Тайны жизненной энергии

«В это время умерший видит, как его долю пищи откладывают в сторону, как с его тела снимают одежды, как подметают место, где он спал. Он слышит плач и причитания своих друзей и родственников; но хотя видит и слышит, как они взывают к нему, его собственные зовы им не слышны — и он удаляется прочь недовольный.

И тогда появятся звуки, свет и видения, все вместе, пугая его, устрашая, ужасая, вызывая сильную усталость. В это время следует читать наставления о встрече с Бардо постижения Реальности. Обратись к умершему по имени и внятно, без ошибок, читай следующее: О благороднорожденный, слушай внимательно, не отвлекайся! Есть шесть миров Бардо: естественное Бардо в чреве матери, Бардо сна, Бардо экстатического равновесия в глубокой медитации, Бардо момента смерти, Бардо постижения Реальности, Бардо возвращения к сансарическому бытию. Таковы эти шесть миров.

О благороднорожденный, для тебя наступило то, что называется смертью. Ты покидаешь этот мир, но ты не одинок: смерть приходит ко всем. Не привязывайся к этой жизни — ни из любви к ней, ни по слабости, даже если слабость вынуждает тебя цепляться за жизнь, у тебя не достает сил, чтобы остаться здесь, и ты не обретешь ничего, кроме блужданий в Сансаре. Не привязывайся к этому миру, не поддавайся слабости.

О благороднорожденный, в тот момент, когда твое сознание отделилось от тела, ты должен был увидеть сияние Чистой Истины, неуловимой, сверкающей, яркой, ослепительной, чудесной, величественной и лучезарной, похожей на мираж, который непрерывным пульсирующим потоком пронизывает весенний пейзаж. Не пугайся его, не страшись, не ужасайся — это сияние твоей истинной сущности. Познай его.

Из глубины этого сияния раздастся естественный звук Реальности, подобный раскатам тысячи громов. Это естественный звук твоего подлинного «Я». Не пугайся его, не страшись, не ужасайся.

Тело, которым ты сейчас обладаешь, называется духовным телом склонностей (ментальное тело); оно — не из плоти и крови, и потому ни звуки, ни свет, ни видения, ничто не причинит тебе вреда: ты более не подвержен смерти. Тебе достаточно знать, что это — твои собственные мысли. Помни, что все это — Бардо.

О благороднорожденный, если же, несмотря на духовную сосредоточенность и послушание в земной жизни, ты не узнаешь своих собственных мыслей, если не воспримешь это наставление, тогда свет испугает тебя, звуки устрашат, видения ужаснут. Если ты не овладеешь этим главным ключом к наставлениям, ты не сможешь правильно опознать звуки, свет и видения и будешь обречен блуждать в Сансаре».

Далее человеческая душа начинает свои странствования по разным уровням загробного мира, встречаясь на каждом из них со множеством гневных и мирных Божеств, вид которых порой может быть ужасающим, но и здесь умершему необходимо помнить, что все эти видения — порождение его собственного сознания, другими словами, все божества и всех демонов мы носим в себе.

В этом отношении несомненный интерес представляет работа выдающегося психолога современности К.-Г.Юнга, посвященная тибетской «Книге Мертвых», к которой он относился с большой серьезностью и вниманием, видя в этом трактате не разгул инфернальной восточной фантастики и экзотики, а бесценное собрание сведений, открывающее человеку путь к глубинам подсознания.

В свое время К.-Г. Юнг был учеником 3.Фрейда, но затем они разошлись во мнениях по многим вопросам, касающимся человеческой психики. Отголоски этого конфликта заметны и предлагаемой вашему вниманию работе, взятой нами из книги «Тибетская Книга Мертвых» (Москва, 1995 г.) Работа приводится с некоторыми сокращениями.

Прежде чем приступить к комментарию, необходимо сказать несколько слов о самой книге. «Тибетская Книга Мертвых» («Бардо Тёдол») — это сборник наставлений, предназначенных умирающему и умершему. Подобно «Египетской Книге Мертвых», она служит путеводителем по области Бардо, символически представленном как промежуточное состояние между смертью и новым рождением продолжительностью в 49 дней. Книга состоит из трех частей. В первой — «Чигай Бардо» — описаны психические состояния в момент смерти; во второй — «Чёнид Бардо» — состояние сразу после смерти и так называемые «кармические видения»; в третьей — «Сид-па Бардо» — возникновение инстинкта рождения и явления, предшествующие новому рождению.

Согласно «Книге Мертвых», высшая степень понимания и просветления, а значит — максимальная возможность освобождения — достигается человеком в момент смерти. Вскоре после нее возникают «видения», которые в конечном итоге приводят к новому рождению, причем изначальный ослепительный свет постепенно тускнеет и дробится, а видения становятся все более жуткими. Такое нисхождение поясняет отчуждение сознания от освобождающей истины по мере приближения к моменту физического рождения. Наставления «Книги Мертвых», которые лама читает над мертвым телом, предназначены для того, чтобы на каждом этапе новых иллюзий и заблуждений напоминать умершему о постоянной возможности освобождения и объяснять природу его видений.

Со времени появления в Европе в 1927 г. «Книга Мертвых» была моим постоянным спутником — ей я обязан не только важными идеями и открытиями, но и своими глубочайшими прозрениями. В отличие от «Египетской Книги Мертвых», которая говорит одновременно слишком много и слишком мало, «Бардо Тёдол» представляет собой вполне умопостигаемое учение, имеющее в виду не богов или дикарей, а самых обычных людей.

И «гневные», и «мирные» божества понимаются в нем как сансарические проекции человеческой души, что просвещенному европейцу кажется очевидным, поскольку напоминают его собственные банальные построения. Но хотя европеец с легкостью может счесть эти божества проекциями, он совершенно не способен одновременно говорить об их реальности. «Книга Мертвых» делает именно это благодаря важнейшим своим метафизическим предпосылкам, чего не может просвещенный и непросвещенный европеец. «Книга Мертвых» исходит из неявного допущения антиномичности любых метафизических утверждений, а также из идеи качественного своеобразия разных уровней сознания и обусловленных ими метафизических реальностей.

В основу этой удивительной книги положено не скудное европейское «или-или», а величественное и утверждающее «и — и». Эта формула может показаться западному сознанию спорной, поскольку Запад предпочитает ясность и недвусмысленность, что позволяет одному мыслителю рьяно признавать существование Бога, а другому с неменьшей категоричностью его отрицать. Интересно, как отнеслись бы эти враждующие собратья к следующему высказыванию: «Осознав, что пустота твоего разума есть состояние Будды, ты достигнешь состояния Божественного Разума Будды?»