Тим Скоренко - Изобретено в СССР

Конечно, я искренне надеюсь, что вам никогда не понадобится аппарат Илизарова. Наверное, так же думает каждый хороший инженер или врач, патентующий новое медицинское устройство. Это странно – изобретать вещи и искренне желать, чтобы они не нашли применения, но такова особенность медицинских технологий.

Но даже если вам всегда везло, вы, скорее всего, знаете, как выглядит этот прибор: несколько окружающих ногу или руку колец, из которых идут спицы, протыкающие кожу и исчезающие в ткани тела. На первый взгляд кажется, это что-то из области киборгизации – и, думая так, мы находимся не слишком далеко от истины.

В случае сложного перелома, когда кость раздроблена на несколько частей, консервативное лечение чаще всего невозможно. Сложить осколки для правильного срастания недостаточно, тем более если речь идёт о подвижных зонах тела, которые нельзя зафиксировать с помощью, скажем, гипса или полимерной повязки.

Здесь начинается оперативное лечение, то есть вмешательство, при котором врач складывает «пазл» из осколков, а затем фиксирует каким-либо способом – эта процедура называется репозицией. У фиксации (по-научному говоря, остеосинтеза) две задачи: обеспечить правильное направление оси пострадавшего сегмента и верное расположение его отломков. Фиксаторами могут быть относительно простые элементы – шурупы, штыри, пластинки, но иногда приходится применять более сложные методы. В зависимости от того, что используется в качестве фиксатора, как он вводится в организм и как работает, остеосинтез делится на несколько разновидностей, перечислением которых я вас мучить не буду: вам эти узкоспециализированные медицинские термины всё равно ничего не скажут.

Нас интересует одна-единственная его разновидность – наружный чрескостный компрессионно-дистракционный остеосинтез, также известный в виде аббревиатуры ЧКДО. Давайте расшифруем его название. «Наружным» он называется, поскольку элементы фиксирующей структуры располагаются снаружи тела, в противоположность этому, остеосинтез с помощью различных пластинок и шурупов, навсегда остающихся внутри, называется погружным. Слово «чрескостный» означает, что при ЧКДО фиксаторы вводят перпендикулярно костной трубке (бывает, например, внутрикостный остеосинтез, когда фиксаторы внедряют прямо в канал, или накостный, когда их привинчивают поверх). Наконец, страшный термин «компрессионно-дистракционный» расшифровывается проще всего. Компрессия – это сжатие, дистракция – растяжение, то есть подобный фиксатор может сжимать или растягивать кость, придавая ей правильную конфигурацию.

Так вот, формально аппарат Илизарова – устройство для ЧКДО. Но на самом деле это целая совокупность методов, позволяющих управлять процессами, которые сопровождают формирование кости и окружающих её мягких тканей. Технология позволяет не столько сращивать расколотые кости, сколько формировать и видоизменять их. Например, с её помощью можно дорастить утраченные элементы кости, исправить неверно сросшиеся суставы и деформации, регулировать форму и толщину костей. Метод Илизарова, помимо лечебной хирургии, широко используется в пластической хирургии для удлинения костей (до него технологий, позволяющих осуществить такой процесс, не было). Я бы назвал этот процесс игрой в бога костной ткани.

Аппарат Илизарова при переломе используется следующим образом. Каждый фрагмент раздробленной кости просверливается дрелью и фиксируется двумя размещёнными под углом спицами, закреплёнными в кольце или полукольце, которое находится снаружи конечности. Если кольца сдвигать, возникает компрессия, раздвигать – дистракция. Поскольку устройство имеет много степеней свободы, кость можно сложить и зафиксировать буквально по кусочкам, причём регулировку нужно проводить каждый день. По мере срастания будет меняться сила сжатия спиц – и специалист (а порой и сам пациент) должен постоянно «подкручивать» аппарат, сохраняя позицию костей. Колец в аппарате обычно от трёх до шести, на каждое приходится по две-три спицы.

Процесс лечения довольно болезненный. Установка устройства производится под наркозом, а вот регулировка может длиться неделями, и конечность всё это время будет ныть. Места, где спицы входят в тело, гноятся, их нужно промывать, постоянно менять повязки, кроме того, в аппарате Илизарова довольно неудобно спать. Однако ходить можно чуть ли не с первых дней – аппарат жёстко фиксирует конечность и все отломки; более того, врачи советуют ходить без костылей, чтобы регенерирующая часть кости быстрее твердела.

Примерно по тому же методу проводят и удлинение конечностей. Сперва накладывают аппарат, затем рассекают кость, после чего проводят постепенную дистракцию, вынуждая кость нарастать. Скорость такого наращивания около 1 миллиметра в день, но со временем она возрастает, так что 3–5 сантиметров можно нарастить за 50–75 дней. Для пластической хирургии этот метод в целом экстремален, но при разной длине ног, особенно после аварий или травм, он незаменим. Таким же образом можно исправить форму или неверное сращение кости. Когда аппарат снимают, остаются небольшие точечные ранки, которые нередко заживают, не оставляя после себя шрамов.

Гавриил Илизаров родился в трудное время, в 1921 году, в местечке Беловеж неподалёку от Белостока (Польша). Интересно, что на тот момент местечко входило в состав Польской республики, потом стало частью СССР, затем вернулось к Польше. Отец, до того как перебраться в Беловеж, служил в Красной армии; семья жила бедно, при этом у Елизаровых было шестеро детей. Да, я не ошибся, написав фамилию через «Е»: отец Гавриила и все его братья и сёстры носили фамилию Елизаровы, и лишь старший сын оказался Илизаровым из-за ошибки в метрической записи.

В 1928 году семья переехала в Кусары – посёлок в Азербайджане, где родился и вырос отец. Абрам Елизаров происходил из относительно редкого субэтноса – горских евреев, проживавших на Кавказе, в основном в Дагестане (сегодня большинство потомков горских евреев живёт, как легко догадаться, в Израиле). Кусары, они же Хусары, они же Гусар, расположены ближе к Дербенту, чем к азербайджанским городам, и в начале XIX века были даже некоторое время столицей Дагестана.

Там Илизаров закончил школу-восьмилетку, а затем уехал в Буйнакск, где учился на медрабфаке – это нечто среднее между ПТУ и вузом. С 1939 по 1944 год Илизаров обучался в Крымском медицинском институте (ныне – Медицинская академия имени С. И. Георгиевского) в Симферополе и в эвакуации. Поражает факт: в годы войны институт подготовил 850 врачей, несмотря на нехватку материалов, отсутствие денег, сложнейший переезд на другой конец страны. Все студенты подрабатывали, чтобы как-то прожить; Илизаров с товарищем шили летнюю обувь. Многие выпускники военных лет отправились на фронт. Илизаров стал врачом районной больницы села Половинное неподалёку от Кургана. В конце концов, тыл тоже нуждался во врачах. Потом его перевели в село Долговка (Косулинскую райбольницу), где молодой, едва за 20, доктор был сразу и терапевтом, и хирургом, и акушером-гинекологом и т. д.