Карл Саган - Мозг Брока. О науке, космосе и человеке

Тем не менее можно организовать важную экспедицию, которая будет стоить существенно меньше и подготовит почву для всех этих пилотируемых предприятий, – экспедицию на углеродный астероид, орбита которого пересекает орбиту Земли. Астероиды летают в основном между орбитами Марса и Юпитера. Но траектории некоторых пересекают орбиту Земли и время от времени пролетают в нескольких миллионах километров от Земли. Многие астероиды, главным образом углеродные, – с большим количеством органических веществ и химически связанной воды. Считается, что органическое вещество образовалось из сжатого межзвездного газа и пыли на очень ранних стадиях образования Солнечной системы, около 4,6 млрд лет назад, и их изучение и сравнение с образцами кометы представляет большой научный интерес. Я не считаю, что материалы из углеродного астероида нужно оценивать так же, как лунные образцы, которые доставил «Аполлон», – как «всего лишь» камни. Более того, пилотируемый спуск на такой объект послужил бы отличной подготовкой к возможному использованию ресурсов в космосе. И, наконец, посадка на такой объект была бы развлечением: благодаря тому, что гравитационное поле настолько слабое, астронавт мог бы прыгать в высоту на десять километров. Эти объекты, пересекающие орбиту Земли, которых открывают все больше, называются (название было выбрано задолго до пилотируемых космических полетов) «объектами группы Аполлона». Они могли быть высохшими ядрами комет, а могли и не быть. Но каким бы ни было их происхождение, они представляют большой интерес. На некоторые из них, по сравнению с другими космическими объектами, людям легче всего добраться, используя только технологию шаттла, которая будет доступна через несколько лет.

Те миссии, которые я описал, не выходят за пределы наших технических возможностей и не требуют от НАСА гораздо бо́льших расходов, чем текущий бюджет. Они представляют интерес и для науки, и для общества, которые очень часто имеют общие цели. Если бы такая программа была реализована, мы бы предварительно исследовали все планеты и большинство спутников от Меркурия до Урана, взяли бы образцы астероидов и комет и обнаружили бы границы и содержимое того пространства в космосе, которое нам доступно. Как напоминает нам открытие колец вокруг Урана, главные и неожиданные открытия еще впереди. Такая программа позволила бы нам также сделать первые неуверенные шаги в освоении Солнечной системы, добывать природные богатства на других планетах, обустроить космос для проживания человека и, наконец, преобразовать окружающую среду других планет так, чтобы люди могли жить там с минимальным дискомфортом. Люди станут мультипланетным видом.

Переходный характер этих нескольких десятилетий очевиден. Если мы не уничтожим себя, ясно, что человечество никогда не будет вновь ограничено одним миром. В конечном счете благодаря существованию городов в космосе и присутствию человеческих колоний на других планетах человеку будет намного сложнее себя уничтожить. Очевидно, что мы вошли, почти не заметив этого, в золотой век планетных исследований. Как во многих похожих случаях в человеческой истории, открытие горизонтов посредством исследований сопровождается открытием художественных и культурных горизонтов. Я не представляю, чтобы многие люди в XV столетии даже задумывались о том, что они живут в эпоху итальянского Возрождения. Но открывающиеся перспективы, воодушевление, обнаружение новых способов мышления, техническое развитие, заграничные товары и депровинциализация той эпохи были заметны мыслящим людям. Сегодня у нас есть способности, и средства, и – я очень надеюсь – желание добиться чего-то подобного. Впервые в человеческой истории во власти нынешнего поколения расширить наше присутствие на других планетах Солнечной системы, предвкушая их чудеса и желая узнать, чему они нас научат.

Большую часть человеческой истории мы могли путешествовать лишь с той скоростью, которую были способны развить наши ноги, – только несколько километров в час. Люди совершали великие путешествия, но очень медленно. Например, 20 000 или 30 000 лет назад люди пересекли Берингов пролив и впервые вступили на земли Америки, постепенно продвигаясь вниз до самой южной точки Южной Америки, к Огненной Земле, где Чарльз Дарвин встретил их во время памятного путешествия на корабле Его Величества «Бигль». Согласованный и целенаправленный пеший переход группы людей от проливов между Азией и Аляской до Огненной Земли мог занять несколько лет, а для распространения человеческой популяции так далеко на юг потребовалось, возможно, несколько тысяч лет.

Поначалу путешествовать быстрее, как напоминает нам жалоба трески, требовалось для того, чтобы избежать врагов и хищников или, наоборот, преследовать врагов и добычу. Несколько тысяч лет назад было сделано выдающееся открытие: лошадь можно приручить и объездить. Идея очень эксцентричная, поскольку лошадь эволюционировала не для того, чтобы люди на ней ездили. Если посмотреть на это объективно, это не разумнее, чем, скажем, осьминог верхом на морском окуне. Но это сработало и – особенно после изобретения колеса и колесницы – транспортных средств, в которые впрягали лошадь – в течение тысячелетий представляло собой самую передовую транспортную технологию, доступную человеку. С помощью лошади можно путешествовать со скоростью 16 или, возможно, даже 30 км/ч.

Мы перестали использовать лошадь только недавно – недаром при оценке двигателя автомобиля употребляется термин «лошадиная сила». Мощность двигателя, составляющая 375 лошадиных сил, строго говоря, не равна силе тяги 375 лошадей. Упряжка из 375 лошадей смотрелась бы очень зрелищно. По пять лошадей в каждом ряду упряжка бы растянулась на 300 м в длину и была бы удивительно неповоротливой. На многих дорогах кучер не видел бы передний ряд лошадей. И, конечно, 375 лошадей не путешествуют в 375 раза быстрее одной лошади. Даже с огромными упряжками лошадей скорость перемещения была только раз в десять быстрее, чем скорость нашей ходьбы.

Так что изменения, произошедшие в транспортных технологиях за последнее столетие, поражают. Мы, люди, рассчитывали на свои ноги миллионы лет, на лошадей – тысячи, на двигатель внутреннего сгорания – меньше сотни и на ракеты для перемещения – несколько десятилетий. Но эти продукты человеческого изобретательского гения позволили нам путешествовать по суше и по воде в 100 раз быстрее, чем мы можем ходить, по воздуху – в 1000 раз быстрее и в космосе – более чем в 10 000 раз.