по большей части, не вызывают сомнений и могут быть легко подтверждены.

Помните всю эту шумиху вокруг игрока в американский футбол Майкла Вика, который был тогда квотербеком в клубе Атланта Фальконс, и его участия в организации собачьих боев на территории, которой он владел в Вирджинии?

Конечно, да. Это неделями без остановки освещалось в средствах массовой информации с того момента, когда это вышло наружу в 2007 году и снова, когда Вик вышел из тюрьмы в 2009 и заключил контракт с Филадельфия Иглс. Он финансировал, принимал участие, и получал прибыль от собачьих боев. Он не только оказался замешанным в организации собачьих боев, но лично убил несколько не понравившихся ему собак.

Люди были не просто расстроены; они были в ярости от Вика и многие остаются до сих пор. Есть футбольные фанаты — фанаты Иглс — которые в настоящее время бойкотируют Иглс из-за Вика. Вик продолжает извиняться, но люди просто не простят его. Он все еще продолжает появляться в выпусках новостей.

Почему наша реакция на Вика настолько сильна?

Потому ли, что у собак есть права и мы не можем заставлять их страдать по какой бы то ни было причине?

Нет, не поэтому. Нам может не нравиться мысль о страдании собаки, но могут быть обстоятельства, в которых у нас есть достаточное основание, чтобы причинить ей вред. Например, если вы идете по улице, думая о своих делах, и собака нападает на вас, вы можете оказаться в ситуации, когда вы должны будете причинить вред собаке из самообороны. Вы можете быть за использование собак в биомедицинских экспериментах, если считаете, что это приведет к обнаружению лекарства от какой-либо болезни.

Ключом к понимаю того, почему мы были и все еще очень рассержены на Вика, служит акцент на словах «веская причина». Вик совершил варварство: он заставил собак страдать и умирать, и единственная причина, которую он имел для этого, было то, что он получал от этого наслаждение; он получал удовольствие от вида собачьих боев и от своего участия в этом.

Но никто не согласится считать удовольствие Вика от собачьих боев веской причиной, оправдывающей то, что он сделал.

Почему нет?

Опять же, ответ прост.

Мы все согласны, что неправильно причинять ненужные страдания или вред животным. Мы можем спорить о том, существует ли необходимость в каждой конкретной ситуации. Вы можете полагать, что возможность получения определенных данных в мучительных биомедицинских экспериментах с использованием собак оправдана; другие (и мы в их числе) не согласились бы с этим.

Но подавляющее число из нас согласится, что наслаждение или удовольствие не могут составлять необходимость или служить в качестве веской причины для причинения страданий собакам.

Рассмотрим пример в человеческом контексте: если человек говорит, что считает аморальным причинять ненужные страдания детям, но что бить детей ради удовольствия морально приемлемо, мы, конечно, будем смущены. Оставляя в стороне вопрос о том, является ли вообще мысль о причинении страданий детям хорошей идеей, если наслаждение может служить в качестве веской причины, чтобы бить детей, тогда их можно бить по любому поводу. Любая причина будет достаточной, чтобы бить детей; все страдания, причиненные избиениями детям, по определению, обоснованы. Если удовольствие или наслаждение могут оправдать причинение страданий детям, тогда принцип того, что неправильно причинять ненужные страдания детям, был бы лишен смысла.

Аналогичный анализ правомерен, если бы мы говорили о человеке, который бьет собаку, а не ребенка. Никто не будет спорить, что бить собаку ради удовольствия аморально, даже если он или она считает, что приемлемо бить собаку, написавшую на ковер. И именно поэтому мы все осудили то, что сделал Майкл Вик; у него не было веской причины делать то, что он сделал.

Поэтому, дело Вика заключает в себе обе моральные установки, которые мы ранее обсуждали. Вик причинил страдания животным и не имел на это веской причины. И хотя мы не считаем, что собаки имеют такую же моральную ценность, как люди, — многие из нас, например, согласились бы «принести в жертву» животное, чтобы найти лекарство от какой-нибудь болезни, — не было никакого конфликта между людьми и животными, который бы потребовал от нас «пожертвовать» интересами собак. Единственный «конфликт», который был у Вика, было его желание использовать их ради своего удовольствия, которое было несовместимо с их жизнью и здоровьем.